Читать книгу "Лучшие враги - Марина Ефиминюк"

— Милочка, ты так повадкой похожа на бабушку Грэм, — кудахтала экономка, утаскивая меня через просторные гостиные с мебелью, накрытой чехлами, на кухню. — Жаль, что она уже не с нами. Вы подружились бы.

Даже не знаю, радоваться ли или пугаться, что абсолютно все сравнивали меня с ведьмой, которой страшились даже некроманты. А последние — темные маги на всю голову, их просто так не отпугнешь. Если решат кого-то превратит в питомца, обязательно превратят!

— Или прокляли друг друга, — сухо предположила я.

— Сначала прокляли, а потом подружились.

В комнате с золотистыми обоями и клавесином, спрятанным под простыней, висел семейный портрет. Изображение было живым. Если присмотреться, то мальчик изредка вздыхал, всеми силами стараясь показать, как его достало позирование, а супруги то держались за руки, то отпускали. Родителей Калеба я видела впервые, помедлила перед картиной, а потом и вовсе остановилась, словно пригвожденная ледяным взглядом госпожи Грэм. Глаза сын взял от нее: они были такие же холодные и острые.

— Господа погибли не в доме, — поделилась экономка, словно давая понять, что особняк несет только светлые воспоминания, словно бы меня это действительно могло волновать. — Зверь напал на них в ночь по дороге в поместье.

— Он похож на мать, — проговорила я.

— И порядочный, как отец, — вздохнула экономка. — Должно быть, ты проголодалась с дороги, темная феечка. Идем, я приготовила потрясающий пирог с яблоками. Ты будешь в восторге. Ты же не сидишь на диете?

— Где вы видели темную фею на диете? — с иронией переспросила я. — Этим страдают только светлые.

Вдруг что-то вспомнилось, как всего несколько дней назад я вернулась в родовой замок, поднялась по парадной лестнице, и ни одна сволочь не предложила мне с дороги поесть. Сама добывала прокорм, напугав трясущуюся горничную. Да ещё Вайрон попытался с порога дать пинок под зад. В общем, в полной мере испытала знаменитое Истванское гостеприимство.

Пока Калеб улаживал срочные дела, я подкрепилась, осмотрела семейную галерею и библиотеку, где сладко дремали духи-хранители и даже не сразу поняли, что к ним заглянула темная чародейка. Вышла в сад. Дом был величествен, но покинут. Сад выглядел ухоженным, но в меру, в нем словно специально поддерживали элегантную небрежность, характерную для южан. В самом углу за густыми кустами цветущих азалий нашелся домик для прислуги или, может быть, для гостей. От самой крыши и до земли он был покрыт зеленым плющом, лишь виднелась дверь. Даже окон не было видно.

— Матушкина мастерская.

Я повернулась, услышав голос Калеба. Он подошел незаметно и стоял в паре шагов.

— Хочешь посмотреть?

— Заходить в чужие мастерские, особенно светлых, считается дурным тоном, — отказалась я. — Ты закончил дела?

Он согласно кивнул и мягко, с бархатным интонациями, от которых у меня почему-то щекотало где-то в районе ребер, спросил:

— Госпожа Истван, могу я пригласить вас на свидание?

— Я не хожу на свидания.

— Совсем?

— Никогда не была, — вынужденно поправила я.

— Обещаю, тебе понравится, — улыбнулся, протягивая раскрытую ладонь. — Никого не придется проклинать.

Под свиданием Калеб имел в виду пикник на двоих под высоким тенистым деревом. Рядом бурлил ручей, плескал ледяную воду на огромные валуны, пересекающие его поперек. Никого проклинать действительно не хотелось, потому как людей вокруг не было. Только природа, журчание воды, шелестение листьев и мужчина, растянувшийся во весь рост на клетчатом одеяле.

Я с наслаждением скинула тяжелые осенние туфли, расстегнула еще пару пуговичек на вороте и собрала до локтя длинные рукава. На плече, как раз на месте срощенного среза, появился рядок крошечных дырочек. Тихо ругаясь сквозь зубы, заделала их, чтобы платье не превратилось в сарафан, что, наверное, было бы неплохо, учитывая истинно южную погоду.

— Святые демоны, проклясть бы вас икотой, курицы, — процедила я, стряхивая с ткани последние язычки сероватого дыма.

— Детское проклятие с недетскими последствиями, — прокомментировал Калеб. Он лежал, подперев голову кулаком, и следил за мной из-под полуопущенных ресниц.

— Так ты его знаешь, бывший специалист по защите от темных чар! — мечтательно протянула я.

Замечательное проклятие, одно из моих любимых! Лечится прикосновением к соседу. И вот уже другой человек страдает от икоты, бормочет под нос считалочку-заговор, хлещет воду, дышит, сунув голову между коленок. В общем, всячески пытается вернуться в нормальную жизнь. Но одно касание к бедолаге рядом, и недуг побежден! В конечном итоге все заканчивается забавными салками или мордобоем, смотря к кому прикоснулись последнему.

— Слышала, что триста лет назад из-за этого проклятия началась междоусобица?

Или закончиться войной. Говорю же, отличное проклятие.

— Конечно, магистр-историк! — ухмыльнулась я. — За это оно мне нравится ещё больше.

— Почему Люсиль? — неожиданно спросил он о привороте. Вообще, ещё долго терпел, я бы устроила допрос еще по пути в поместье.

— Не хотела радовать Эбигейл, — насмешливо отозвалась я и отхлебнула холодного лимонада из исходящего легким темным дымком стакана. В графине, упакованном экономкой в корзину для пикников, напиток давно согрелся, так что пришлось охлаждать магией. В отличие от меня, Калеб не позволял себе беспардонно пользоваться благами колдовства. Светлые бывают страшными занудами и моралистами.

— Наш новый мэр надумал на ней жениться, — проговорил он, переворачиваясь на спину и закидывая одну руку за голову.

— Да, я уже в курсе. Надеюсь, что утром он получил остатки розы и вечером примчится радовать тетушку Мириам.

— Люси решила, что всегда хотела быть женой какого-нибудь градоправителя, так что Мириам в этот раз придется подвинуться, — хмыкнул Калеб.

— Ты пытался выступить в роли любовного ангела, — вдруг поняла я, что все эти встречи с Люси были разговорами о том, как скрутить несчастного мэра в бараний рог, спрятать от будущей тещи и утащить под венец без ее ведома.

— Да, но ты меня опередила и выступила в роли любовного демона. — Он вновь перевернулся на бок и внимательно посмотрел на меня: — Должен ли я разорвать брачное соглашение с Парнасом?

На секунду показалось, что у меня случилась слуховая галлюцинация.

— Ты серьезно об этом задумался?

— Господи, конечно, ты же пыталась меня приворожить к своей кузине, — с мягкой иронией проговорил он.

— Когда ты хочешь его разорвать? — немедленно потребовала ясности. — Когда вернемся? Там за твой счет собирают большой праздник. Все ждут, что ты наденешь мне на запястье брачный обруч.

— Пожалей мою гордость, хотя сострой вид, что тебе становится грустно, — насмешливо отозвался Калеб. — Я настолько тебе не нравлюсь, Эннари?