Читать книгу "Хроники Черного Отряда: Портал Теней - Глен Кук"

– Так и Теш был со мной.

– И как, была от него польза? – Старик махнул рукой в сторону Лейтенанта, чья нога все еще пребывала в самодельной шине. – Он пока не готов, а Чодроз сейчас в Башне.

– Я могу снова пойти, – сказал Леденец.

– Мочь-то ты можешь. Я бы тебя послал, но нужно устроить Тешу проверку. Отправь с ним Гоблина и Одноглазого.

– Вот уж проверка так проверка.

– Именно.

Я промолчал, пусть и считал, что добром это не кончится. Мое слово веса не имело. Поэтому я сказал другое:

– Кто бы ни отправился, у меня найдутся каменные кувшины.

Леденец подозрительно прищурился:

– Такие, как ты мне дал?

– Точно такие же.

– С моим ничего не произошло. И на кой они нужны?

Он был не прав. Сильно не прав. Мне пришлось встать на защиту моих детей. Точнее, ребенка. Идея насчет кувшинов принадлежала Ненаглядному Шину.

– Это потому, что ты использовал их в точности по инструкции.

– За дурака меня держишь?!

– Кто есть, за того и держу.

– Ах ты, засранец!..

– Господа! – Старик призвал нас к порядку.

– Слушаюсь. Не знаю, как это работает, но кувшины наполнены густой тенью. Тени важны для детей Взятой. Сквозь тень они способны попасть куда угодно… Возможно, это вовсе не дети – пусть я и каким-то образом их отец, – но кувшины, несомненно, работают. Использовав их как положено, Леденец избежал серьезных неприятностей.

– Да, я выполнил все указания, – согласился Леденец. – Терять-то нечего. За все эти годы я уяснил, как надо поступать, даже если ни хрена не понимаю. Костоправ небось указания из Башни получает.

– О каких неприятностях ты говоришь? – спросил меня Лейтенант. – И откуда тебе это известно?

– Леденец был к югу от Эмеру, держал путь к Кроличьему ручью, – ответил я. – Вел с собой пленных. Он ошибочно разбил лагерь у подножия скалы, у быстротечной, шумной реки, по которой еще сходил лед. Посреди ночи на него напали мятежники, желая освободить своих.

– Без пути к отступлению?! В таком шумном месте? – Капитан гневно вытаращился на Леденца, даже занес кулак.

Тот признался:

– Расслабился. Переоценил себя. Не повторится.

Старик опустил руку. Я продолжил:

– У мятежников была пара слабых колдунов, чтобы снять часовых. Но Леденец выставил кувшин, как было велено. Кто-то выбрался оттуда, кто-то настолько ужасный, что мятежники даже не попытались сражаться. Просто убежали в лес.

– Ты что, там был? – удивился Леденец.

– Дети рассказали. Как будто они там были.

Я достал два серебряных кольца, данных мне Шином, – отличительные знаки вражеских офицеров.

Старик к ним даже не притронулся. Вдруг эти вещи прокляты? Остальные переглянулись, но ничего не сказали. В комнате плясали густые тени. Как знать, кто может в них прятаться? К примеру, шестилетний ребенок, который вовсе не человек, только и ждущий, чтобы доложить в Башню? Или кот, который вовсе не кот?

Озорной Дождь утверждала, что дети настоящие. А она в самом деле им мать. Может, это и правда – или часть правды.

Меня подцепили на крючок, потому что я их отец, но это тоже вряд ли вся правда. В сорванцах есть изрядная примесь дьявольщины.

– Костоправ, ты еще с нами? – одернул меня Старик.

– Да. Хоть и не всегда в этом уверен.

– Меньше в облаках витай. Соберись, ты мне нужен в здравом уме.

– Ты что-то от нас скрываешь?

– Не от вас, но от тебя.

– Но…

– Костоправ, ты ведешь летопись. В этом все дело.

– Однажды твои Анналы попадут в руки тех, кто нас не любит, – добавил Леденец. – И будут использованы против нас.

Отчасти это правда. Немало рассказов очевидцев о приключениях Отряда утрачено за долгие годы. Эти сведения сохранились лишь в пересказах, они в тех записях, что удалось сберечь. Что же до использования Анналов против нас, то это не более чем суеверие, порожденное неграмотностью. В записях очень мало того, что могло бы пригодиться врагу в настоящий момент.

У предрассудков великое множество форм и обличий.

Мы вели разведку несколькими отрядами, в каждом из которых был колдун. Стычки заканчивались для врагов плачевно, поэтому они вскоре стали редкими. Патрули уходили все дальше от лагеря. Выжившие закоренелые мятежники отступали в лесные чащобы. Не столь ярые складывали оружие. Некоторые, не видевшие жизни без сражений, переметнулись к нам.

Патрули находили все больше девочек, возрастом от двух до пятнадцати лет. В каждом религиозном учреждении, будь то храм или простая хибарка с алтарем, обнаруживалась хотя бы одна.

Мы собирали их вместе. Старшие заботились о младших. Те, которых я встречал, характером и манерами были похожи на Озорной Дождь. Даже страх не заставил их потерять самообладание.

Столь обильный улов вынудил нас построить для девочек спальный барак и отдельную столовую. Обязанности по присмотру возложили на сержанта Чибу Винь Нвинн и других женщин-солдат. Гоблин высказал опасение, что девочкам может понадобиться защита от их опекунш. Про Чибу Винь Нвинн ходили разные слухи.

Сержанту с помощницами явно предстояли веселые деньки. Попробуй поуправляй девичьим стадом в окружении сотен озабоченных парней.

Для идиотов, кому придет в голову домогаться девочек, Старик объявил список суровых наказаний. Он без обиняков разъяснил, что в этом деле заинтересована сама Госпожа, и напомнил, что скоро должна вернуться Озорной Дождь, которая не проявит снисхождения к юношеским эротическим фантазиям.

Вернется ли? Предполагаемый срок ее визита в Башню вышел несколько недель назад. Моя жизнь отца-одиночки не становилась слаще. Вестей из Башни не было, пусть иногда по ночам и казалось, будто я слышу тихий перезвон.

Дети тоже были недовольны. Меньше озорничали, замыкались в себе и избегали всех, кроме меня и Гурдлифа Баюна. Перемены в их поведении были разительны. Когда мать только улетела, они всячески старались привлекать к себе внимание, желая стать чем-то вроде детей полка.

Светлячок была миниатюрной копией своей матери, что иногда создавало проблемы в связи с огромным числом похожих девочек в лагере. Она пользовалась своим детским обаянием как заблагорассудится и завела себе сразу нескольких приемных дядюшек, включая Эльмо и Масло.

Шина любили за его теневые горшки. Патрули всегда возвращались без потерь, если пользовались ими правильно.

Рассказывали, что в минуты особой опасности среди теней появлялся мальчик.

Меня старались держать в неведении. Предположительно, чтобы я не решил, будто моих детей ругают. Однако реальной причиной было то, что солдаты – иначе они не были бы солдатами – опасались, что я велю Шину прекратить игры с сосудами.