Читать книгу "Зенитный угол - Брюс Стерлинг"

Внутри было тепло и тихо. Толстые стены защищали чувствительный инструмент, точно пенопластовый термос – холодное пиво.

Будучи супругом астрофизика, Ван повидал больше обсерваторий, чем стоило бы человеку. Он привык к виду приборов. Но ему никогда не приходилось видеть телескопа хотя бы вполовину столь изящного. Большие профессиональные телескопы всегда выглядели изношенными, полуразобранными и собранными вручную. Здесь Ван сразу понял, что перед ним стариковская любимица.

Этот телескоп, изящный и глянцевый, усыпан кнопками, разъемами и переключателями, как жена нобелевского лауреата на балу побрякушками. Высотой он – нет, она! – был в пять этажей. Изящно зауженные распорки решетчатой трубы покрывал лаковый узор. Внизу виднелась огромная чаша зеркала, составленного из голубых шестиугольных ячеек в зеленой пластиковой раме. Все швы, все стыки были подозрительно безупречны. Телескоп походил на модную сестренку старика «Хаббла».

Целью адаптивной оптики было убрать мерцание звезд. Для этого зеркала телескопа подстраивали свою кривизну в соответствии с движением воздушных масс – в реальном времени, по указаниям компьютера. Любопытная эта идея, по всей очевидности, потрафила инженерным вкусам старика Дефанти.

Но, подумал Ван, так ли необходимо было аккуратно раззеньковать все болты? С какой стати панели наружной обшивки так безукоризненно подогнаны, словно в роскошном лимузине для невесты? И повсюду провода. Телескоп был опутан проводами, точно горгона Медуза. Он только что не кричал о своем бурном романе с Интернетом.

Похоже было, что в мужественных попытках запустить адаптивную оптику местные инженеры подвергли телескоп тяжелой косметической операции. Может быть, даже два раза. Или три. С каждой стеклянной ячейки свисала черная ниагара силовых кабелей. Мотки и клубки оптоволоконных шин валялись по полу, очевидно забытые. Проводов хватило бы на церновский ускоритель. Неудивительно, что тележурналисты были в восторге.

– Какая красавица, – промолвил Ван вслух. Голос его отдался эхом. Они были одни в башне – два человека, сведенные к масштабу сурков. Вокруг – только спящая принцесса Научного царства, её пульты управления, справочники на пружинах, конторские кресла, кружки из-под кофе и спальные мешки. Типично ученый мусор.

– С первоначальным проектом были большие проблемы, – созналась Дотти. – У архитекторов такое самомнение. Этот не желал слушать, когда толпа умников ему твердила, что «красиво» не значит «работает». – Она развела руками. – Ну, конечно, не «Кек-два» и не Мауна-Лоа. Но материалы высшего качества. Построено на совесть. Ну а пропускная способность… Это будет единственная «живая» сетевая обсерватория на Интернете-два. Все данные в реальном времени будут перегоняться по магистральному кабелю НПФ. Том Дефанти мечтал, чтобы любой мальчишка в любой городской школе мог увидеть вселенную. Если на звёзды нельзя глянуть, потому что их застит свет фонарей, что ж, он подарит им вселенную, бесплатно, через информационную магистраль. Если бы сейчас президентом был Ал Гор… пожалуй, старик отхватил бы под эту марку немало бюджетных денег.

– А откуда все эти провода?

– А, это! Это наш маленький Бхопал. Понимаешь, когда первоначальные поставщики разорвали контракт, Тони нанял всех этих индусов по дешёвке… Приходят, проводят испытания, занимают время, подключают к Сети, отключают от Сети, всё переделывают… Никто же не пытался прежде делать ничего подобного, они с ним возятся днем и ночью… Тони – он не лучший проект-менеджер, правду сказать.

– Не подумал бы, что это работа но нему.

– На строительстве телескопа Тони впервые показал себя перед Томом Дефанти. Практически невозможно построить обсерваторию так близко к федеральному заказнику – все эти директивы, законы по охране вымирающих видов, но… как видишь, Тони всё устроил. Тони всё организует собственным хитрым способом.

– Как он свёл нас с тобой, – пробормотал Ван.

Дотти невинно глянула на него:

– Что, милый?

Ван сделал вид, будто его заинтересовали хитроумные потроха диахронического светоделителя. Чуть было не прокололся.

– Да, Тони мне много рассказывал, как он вошел в доверие к Дефанти. Этот телескоп для него много значил.

– Знаешь, я разобралась, как он это всё устроил, гордо заявила Дотти. – Понимаешь, Тони помирился со всеми, кто просто ненавидел наш проект. В основном всякие хиппи-«зеленые» из Боулдера – «где угодно, лишь бы не у нас под носом». И пошел к ним Тони, и посещал их сходки, и дарил им деньги Дефанти, и сказал он им: «Построим всё экологически чисто!» И построили. Возобновляемые источники энергии, всё из местных материалов, никакого загрязнения среды. Оказалось намного дешевле, чем с ними судиться. Так что я живу вроде как на выставке достижений экологического строительства. Большинство обсерваторий по сравнению с нашей – просто деревни шерпов. «Зеленые» сюда приезжали на экскурсии в набитых автобусах.

Что-то ещё тяготило Дотти, понял Ван. Что-то важное.

– А потом? – спросил он. Дотти пожала плечами.

– А потом им надоело, должно быть. Мы же всего лишь команда астрономов. Кроме того, у нас ещё даже телескоп в строй не введён. Нет нормального пиар-отдела, чтобы ориентировать публику. Ну то есть, по сути дела, я и есть пиар-отдел. В одном лице.

– Но теперь всё в порядке? «Зеленые» вас больше не тревожат?

– Ой, Дефанти отписал им столько денег, что они включили его в совет директоров. Теперь им тот же парень построил новое здание в Боулдере, очень симпатичное. Он теперь знаменитый экоархитектор. В Голландии его обожают.

На Вана снизошло озарение. Тони Кэрью надул несчастных олухов. Он погубил их. Потому что когда-то его враги действовали быстро, тихо, и, должно быть, всегда вовремя. Кучка опасных «зеленых» фанатиков. Но Тони ласковой улыбкой и толстой чековой книжкой заманил их в систему. Они стали медлительны и цивильны. Бешеные гринписовцы нацепили костюмы и галстуки, зарылись в бумаги, расселись по кабинетам и потеряли силу. От гордого духа их осталось только название да, может, старые наклейки на лобовое стекло…

Неужели у Тони хватило на это ума? Да, у него хватило бы. Если дать Тони возможность, если он найдет способ повернуть дело так, что…

– А что с этого имел Тони? – поинтересовался Ван.

– Ну, Дефанти был в полном восторге. Это была идея Тони – назвать обсерваторию в честь настоящего отца Дефанти, Альфреда А. Гриффита, никому не известного типа, – он помер, когда Дефанти было семь лет. Ничего лучше для нас, астрономов, он не мог сделать. Том Дефанти обзавелся репутацией великого защитника дикой природы… Это было восемь или девять лет назад. Проекты такого масштаба осуществляются небыстро.

– Так в чём была его прибыль?

– Обязательно искать прибылей? Это же телескоп!

Ван подергал себя за бороду.

– Мы же говорим о Тони Кэрью, нет?