Читать книгу "Любовь на троих - Валерий Зеленогорский"

Лиза собрала чемодан и тоже решила устроить себе прощальный ужин с местом, где она была счастлива. Если бы не тот неприятный разговор с самовлюбленным павлином С.С., который ее расстроил, все было бы чудесно, и так неожиданно чудесно после сокрушительного удара судьбы, когда ее робкая надежда на личную жизнь упала камнем об землю. Кирилл погиб, ушел туда, откуда нет возврата, и она даже не была у него на кладбище, не смогла, слишком свежая была рана, а теперь она решила, вернувшись в Москву, сразу же сходить и помянуть его. А сегодня она сядет лицом к океану и выпьет с ним, как с живым, он никогда не позволил бы никому обидеть ее — и это самое горькое, что она чувствовала в данный момент.

Она надела платье, каблуки, и пошла на террасу, и села за столик на двоих лицом к закату.

Пока Катя ходила в салон навести последний марафет, С.С. сидел на балконе и был переполнен гормоном радости, он чувствовал себя, как будто в нем лопались пузырьки шампанского, он не любил этот напиток, но ощущение было именно таким.

Он немного выпивал и закусывал сардинами и оливками, водка давала ему дымку в голове, так бывает на разогретой солнцем полянке, когда ты лежишь на траве и смотришь в небо, и представляешь себя облаком, которое постоянно меняет форму, и ты летишь по воле высоких ветров без цели и навигации, и эта свобода лететь куда угодно дает ощущение полета.

Катя наконец пришла, в короткой плиссированной юбке и майке без рукавов она выглядела немножко проституткой, но С.С. был доволен, они пошли пешком в Лидо, в ресторан возле Ботанического сада, с фонтанами и каменными львами, изрыгающими водопады.

Они ели рыбный суп, здесь он был лучше, чем буйабес, и даже лучше ухи в трех водах и с пятью рыбами, которой С.С. едал немало.

Он решил ей сказать тост, серьезный и памятный.

— Дорогая Катя! — начал он немного торжественно. — Я не хотел, скажу тебе честно, менять свою жизнь, я давно закончил игры с девушками на свежем воздухе, мне нравилось жить тихим домашним животным, у которого на календаре зачеркнуты все даты крестиком, но ты разбудила мой спящий вулкан, и именно здесь, где мы сидим, на этом берегу из остывшей лавы, я скажу тебе спасибо за все. За глаза твои карие, за улыбку шикарную, за слова и мысли и ночи, полные огня. Завтра все кончится, и на другом берегу нас ждет другая жизнь, но эту неделю я не забуду.

Катя была смущена, ей было приятно слушать такие слова, ей такие никогда не говорили, она встала и поцеловала С.С., за соседним столом два седых джентльмена зааплодировали.

Потом они еще что-то ели вкусное из даров моря, потом Катя пила мадейру и херес, и можно было уже уходить, они рассчитались и вызвали такси, и уже в машине Катя сказала ему, что видела чудный барчик и она хочет выпить пару коктейльчиков. С.С. уже не хотел никакой движухи, но он уступил, пошел навстречу молодежи, мать ее.

В баре было немного людей, несколько столов с молодыми туристами, которые мало пили и громко смеялись, у стойки стояли два черных парня из местных, которые всегда толкутся в таких местах, высматривая легкую добычу, у них явно была трава, они иногда лениво танцевали, делали они это здорово, как бы лениво поводили бедрами с природной грацией, у них вместо мозга внутри башки стояла драммашина, и они чувствовали ритм любой мелодии каждым суставом.

С.С. сел с Катей у фонтана в небольшом алькове из местного камня, их было почти не видно, С.С. пить уже не хотел, но Кате он взял вина и уже стал замечать, что скоро оно начнет литься у нее из ушей, она отпила большой глоток и пошла танцевать в центр танцпола, из бара к ней подтянулись двое из ларца, и началось.

Парни касались ее бедрами, подначивали ее своими жестами, она чувствовала их неплохо, включилась в эту игру, и вот уже они стали вращать ее, закручивали ее в штопор и раскручивали так, что она падала в руки то одного, то другого, ее короткая юбка развевалась, обнажая ноги до трусов, которые были так малы, что казались незаметными.

С.С. какое-то время смотрел с удовольствием на этот пир плоти, потом стал нервничать, потом злиться, а потом заказал водки и стал терпеть, пока его рыбка поиграет со щуками.

Потом один из них закурил и косяк пошел по кругу, и он видел, что Катя спокойно взяла в рот сигарету из чужого рта, С.С. даже передернуло, она почти не смотрела на него, ему даже показалось, что она уже позабыла о его существовании, музыка лилась без перерыва, кайф дал ей дополнительную энергию, да и партнеры не отпускали ее, загоняя ритм жестами диджею, который, видимо, был их дружком.

Туристы ушли, все эта вакханалия длилась уже больше часа, Катя даже не присела за стол, клубилась в безбашенном танце, косяк летал изо рта в рот, у троицы наступила нирвана, и С.С. понял, что сейчас у него лопнет голова или сердце от отчаяния, ревности, злости и растерянности. Он не мог ее окликнуть, он не мог взять ее за руку, он не мог остановить это безумие; самолюбия в нем было больше, чем ревности, и он принял решение.

Последней каплей на его весах стал ее поход в туалет, количество влаги, потребленное ею, просилось наружу, и она нетвердой походкой двинулась за шторку, где было обозначено сразу два значка, мальчик и девочка, так и случилось, его девочка зашла за шторку, а за ней нырнул один из двух мальчиков, цель его была написана на его лице, он явно был антиглобалистом и боролся с глобальным потеплением и капитализмом оригинальным способом, он трахал молодых путешественниц на глазах спонсоров и тем самым оправдывал свое место под солнцем. Вы взяли у нас все, думают они, ну а мы возьмем у вас ваши игрушки, и это будет наш асимметричный ответ на несправедливое устройство мира. Что происходило за шторкой, ему стало понятно через пять минут, когда пара вернулась, взявшись за руки, мальчик сделал характерный жест своему партнеру, дав ему понять, что он отпил амброзии из этого сосуда.

Ритм стал нарастать, Катю опять закрутил этот танцевальный смерч, маленькая юбочка взлетела до пояса, и С.С. увидел, что задняя веревочка стрингов слегка отодвинута с положенного места, ровно настолько, чтобы совершить проникновение.

Он не стал ждать, когда они уже вдвоем станцуют с ней в туалете па-де-труа, взял водку со стола и пошел, даже не оглянувшись, за воротами бара что-то в нем щелкнуло, он вернулся и подошел к танцующей Кате и спросил, не желает ли она пойти домой, она никак не отреагировала, улыбнулась как-то виновато и продолжила свой гибельный танец, С.С. понял, что в ее измерении его нет.

С.С. двинулся на берег, на черный берег пляжа Формоза, — таким странным японским именем назывался муниципальный пляж, — в это время там не было ни души.

Возле черной скалы, уходящей в воду, он сел на ящик, видимо, украденный какой-то парочкой, достал свою водку и начал тризну по своему печально закончившему возвращению в мир плотских утех.

У него было неплохое воображение, и он ясно представлял, что сейчас происходит с его новой подругой, боль разрывала ему мозг, он закрыл глаза, стараясь выключить видео, в котором она исполняла роль жертвы, но эта роль ей нравилась, количество алкоголя и косяк позволили преодолеть сверхзвуковой барьер, и она улетела в свою саванну, где трое животных при полной луне отдаются друг другу, и вдруг он завыл, дико, страшно, как старый лев, на которого махнул лапой молодой самец, а он не ответил, поджал хвост, сбежал с холма и стал невидимым. Теперь он уже не лев, и прайд пойдет за другим, и Катя не его добыча, он выл, пил водку из горла и в какой-то момент почувствовал, что его вой изменил тональность, он стал присвистывать, он пробежал языком по всей челюсти и обнаружил, что его временный зуб на стальном крючке исчез.