Читать книгу "Ночи нет конца - Алистер Маклин"

Сколько времени пролежали мы в забытьи, пережидая пургу, прижавшись вшестером друг к другу вместе с Балто под дикий вой непогоды, не представляю. Может, полчаса. Может, и того меньше. Проснувшись от холода, я протянул руку, чтобы взять у Джекстроу карманный фонарь. Было ровно четыре утра.

Я оглядел своих спутников. Сна у Джекстроу не было ни в одном глазу.

Наверняка он не спал ни минуты, боясь, чтобы кто-то из нас не уснул навеки.

Зейгеро ворочался во сне. Сомнений в том, что мы трое останемся в живых, у меня не было. За судьбу Елены я не был уверен. Семнадцатилетние девушки, даже не привыкшие к тяготам, обычно обладают способностью быстро восстанавливать свои силы. Но в Елене, я видел, что-то сломалось. После гибели ее хозяйки девушка стала замкнутой, диковатой. Очевидно, смерть миссис Дансби-Грегг повлияла на нее гораздо сильнее, чем можно было предположить. За исключением последних двух суток, аристократка, очевидно, не очень баловала свою служанку вниманием и заботой. Но девушка была совсем юной, к тому же она лучше остальных знала миссис Дансби-Грегг. Оказавшись одна среди чужих людей, молодая немка смотрела на свою госпожу как на спасительный якорь… Я попросил Джекстроу растереть ей руки, а сам занялся осмотром Малера и Марии Легард, — Выглядят они неважно, — заметил Зейгеро, тоже наблюдавший за ними. Есть ли у них шанс выжить?

— Не знаю, — неохотно ответил я. — Ничего не могу сказать.

— Не принимайте близко к сердцу, док. Вы тут ни при чем. — Юноша махнул в сторону белой пустыни. — Уж очень плохо оборудован ваш лазарет.

— Что верно, то верно, — печально улыбнулся я и указал головой в сторону больного. — Наклонитесь, послушайте, как он дышит. Скоро ему конец.

Окажись на его месте кто-то другой, я бы сказал, что часа через два. Но с Малером обстоит иначе. У него есть воля к жизни, он мужествен, словом, это человек… Но через двенадцать часов он умрет.

— А много ли осталось жить мне, доктор Мейсон? Я повернулся и удивленно посмотрел на Марию Легард. Голос ее превратился в едва слышный, хриплый шепот. Старая актриса попыталась улыбнуться, но вместо улыбки у нее получилась жалкая гримаса. Было видно, что ей совсем не весело.

— Господи, вы пришли в себя! — Сняв с нее перчатки, я принялся растирать ее ледяные, исхудавшие руки. — Вот и чудно. Как себя чувствуете, мисс Легард?

— А как я должна чувствовать себя? — произнесла она с вымученным задором. — Не надо мне зубы заговаривать, Питер. Так сколько?

— Вам предстоит еще тысяча спектаклей в старом «Аделфи». — Освещенный фонарем, воткнутым в снег, я подался вперед, чтобы старая актриса не увидела выражения моего лица. — Если серьезно, то, поскольку вы пришли в себя, это добрый признак.

— Однажды я исполняла роль королевы, которая пришла в себя, чтобы произнести перед смертью несколько драматических слов. А вот мне сейчас никакие драматические слова на ум почему-то не приходят. — Я напрягал слух, чтобы услышать, что она шепчет. — Вы ужасный врун, Питер. Есть ли у нас хоть какая-то надежда?

— Разумеется, — солгал я, лишь бы не касаться опасной темы. — Доберемся до побережья, там нас заметят с самолета или судна. А это произойдет во второй половине дня завтра. Вернее, сегодня. Осталось идти каких-то двадцать миль!

— Двадцать миль! — вырвалось у Зейгеро. — Что, ветродуй уже кончился? спросил он и, дурачась, приложил сложенную лодочкой ладонь к уху, словно не слыша завывания пурги.

— Скоро кончится, мистер Зейгеро, — заверил его Джекстроу. — Эти «уиллиуау» быстро выдыхаются. На сей раз пурга продолжается дольше обыкновенного, но уже заметно поутихла. А завтра наступит ясная морозная погода.

— Морозец не помешает, — одобрительно произнес юноша. И, повернувшись в мою сторону, добавил:

— Старая дама снова отключилась, док.

— Да. — Я перестал растирать Марии Легард руки и надел на них рукавицы.

— Давайте взглянем на ваши лапки, мистер Зейгеро, не возражаете?

— Для вас я Джонни, док. Теперь я чист, не забыли? — Он протянул мне свои ручищи. — Хорош видок, а?

Видок был отнюдь не хорош. Насмотрелся я на обмороженные руки, побывав в Корее и других горячих точках, но такое зрелище видел впервые. Руки юноши были в белых и желтых пятнах, словно неживые. Вместо кожного покрова — одни волдыри. Во многих местах ткань омертвела.

— Куда-то подевал свои рукавицы, — стал оправдываться Зейгеро. Вернее, потерял еще миль пять назад. Сразу и не почувствовал. Наверное, оттого, что руки окоченели.

— А сейчас что-то чувствуете? Вот здесь и вот здесь. — Я прикоснулся к участкам, где еще не было нарушено кровообращение, и он кивнул.

— Без рук останусь, док? Их ампутируют?

— Нет. — Я решительно мотнул головой, решив не сообщать бедняге, что часть пальцев у него омертвела.

— А я смогу когда-нибудь выйти на ринг? — И снова небрежный, полунасмешливый тон.

— Трудно сказать. Никогда не знаешь наперед…

— Так смогу я выйти на ринг?

— Нет, не сможете.

После продолжительного молчания юноша спокойно спросил:

— Вы уверены, док? Абсолютно уверены?

— Абсолютно уверен, Джонни. Ни один член врачебной комиссии не допустит тебя к состязаниям по боксу. Иначе он попадет в черный список.

— Ну, тогда все ясно. Фабрика пластмассовых изделий в Трентоне, что в штате Нью-Джерси, приобрела себе нового работника. Да и то сказать, занятия боксом слишком много отнимают сил. — Ни сожаления, ни безысходности не прозвучало в голосе юноши. У него, как и у меня, были другие, более неотложные проблемы. Он стал вглядываться во мрак, потом повернулся к нам с Джекстроу. — А что это творится с вашей ищейкой, Джекстроу?

— Не знаю. Надо будет выяснить, в чем дело. — Во время нашего разговора Балто уже дважды оставлял нас, исчезая в снежной мгле, но через несколько минут возвращался. Видно, что-то его тревожило. — Скоро вернусь.

Джекстроу поднялся и следом за лайкой скрылся за белой пеленой. Вскоре он появился вновь.

— Пойдемте посмотрим, что я увидел, доктор Мей-сон.

В сотне ярдов от нас, недалеко от края ледниковой долины, при свете фонаря, включенного эскимосом, я заметил черное пятно, а в нескольких футах от него — пятно поменьше и почти бесцветное.

— Масло из коробки передач или фильтра, предположил Джекстроу и, направив луч фонаря в сторону, прибавил:

— А там видны следы от гусениц.

— Следы свежие? — поинтересовался я. Это можно было предположить по тому, что их не успела замести поземка.

— Пожалуй. Остановка была длительной, доктор Мейсон. Посмотрите на величину пятна.