Читать книгу "Та, что правит балом - Татьяна Полякова"

— Ничего, любимая рука где поколотит, там и погладит,до свадьбы все заживет.

— До твоей или моей? — усмехнулась я.

— До нашей, — широко улыбнулся он.

Разговор по душам вышел до того душевным, что на работуутром я идти не могла, а потом еще пару дней отлеживалась. Ник принес мнебольничный и, радостно скаля зубы, приготовил мне бульон, кормил с ложки иизводил болтовней о своем добром сердце.

— Как ты мне надоел, — не выдержала я.

— И это твоя благодарность за мою заботу? — ахнулон.

— Знаешь, дорогой, примерно дважды в неделю, глядя на тебя,я говорю себе: «Душенька, сделай себе подарок, пусти этому гаденышу пулю влоб». Когда-нибудь твоя гнусная рожа меня доконает.

— У меня к тебе примерно те же возвышенныечувства, — радостно закивал Ник.

Прошла неделя с нашей последней встречи, а Павел все незвонил. Сначала я была этому даже рада — синяки заживут, не придетсяобъясняться, откуда они, да и в наших чувствах следовало разобраться, ему-то ужточно. Но чем больше времени проходило, тем тоскливее мне становилось. Яболталась по городу, решив, что раз уж у меня больничный, можно вдоволь валятьдурака, и мысли мои неотступно занимал Павел. Казалось, сверну за угол и вдругувижу его… Или он позвонит и скажет, как тогда: «Жду в кафе напротив твоегодома», но случайной встречи не получалось, а он не звонил. Иногда я видела еготак ясно, точно он сидел рядом, я хорошо помнила слова, что он говорилкогда-то, его жесты, поворот головы, усмешку… И до боли сжимала зубы, чтобы незавыть, так мне было горько. И страшно. Я думала, что навсегда простилась сосвоими страхами, но они вернулись вместе с Павлом.

Я привыкла вести себя с мужчинами непринужденно, с легкимкокетством, что всегда возбуждает интерес и желание. Мне казалось, что ячрезвычайно опытная особа, я даже иногда льстила себе, говоря, что вижу мужиковнасквозь, но сейчас, думая о Павле, я была растеряна и подавлена. И понятия неимела, как себя вести. Мне хотелось прижаться к нему и сказать: «Как же я тебялюблю! Всегда любила и, наверное, буду любить, пока жива!», но я была уверена,что мои слова не произведут впечатления. Возможно, он даже посмеется, потомучто его любовь ко мне если и была когда-то, то прошла, и он не сможет взять втолк, с чего это моя столь долговечна.

Я была уверена, что вела себя глупо, но как иначе вестисебя, не представляла. Когда неделя подошла к концу, а Павел так и не позвонил,я решила разыскать его сама и тут же разозлилась на себя, что не сделала этогораньше. Какого черта надо было мучиться, когда все так просто: достала телефони набрала номер.

Павел ответил сразу, как будто ждал звонка.

— Привет, котик, — сказал он, и я поняла, что невсе так просто в мире, как мне казалось пять минут назад.

Павел молчал, а мне надо было что-то говорить, раз уж япозвонила. Но я совсем не знала, что говорить, а он и не думал мне помочь, и якак-то совсем по-глупому сказала:

— Мне надо с тобой поговорить.

— О чем? — вроде бы удивился он.

— Обо всем на свете.

— Наверное, это очень захватывающе, но у меня сейчассовсем нет времени.

— А когда оно появится?

— Трудно сказать.

— Должно быть, я взяла неверный тон, — вздохнулая.

— Попробуй еще раз, — хмыкнул он, в голосе звучалаоткровенная издевка.

Лучше всего было извиниться и дать отбой, но в следующий разпозвонить будет гораздо труднее. «Черт тебя дери, — подстегнула я себя. —Соберись, скажи что-нибудь…» И я вяло промямлила:

— Мне действительно необходимо поговорить с тобой.

— Хорошо, говори, — милостиво предложил он.

— Лучше не по телефону, — попросила я, и мне сталостыдно, так жалко это прозвучало.

«Почему мы так безоружны перед теми, кого любим?» — мысленновзвыла я. Но мой вопрос был риторическим, и получить на него ответ я, конечно,не надеялась, зато почувствовала, что Павел усмехнулся.

— Играешь в тайны? Ладно, приезжай ко мне. — Онназвал адрес, а мне пришлось переспрашивать, потому что в тот момент самыепростые слова доходили до меня с трудом.

Какое-то время я продолжала сидеть, с отвращением глядя насвои потные руки.

— Да-а… — протянула я с печалью. — От любви меняломает покруче, чем от гнева моего дорогого друга. Надо с этим что-тоделать, — покачала я головой.

А что с этим вообще можно сделать? Никуда не ехать, остатьсядома? Или идти к Виссариону? Но все равно ведь поеду, не сегодня, так завтра,завтра будет только хуже. Я встала, подхватила ключи от машины, и тут взглядопять натолкнулся на мое отражение в зеркале. Господи, что на мне надето? Априческа? В общем, я бросилась в ванную. Все валилось из рук, фен падал,пуговицы отрывались, туфли по неведомой причине на ноги не лезли. Я хотелазареветь, но и с этим ничего не вышло.

В конце концов я выбралась из дома с ощущением полнейшейпустоты внутри. В таком состоянии люди спать ложатся, если не желают вскрытьсебе вены, а я на любовное свидание… Впрочем, у Павла на этот счет своисоображения, так что неплохо бы все-таки по дороге придумать приличный предлогдля своего визита.

Дом, где жил Павел, я нашла с трудом. Глухой переулок врабочем районе, старое пятиэтажное здание из красного кирпича, двор какколодец. Я вошла в подъезд и начала подниматься по лестнице. Нужная квартираоказалась на третьем этаже. Я глубоко вздохнула и позвонила. Дверь открыли, и яувидела девушку лет двадцати, очень красивую, со смуглым курносым личиком иозорными глазами. Она была в пушистом халатике и с полотенцем на голове.Девушка удивленно взглянула, а потом спросила:

— Вам кого?

А я молчала, точно язык проглотила. С языком был полныйпорядок, но произнести хоть слово сил не хватало. Я была не просто растеряна.Уместнее употребить слово «раздавлена». Несмотря на слова Ника о том, что Павелживет у какой-то шлюхи, наличие в его жизни женщины явилось для меня полнойнеожиданностью. Признаться, я плохо представляла себе, как живет Павел, вседумала о нем, думала.., но думала о нем и о себе, а у него оказалась свояособая жизнь, и эта красивая девушка тоже.