Читать книгу "Это всегда был ты... - Виктория Дал"

— Вы не служанка. — Глаза ее внимательно окинули платье Кейт. — Это несомненно.

Ну и нахалка! Что она себе позволяет?

— Я гостья мистера Йорка, Моя семья…

Ложь сковала ее язык, и она не могла придумать, что сказать дальше.

— Неужели? — прошипела красавица. — Эйдан Йорк не принимает гостей. Или друзей. Иди приятных посетителей из деревни. Вы его новая любовница, не так ли?

Вот теперь она и вправду не могла вымолвить ни слова. Значит, перед ней старая любовница Эйдана?

— Вы совсем не в его вкусе, — презрительно усмехнулась миссис Ренье, окидывая Кейт еще одним пренебрежительным взглядом. — Но возможно, ему захотелось какого-то разнообразия.

Обратной стороной коленей Кейт уперлась в канапе, но, несмотря на желание рухнуть на него, удержалась. Краем глаза она заметила, как дворецкий метнулся прочь, но взгляд ее оставался прикованным к даме. Любовнице Эйдана.

Миссис Ренье самодовольно ухмыльнулась:

— Вы выглядите такой удрученной. Надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы считать себя какой-то особенной, хотя я понимаю, насколько велик соблазн. Мы ведь все знаем, что об Эйдане говорят, не правда ли? Бесчисленные любовные связи, бесконечные слухи о его… мужской доблести. Но как только вы остаётесь с ним наедине, вам кажется, что с вами будет всё по-другому. Ведь так?

Кейт попыталась собраться с силами, но, похоже, их только и хватило на то, чтобы покачать головой.

— Нет, вы ошибаетесь.

Боль на миг исказила лицо миссис Ренье, превратив усмешку в гримасу, но она засмеялась, чтобы скрыть ее.

— Разумеется, вам кажется, что вы не такая, как все, он убедил вас в этом, потому что этот самец ненасытен. Не думаю, что вы в состоянии удовлетворить его.

— Миссис Ренье, замолчите, прошу вас, — с трудом выдавила Кейт.

Она чувствовала, что еще немного и у нее разболится голова.

Улыбка женщины смягчилась, голос понизился до интимного бормотания:

— Он такой искусный в любви! Такой красивый! Мы хотим, чтобы он принадлежал только нам. Как и сотни других женщин. И он имел всех нас.

Боль наконец настигла Кейт, вонзив в нее зубы со свирепостью и безжалостностью взбесившегося зверя. Теперь не только голос отказывался слушаться ее. Сердце, казалось, остановилось. Желчь поднялась к горлу. Она сделала судорожный вдох и проглотила комок.

От отвращения и стыда внутри у нее все перевернулось. Вероятно, лицо ее исказилось, потому что миссис Ренье в испуге отступила назад.

— Незачем устраивать тут мелодраму, милочка. Вспомните о гордости. Это единственное, чем мистер Йорк восхищается.

Кейт проскочила мимо нее и вылетела из комнаты, не сводя глаз с изгиба лестницы.

— Кейт, — донесся до нее голос Эйдана. Не взглянув на него, она наконец добралась до первой ступеньки и устремилась наверх. — Что слу…

— Прошу прощения.

Ее удивило, что она в состоянии говорить так отчетливо. Какой-то отдаленной, все еще функционирующей частью сознания даже испытала гордость за свой тихий, спокойный голос, за то, что ноги послушно несли ее наверх.

Она добежала до гостиной. Как это удалось? Но оказавшись там и надежно закрыв за собой дверь, Кейт повалилась на четвереньки и прижалась лбом к полу, совершенно ослабев. Как могла она вообразить, что Эйдан был одинок все это время?

Он молод, красив, обаятелен, богат, силен и полон жизни. Женщины любят его. И она тоже.

— О Боже, — всхлипнула Кейт.

Она думала, что нужна ему. Перед ее мысленным взором тут же появилась картинка: Эйдан склонился над своей любовницей, его потрясающее тело изгибается, он входит в ее, женщина вскрикивает. Точно как Кейт.

— Нет, — простонала она и крепко зажмурилась.

И снова похожая сцена сама собой возникла перед ней, только на этот раз — с другой женщиной. С белокожей блондинкой, стонущей от наслаждения.

Ах, все эти восхитительные, примитивные действа, которым они предавались, она и Эйдан, все они — часть некоего передвижного спектакля, который он показывал любой желающей. Десяткам желающих.

Она вонзила ногти в ворс ковра.

Ненасытный!

Очень осторожно прижимаясь щекой к ковру, она проклинала его всеядность, желание гоняться за каждой юбкой.

Ненасытный. Кейт, вероятно, была для него такой же, как и все остальные, только не в этом отношении. С ней он никогда не был ненасытным. С ней он быстро и легко удовлетворялся и часто потом не находил ничего лучше, как уснуть. «Я никогда не спал с женщиной». Господи, какой же наивной и неискушенной она была, чтобы принять это за комплимент.

Это вновь обретенное понимание его было болезненным во многих смыслах, но унижение оказалось самым невыносимым.

Открыв глаза, она уставилась на расплывающиеся цвета ковра, на складки оконных портьер. Так чего же он хотел от нее?

Это правда, что она не в его вкусе, — это легко понять, достаточно лишь мельком взглянуть на одну из его женщин. Холодная, с врожденной элегантностью, чувствующая себя абсолютно легко и непринужденно среди равных себе. Миссис Ренье красива, разве что чуть старше, чем Кейт подумалось. Она старше. Опытнее. Менее наивная.

При мысли о своей неискушенной реакции на его ласки к глазам подступили слезы. Пыл и рвение не заменят подлинного искусства в любви.

Так что его в ней привлекло? Единственное объяснение, которое она смогла придумать, было простым: чистейшая ностальгия. Она служила напоминанием о его юности. Возможно, он даже собирался жениться на ней. Безусловно, люди женятся и по менее значимым причинам; чем ностальгия.

Но она и вправду думала, что спасает его, избавляет от унылого существования. Оказывается, она чуть не спасла мужчину от гарема. Они бы поженились, она бы бросила все, чтобы стать его женой, а потом бы беспомощно наблюдала, как он отдаляется от нее, ищет общества других женщин.

Это откровение о его истинной природе — благо, твердила она себе. Открывшаяся ей правда поможет ей не впасть в пучину бесконечных, неизмеримых страданий. Эта сокрушительная боль лучше, чем вечные муки вновь оказаться связанной с мужчиной, который тебя не любит и проводит ночи где угодно, только не с тобой.

Это спасение. У нее по-прежнему есть все то, что было несколько месяцев назад. Она так близко подошла к тому, чтобы отказаться от всего ради него, но не успела шагнуть с этого обрыва. Ничего не изменилось.

Что-то безумное билось внутри ее, крича, что она лжет, что все не так. Она безжалостно задушила это нечто и поднялась на ноги. Пора покинуть этот дом.

Он знал, кто дожидается в гостиной. Дворецкий шепнул ему на ухо: «Миссис Ренье» — тоном, в котором слышалась тревога одновременно с упреком.