Читать книгу "История России. Эпоха Михаила Федоровича Романова. Конец XVI — первая половина XVII века - Дмитрий Иванович Иловайский"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Усиленные постройки, возведение городских стен и укреплений, а также изготовление пушек, ядер и всяких военных снарядов побуждали московское правительство выписывать из-за границы мастеров каменного дела и литейщиков в Москву на царскую службу. Повторилось нечто похожее на времена Ивана III. Только теперь обращались за разными мастерами не в Италию, а в Северную Германию, Англию, Нидерланды и Швецию. Мы видели, что покупка военного материала за границей и внутренняя выделка его особенно оживились со времени приготовлений ко второй войне с Польшей. С той поры и до конца царствования не прекращаются заботы Михаила Федоровича о привлечении в свою придворную службу потребных мастеров и вообще о водворении в России разных отраслей европейской заводско-фабричной промышленности. Между прочим, вызываются часовщики, и с обязательством иметь русских учеников. В 1633 году царь дает жалованную грамоту алмазных и золотых дел мастеру Мартынову и англичанину Гловерту на вызов иноземцев и десятилетнюю привилегию для заведения канительной фабрики или тянутого и волоченого золота. В 1634 году он дает жалованную грамоту мастеру бархатного дела Ефиму Фимбранту (т. е. Фанбрандту, по-видимому, голландцу) на устройство мельниц и сушилен для выделки лосиных кож с привилегией на десять лет, в течение которых он имел на эту выделку монополию и право беспошлинной торговли. В том же 1634 году дана жалованная грамота пушечному мастеру и рудознатцу Елисею Корту (шведу) для устройства стеклянного завода, с таковыми же привилегиями на пятнадцать лет. В том же году царь отправил в Саксонию, именно в Гослар, иноземца золотых дел мастера Эльрендорфа с переводчиком Николаевым для того, чтобы нанять там людей, умеющих выплавлять медь из руды. Так как они ехали в Гамбург, то в этом деле им должен был помочь имевший торговые сношения с Москвой гамбургский купец Гавриил Марселис. Дело в том, что в 1633 году царем были посланы в Пермский край стольник Василий Иванович Стрешнев и гость Надея Светешников разыскивать там золотые руды, и они нашли, только не золотую, а богатую медную руду. Из Саксонии действительно прибыли вскоре рудознатцы с Петцольдом во главе. Царь отправил его в Пермь вместе со Светешниковым. Они устроили там Пыскорский медеплавильный завод, который положил начало нашей уральской горнозаводской промышленности. При Михаиле Федоровиче также положено начало тульскому оружейному производству и разработке соседних железных руд. Именно торговый иноземец (голландец) Андрей Виниус по грамоте, данной ему царем в 1632 году, основал чугунолитейный завод для выделки в казну железных пищалей и ядер на реке Тулице, в 15 верстах от Тулы. Руду доставали в 40 верстах от завода, около Дедилова.
Помянутый гамбургский купец Гавриил Марселис, помогавший полковнику Лесли при найме немецких солдат и потом ездивший в Саксонию для найма рудознатцев, более 30 лет вел торговлю в Московском государстве, привозил разные «узорчатые товары» для царского двора и платил в казну одной пошлины по 1000 рублей в год и более, а потому пользовался льготами. По челобитью его сына Петра Марселиса царь дал сему последнему жалованную грамоту на свободную торговлю всяким товаром в своем государстве, с уплатой установленных пошлин. Однако торговать в розницу ему не разрешалось, так что питья заморские он мог продавать только «бочками большими, беремянными и полуберемянными и куфами», а не ведрами и не стопами, сукна мог продавать только поставами, камки, бархаты и атласы косяками, а не аршинами. Зато судить его в каком-либо деле, за исключением уголовных, мог только Посольский приказ. Эта грамота дана в 1638 году. А так как гамбургские Марселисы продолжали оказывать царю и разные другие услуги (например, в деле о браке царевны Ирины с датским принцем), то спустя шесть лет тому же Петру Марселису и голландскому купцу Филимону Акаму пожалована двадцатилетняя привилегия устраивать заводы на реках Ваге, Костроме и Шексне, выделывать пушки, ядра, прутовое и дощатое железо, проволоки, стволы мушкетные и карабинные, продавать их в казну с уступкой против торговой цены и вывозить беспошлинно в иные, но только дружественные земли («которые с нами великим государем в совете и дружбе»).
Таковые льготы и привилегии московское правительство давало иногда тому или другому торговому иноземцу за какие-либо особые заслуги; но оно было вообще осторожно при заключении торговых трактатов с иноземными государствами и редко упускало из виду интересы собственного торгового класса. Впрочем, оно делало уступки тем державам, которые помогали в трудное время: например, Англии, оказывавшей нам дипломатическое содействие и снабжавшей нас запасами во время борьбы с Польшей, и Персии, которая дружила с Москвой при шахе Аббасе. Но старые льготы, дарованные английской торговой компании еще в XVI веке, и ее фактории, распространившиеся по разным городам (Москва, Архангельск, Новгород, Псков, Ярославль, Вологда, Шуя, Устюг и др.), сделались тягостны, так как отнимали торги у русских купцов; на что справедливо слышались жалобы на Земском соборе 1642 года. Поэтому московское правительство стало благосклонно относиться к голландцам, которые явились соперниками англичан по беломорской торговле с Россией и также в случаях нужды не раз снабжали нас военным материалом. Однако голландцы тщетно добивались получить те же торговые льготы, коими пользовались англичане, и главным образом право свободно торговать внутри России.
Вообще сношения наши с западноевропейцами в это время, как мы сказали, сосредоточивались по преимуществу на народах северноевропейской полосы — на народах, принявших реформацию, то есть отделившихся от латинской церкви. В Москве более чем где-либо неприязненно относились к латинству и папству, особенно ввиду настойчивых попыток сего последнего к введению унии в единоплеменной и единоверной нам Западной Руси. Поэтому протестантство, не отличавшееся вообще духом религиозной пропаганды и более заботившееся о мирских выгодах, встречало в Москве и более благосклонное отношение. Это особенно ясно сказалось в вопросе о построении иноверческих храмов в самой столице.
Пребывавшие в Москве служилые и торговые иноземцы в XVI веке сосредоточены были в особой загородной слободе, лежавшей на правом берегу Яузы близ ее устья. Слобода эта называлась Немецкой: так как большинство иноземцев принадлежало немецкой народности. Число сих немцев очень умножилось во время ливонских войн Ивана Грозного, который поселил здесь много пленных
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «История России. Эпоха Михаила Федоровича Романова. Конец XVI — первая половина XVII века - Дмитрий Иванович Иловайский», после закрытия браузера.