Читать книгу "Влада и маг-убийца - Саша Готти"

– Диня, я одна есть не хочу. Давай вместе, – сказано это было еще и для того, чтобы рот домового был занят едой.

– Не, я эскалопов нажрался на кухне вместе с вашим котом, – признался Диня. – Слушай, я серьезно. Вот эти взрослые, дед твой и Мара, они не понимают ничего. А я вижу, что ты сидишь, учишься, учишься… Говоришь о сессии, об экзаменах, улыбаешься, когда Вандер спрашивает тебя, как дела. Но ты страдаешь из-за своего вампира. А вампир тебя не любит. Это все знают.

– Диня, хочешь бутерброд?

– Нельзя все в себе держать, – упрямо продолжал домовой. – Я, пока тут под арестом торчу, прочитал книгу про депрессию. У тебя сейчас именно она, это факт. Но тебе надо пытаться вырваться, надо заняться аутотренингом. И встречаться с другими парнями. Я уже даже выбрал, с кем ты пойдешь на Вальпургиев бал. В принципе, я изучил около сотни кандидатур…

– О, господи, Диня! Какой еще аутотренинг?! Какой бал?? Иди отсюда!

– Мы проголосовали, и всем понравился Ацкий.

– ЧЕГО?! – Влада поперхнулась бутербродом и долго кашляла, утирая слезы рукавом халата. – Какое еще голосование, что за «мы»…

– В доме полно народу, с которым я скорешился, – доверительно признался Диня, присаживаясь на диван. – Тут же такая тусня, не заскучаешь! Подушковый спун скучноват, но Метроша по ночам суперски поет, а ламповый пискун вообще свой чувак. Они клевые ребята, йоу, тыц-тыц!

Влада, прокашлявшись, начала смеяться. Наверное, впервые за долгие дни. Попав из банды домового Мамая под домашний арест в дом Огневых, неугомонный Диня сколотил новую шайку, на этот раз состоящую из коллекционной дедовской нежити. Знал бы дед, какое в этом доме тайное организованное подполье и чем они тут занимаются! Дед и Мара почему-то наивно полагали, что маленькая нежить не умеет разговаривать и вообще является чем-то безобидным, вроде рыбок в аквариуме.

– Так вот, – продолжал Диня. – Ацкий подходит тебе больше всех, – домовой принялся загибать пальцы: – Летает – раз, ему уже семнадцать лет – два.

– А три?! – Влада пыталась не подавиться, пережевывая бутерброд с колбасой.

– Три… – Домовой задумался, почесывая затылок неиспользованным пальцем. – Ухи у него прикольные! Вот тебе и три. А Муранова забудь и выкинь из головы. У вампиров всегда двойное или тройное дно. А Ацкий хоть и лопоухий, но свой парень в доску. А все почему? – Домовой не успел среагировать, как Влада впихнула ему в пасть кусок колбасы. – Фрафишься фы ефу, фот фофему!

– А теперь приступай к кульминации своего выступления, – потребовала Влада. – Куда клонишь?

– Я просто считаю, что ты именно с Ацким должна пойти на Вальпургиев бал, – быстро выпалил Диня, захлопав глазками. – Потому что раз – он летает, два…

– Он что, тебе что-то пообещал, если ты будешь его рекламировать? – догадалась Влада, прищурив глаза. – Диня, тебе не стыдно?

Домовой вскочил с дивана, скрестив щупленькие ручонки на груди, и возмущенно выпучил глазки.

– А что, только всяким Мусям можно быть меркантильными?! А мне нельзя, значит? А если это мой единственный шанс полетать над Москвой?! Я же до конца своих дней теперь должен сидеть у вас дома, понимаешь?! По земле мне ходить нельзя. Зато летать-то – можно! Этого в законе нету!

– Ясно, – Влада вздохнула. – Купили тебя с потрохами.

Хотя было приятно осознавать, что за возможность пойти с тобой на бал кто-то подкупает домового.

– То есть ты не пойдешь с ним? – сердито уточнил Диня.

– Не знаю. Сессию сначала сдать надо, – Влада пожала плечами. – Вот после экзаменов и решу.

– Ага, – Диня просиял. – Значит, шансы есть. И еще, вообще-то я насчет троллей был неправ… Все-таки Феофан очень и очень интересный чувак. Похож на Брэда Питта, да? Ну если бы тот набрал вес. Муранов ему и в подметки не годится, у Феофана хоть джинсы целые. А у этого Гильса их будто крокодил зубами рвал. И вообще, Гильс этот жестокий паук, который поймал тебя и держит в паутине…

– Диня ты в своем уме вообще? – нахмурилась Влада. – Что тебе наобещал Фанька?

– Покатать на велике, – признался Диня. – Ходить-то мне нельзя, но на велике же кататься можно!

– Знаешь, Ливченко, – Влада постаралась сделать свой голос как можно строже. – Я, конечно, понимаю, что ты тут сходишь с ума от скуки. Но цинизм и продажность тебе не идут. Это называется лоббировать чужие интересы в своих целях. Выкладывай, что еще у тебя есть!

– Вообще-то еще Горяев закидывал удочки, но я ему сразу сказал, что у него шансы на нулях. Ползать под землей я точно не горю желанием, – Диня вздохнул. – И еще есть одно бесплатное бонус-сообщение. Вандер с Марой взяли с собой противоядие и учесали в гости на обед к соседу-шишимору, он их пригласил. А внизу уже полчаса сидят братья Мурановы и… Еще какая-то кикимора приперлась незнакомая с зелеными волосами. Симпотная такая деваха, йоу…

– Что? Мурановы оба сидят у нас на кухне? – Влада бросила недоеденный бутерброд обратно на тарелку. – Почему?

– Я все подслушал и теперь докладываю, – поспешно продолжил Диня. – Братья Мурановы приехали оба, потому что им надо, чтобы ты летом уехала подальше из Москвы.

– Зачем? – напряглась Влада.

– А они сказали, что ты должна делать то, что прикажет этот паучище, твой Гильс, – выпалил Диня, страшно довольный собой. – А он не хочет, чтобы ты оставалась в Москве. Поэтому они привезли с собой Дрину, чтобы она тебя сагитировала на волонтерские работы везде, кроме Москвы.

– Ах, вот оно что. Так, спасибо за инфу, – Влада, надев тапки, поспешила на кухню, с которой доносились веселые голоса.

Алекс, Дрина и Гильс кормили колбасой с бутербродов рыжего кота, который, с тех пор как не оказался пылесосом, вел очень вольный образ жизни в кикиморском доме.

На кухонном плацдарме царил разгром, учиненный котом совместно с Диней, пока деда и Мары не было дома. На полу валялись огрызки эскалопов, занавески были порваны, а горшки с киморонью, которую так любила выращивать Мара, приняли горизонтальное положение. В углу на тумбочке со стеклянными дверками вполголоса бормотал включенный телевизор.

– Ой-ой, Огнева, у тебя и видо-очек! – встретила ее радостная Дрина Веснич. – Испугаться можно. Чего такая вся дюпрюссивная?

– Забыла надеть бальное платье и выслать вперед себя оркестр, – отмахнулась Влада, скользнув по Гильсу самым злобным взглядом, на который была способна. Это раньше она бы час проторчала перед зеркалом, зная, что ее увидит Гильс, а теперь ей все равно.

Или должно быть все равно.

Нет, все же нет. Когда взгляд Гильса прошелся по ее непричесанным волосам, синякам под глазами и обкусанным губам, ей стало не по себе.

«Если я чуть не умерла от той отворотной дряни, она могла бы и помочь хоть немного, – мысленно возмутилась Влада. – Тоже мне, сопли нетопыря и никакого толка. Почему мне так больно, когда он на меня смотрит?! Ну что же это такое со мной?!»