Читать книгу "ПАРАЛЛАКС 606. Том I - Ganymede Eossky"

просто? Убил человека - и всё, конец? Сразу видно: к твоему виску никогда не приставляли пушку.

Нобуюки стиснул зубы ещё сильнее, те ажно заскрипели. На лбу, под прядями медно-рыжих волос, пульсировала жила. Мне стало не по себе: такого поведения от него я не ожидала. Синигава-младший всегда улыбался, и даже грусть неспособна была сломить его, не говоря уже о злобе. Задира сумела довести парня до белого каления. Солнце зашло за тучу; в комнате стало темнее, а расплывчатая тень от стоящего на подоконнике фикуса стала похожа на расправившего щупальца монстра. Драматично. Взгляд Нобуюки отклонился вправо: казалось, он выискивал глазами предмет, на который можно отвлечься, чтобы подавить в себе приступ гнева.

- Я поведаю, каково это, когда убивают близкого человека. Может, это слегка охладит твой пыл... - Нобуюки отпустил наш воротник, но легче от этого не стало ни на йоту. - Мне тогда только пять… да, всего пять лет исполнилось. Отец ещё даже не знал про это «Созвездие». Работал преподавателем в одном с матерью университете. Я... я её плохо... почти не помню...

Шмыгнув носом, Нобуюки сцепил ладони и снова сполз на пол. Брат уселся рядом с ним.

- Его маму убили, когда мы ещё в садик ходили, - произнёс Масами с выражением искреннего сожаления. - Это случилось на их фазенде, за день до Сити-го-сан. Тело изувечили до неузнаваемости, а домик подожгли. Я никогда не видел его отца таким разбитым. Они с тётей Таке любили друг друга больше, чем кто бы то ни было. Я в жизни не видел такой взаимной и искренней любви. Наши семьи связывала крепкая дружба, но... всё было разрушено.

- Убийцы не стали грабить дом, даже бумажник не спёрли. Просто убили и подожгли. Чем обычная женщина могла заслужить такое?.. - Нобуюки покачивался взад-вперёд, словно запертый в камере-одиночке псих. – Вот после этого папа и стал сам не свой. Его словно подменили. Озлобился. Стал нервным. Нелюдимым. Неделями пропадал в кабинете. Часто из-за двери доносились проклятия. Он обещал, что найдёт тех, кто совершил это. Вырежет их ещё бьющиеся сердца, зажарит и съест. Я и сам этого хотел. Представлял, как буду плясать на могилах убийц. Мне было тогда всего пять. Всего пять, и уже такие желания!.. Временами отец твердил, что я тоже виноват в её смерти. Говорил, что теперь мы обречены. Что теперь мы прокляты, и нас ждут одни лишь неудачи. Что теперь незачем жить. Направлял на меня пушку и говорил, что ещё можно всё исправить. Что он любит меня, любит мамочку и хочет, чтобы мы были вместе, как раньше. Я сбегал к Масами, папа находил меня, просил прощения, но это происходило снова и снова... А потом... потом он где-то выведал про «Созвездие». Влез в эту яму. И стал совсем, совсем другим. Ещё страшнее, чем раньше. Но на этот раз это был не пылающий гнев; это была холодная мгла... Я потерял не только маму, но и своего заботливого отца. Раз - и человека, глаза которого сияли счастьем, не стало! Это страшно! Одна погубленная жизнь ломает жизни других, как падающие костяшки домино. Для тебя это лишь развлечение, новый опыт, но для них... для других это вечный траур.

Встав и подойдя к зеркалу, Нобуюки принялся судорожно теребить вдетые в манжеты запонки.

- Хрясь, хрясь - и финиш! Нет человека. Остались только слёзы и маленький ребенок один на один со спятившим отцом. Каково потом жить с этим, а? Не о таком будущем я когда-то мечтал... - он внимательно рассматривал своё отражение: морщинку за морщинкой, волосок за волоском. - Я не хочу быть похожим на отца, не хочу идти по его стопам. От одной мысли об этом меня выворачивает. Татухи, шмотки, кольца, браслеты, протез - всё это для того, чтобы как можно больше отличаться от него. Да, я клоун!.. Но я клоун, который никогда не пожелает кому-либо пережить подобное... - с отвращением взглянув на перстень с четырехконечной звездой, Нобуюки вынул из кармана сигарету и сунул её за ухо. - Всё, сваливаем. Хватит с меня на сегодня позора... Господи, какое же я ничтожество.

Пение птиц за окном казалось совсем невесёлым; оно напоминало волнительную мелодию, прямо как в старых чёрно-белых фильмах ужасов. Задира молча проследовала за братьями на коридор, я же находилась в состоянии немого шока. Эта душещипательная история оказалась неожиданным препятствием для всех моих задумок. Возникал вполне логичный вопрос: зачем всё так утрировать? Кого он пытался впечатлить этой слезливой пьесой?

- Неужели всё? – жалобно простонала я. – Ты не могла быть помягче?

Задира фыркнула.

- Откуда я могла знать, скажи? Я же, чёрт побери, для нас обеих старалась.

Мы стояли в прихожей и наблюдали, как братья обуваются. Шанс изменить жизнь уходил из-под носа, и с каждой секундой я осознавала это всё явственнее. А ведь мы были так близки. Так близки. Буквально в нескольких шагах.

- Я тебя не виню, - процедил Нобуюки, не поднимая головы. – Ты очень умна и расчётлива, но актриса из тебя так себе. Знаешь, как мы поступим? Я задам тебе лишь один вопрос, а ты ответишь на него. Только честно, идёт?

Неожиданный поворот. Он захотел сыграть? Пожалуй, стоит рискнуть.

- Задира, не подведи.

- Я слушаю тебя, - вслух отчеканила та.

- Давай начистоту: задумала использовать меня, верно? Поставила весь этот спектакль лишь для того, чтобы выйти на связь со Звёздами? Наверняка когда вынюхала про эту банду, только о ней и думала.

Свойственная Нобуюки игривость в голосе несколько успокоила меня. Масами, открывший дверь и уже собравшийся уйти, остановился и посмотрел на меня. Посмотрел так, будто готов был попрощаться; попрощаться раз и навсегда.

- Скажи правду, - подсказала я Задире.

- Эм, уверена, милая?

- Самое время вынести общий множитель за скобки.

- Ты мой друг, но... - Задира топталась на месте. - Этот шанс значит для меня очень многое. Без обид, Нуки.

Синигава-младший поджал губы; его уже успевшее побледнеть лицо отразило мучительное раздумье.

- Что ж, спасибо за искренность. У вас с моим папашей и впрямь много общего. Эта несгибаемая сила воли, этот расчётливый холод, эта целеустремлённость. Возможно, всё не так уж и плохо: папа давно твердит, что мне тоже пора стать жестоким. Он называет это «расставить приоритеты». Здесь ты меня раскусила, и не поспоришь даже. Наверное, в чём-то вы с ним