Читать книгу "Последний приют призрака - Елена Хабарова"

Тамара старалась не упоминать о Викторе при Саше, потому что мальчик сразу начинал горько плакать, услышав его имя, и успокоить его могла только Женя: подходила, брала за руку, сидела рядом, сочувственно вздыхая и слушая, как Ольга уверяет Тамару, что с Панкратовым, несомненно, все в порядке, просто они потерялись из-за войны, а когда та кончится, все уладится, они отыщут друг друга.

Но когда же, наконец, кончится война, никто не знал и знать не мог…

Все упорней ходили слухи, что враг приближается к Горькому. Фашистские самолеты налетали наглей и наглей. Разговоры о том, что сюда переберется правительство, прекратились. Однажды Ольга услышала обрывок болтовни двух женщин о том, что в Арзамасе тоже собирались делать ставку Сталина на случай эвакуации из Москвы. Причем якобы вождь сам выбрал этот город, сказав: «Когда Иван Грозный брал Казань, у него ставка была в Арзамасе; остановимся и мы на этом городе». В Арзамасе даже выстроили секретный аэродром, а в сельце Новоселки начали рыть правительственный бункер. Однако Арзамас находился куда ближе к западным фронтам, чем Горький, и, если бы фашисты окружили Москву, ставка Верховного главнокомандующего оказалась бы под прямым ударом. Словом, идея с Арзамасом тоже была отставлена.

Ольга сразу вспомнила Егорова и его спешный отъезд в Арзамас. Может быть, это было как раз связано с прежними намерениями размещения там правительственной ставки?

Впрочем, в этих делах она ничего не понимала, да и не слишком хотела понимать. Найдутся люди поумней, чтобы решить, где должен находиться сейчас любимый народный вождь. И Егоров ее никак не волновал.

А вот что очень волновало Ольгу, так это появившиеся в газетах, начиная с 16 октября, призывы к всеобщей мобилизации студентов, школьников и даже домохозяек на строительство оборонительных сооружений – создание особого противотанкового пояса вокруг Горького, на дальних подступах к нему, за 70–80 километров от города. На работе только и говорили о том, что участковые ходят по домам и переписывают всех, кто может поехать на это строительство. Мобилизации не подлежат только совсем уж больные, дети или старики. И людей отправляют сразу, буквально в тот же день, почти не дав времени на сборы.

Ольга выбрала минутку и попросилась в кабинет к начальнику подстанции, сказав, что ей срочно нужно позвонить домой. Вообще-то служебным телефоном пользоваться настрого запрещалось, однако старый доктор без возражений указал на аппарат.

Ольга несколько раз подряд набирала номер, однако Тамара не отвечала. Наверное, гуляла с детьми.

– Федор Федорович, – осторожно сказала Ольга, разочарованно положив, наконец, трубку, – а нам на подстанции нужны еще жгутисты? Или, может быть, уборщицы? А то у меня есть одна знакомая, она такая аккуратистка, такая прилежная…

– За последние дни наш штат не то что заполнился, но даже переполнился, – усмехнулся начальник. – Раньше все боялись крови – теперь ее никто не боится. Зато все боятся землю копать… ввиду наступающих фашистских танков.

– Господи! – Ольга схватилась за горло от ужаса. – Да неужто там уже танки видели?!

– Не видели, так увидят, – сердито сказал Федор Федорович. – Мне говорил один военный, что меньше чем в двухстах километрах от южной границы области находится вторая танковая группа Гудериана. Насколько задержат танки эти валы, брустверы, окопы, которые будут вырыты или насыпаны вручную женщинами и детьми? Да и даже мужчинами, которых заберут с оборонных заводов на несколько недель? Если что, по их костям танки пройдут – и даже не заметят этого!

– Зачем же туда вообще ехать?! – в ужасе спросила Ольга. – Зачем зря надрываться народу?

– Вы соображаете, что говорите? – вскочил начальник. – Надо же что-то делать! Неужели выйти навстречу Гудериану с хлебом-солью?!

– Тогда почему вы все это мне рассказали, все эти кошмарные вещи? – смахивая слезы, пробормотала Ольга. – А, Федор Федорович?

– Да потому что я об этом все время думаю! – выкрикнул он. – А сказать некому! Супруга моя, Раиса Моисеевна, при каждом неосторожном слове трясется и уши затыкает – говорит, что меня посадят. Конечно, посадят, если кто-нибудь донесет!

– А я? – уставилась на него Ольга, растерянно хлопая глазами. – Я не донесу, вы думаете?

– Вы – нет, – махнул рукой Федор Федорович. – Такие, как вы, доносов не пишут! Или я в людях совсем не научился разбираться за жизнь?

«Да, не научился! – с горечью подумала Ольга. – Такие, как я, очень даже пишут доносы… И по этим доносам людей упекают в лагеря и тюрьмы, и люди пропадают там бесследно…»

– Вы кого устроить-то хотели на работу? – спросил Федор Федорович уже спокойнее.

– Подругу, – встрепенулась Ольга. – Правда, она крови боится и в обморок, говорит, сразу падает, но я еще больше боюсь, что ее мобилизуют на трудовой фронт. Она из Москвы, жена кавторанга, она такая нежная, что сразу там, на этих оборонительных сооружениях, помрет. К тому же у нас дети, у меня дочь, у нее сын, с которыми она занимается, пока я на работе, а если уедет, как же они одни? А так мы бы по очереди… Может быть, все-таки можно… как-нибудь?..

– Слушайте, вы верите, что я бы взял на работу вашу подругу, если бы место было? – спросил Федор Федорович уныло. – Взял бы, пусть бы она даже все время лежала в обмороке. Но не могу. Некуда! Вот только если самому рапорт написать об увольнении. Может, тогда ее на мое место посадят. Как думаете, справится она? Сможет руководить станцией гемотрансфузии?

Он криво улыбался, и Ольга понимала, что старый доктор пытается шутить. Поэтому она так же криво улыбнулась и сказала:

– Нет, не справится. Я пойду, Федор Федорович, вы меня извините…

– Это вы меня извините, – вздохнул старый доктор.

– Ну что вы! – всплеснула руками Ольга. – Спасибо вам, вы так со мной говорили… я даже не думала, что вы можете так со мной говорить!

– Я тоже не думал, что смогу так… говорить, – признался Федор Федорович. – Это вам спасибо. Иногда очень хочется не думать о том, что говоришь… Я вам искренне благодарен. И если вашу подругу все же мобилизуют, а вы не сразу найдете няньку, какое-то время с детьми охотно посидит моя супруга. Она, правда, особа довольно нервозная, но все же лучше, чем ничего.

– Спасибо, но, может быть, все обойдется, – пробормотала Ольга.

– Может быть, – кивнул Федор Федорович. – Но если нет, буду рад помочь.

В это мгновение зазвонил телефон.

Ольгу почему-то затрясло при этом звуке, хотя что, она телефонных звонков не слышала, что ли?!

– Начальник подстанции переливания крови номер 1 подполковник Федоров, – отчеканил Федор Федорович, сняв трубку, но тотчас лицо его приняло озадаченное выражение: – Что? Кого? Васильеву? По срочному делу? Минуточку.

Подал трубку Ольге:

– Это вас. Женщина. Она сказала, что ее зовут Тамара Морозова. Голос такой взволнованный…