Читать книгу "Волк по имени Ромео. Как дикий зверь покорил сердца целого города - Ник Дженс"

А между тем общение со зрительской аудиторией Гарри и Хайда происходило довольно болезненно. Но даже если я и не одобрял всего происходящего, я уважал каждого из этих мужчин за умение находиться в непосредственной близости к волку и при этом управлять толпой зевак. В большинстве случаев я наблюдал за всем со стороны или проезжая мимо во время своей прогулки по озеру.

Однажды, чтобы просто обратить на себя внимание, когда шоу Гарри шло уже полным ходом, я взял с собой на пляж, который располагался сразу за нашим домом, любимца Аниты – беспородного шалопая Шугара и, чтобы раззадорить Большого Шуга и потрафить его маниакальной страсти к игре «обслюнявь – принеси», стал кидать ему теннисные мячи. Увидев это, Ромео, конечно, тут же покинул свою свиту и, светясь радостью в предвкушении встречи со старым собачьим приятелем, которого он не видел целую вечность, помчался в нашу сторону, прыжками преодолевая разделявшие нас полмили. А компания на озере быстро рассосалась.

Как-то в середине января, погожим солнечным субботним днем, я заметил активность вблизи утеса Биг-Рок. Привычная команда была уже на своем посту: Гарри и Бриттен в авангарде, еще несколько парней с внушительным съемочным оборудованием и пожилая пара с двумя афганскими борзыми – порода поджарых высоких собак, выведенная в степях Центральной Азии, чтобы загонять быстроногих диких животных, в том числе и волков. Борьба и игривые покусывания Ромео и Бриттен обычно служили началом общего действа. В паузах волк бегал рысцой туда-сюда, обнюхиваясь с собаками и позируя, или лежал поблизости, изучая обстановку. Затем пожилая женщина отпускала своих борзых с поводка (они с мужем оставались возле утеса), и те галопом неслись по скрипучему снегу через озеро на ослепительном бело-голубом фоне, а Ромео широкими прыжками мчался в двух шагах от них. Волк и собаки наслаждались своей компанией и возможностью бежать рядом просто ради удовольствия – вряд ли такую ситуацию могли предвидеть создатели данной породы. Потом наступал период отдыха, шла очередная игривая потасовка Ромео с Бриттен, затем коллективные обнюхивания по кругу и, может быть, еще один забег с афганцами.

Формат этого конкретного междусобойчика был вполне стандартным, если можно так сказать. Но при этом, как всегда, было еще несколько новичков, которые прослышали о «шоу», и просто случайные прохожие. Так что каждый раз несколько новых зрителей и собак присоединялись к этой группе. Но в тот солнечный выходной машины все прибывали и прибывали, доставляя на заснеженный берег группы взрослых с детьми и собаками. Некоторые из них были здесь впервые, и в любом случае людей было слишком много, чтобы Гарри мог контролировать ситуацию. Большинство из двух дюжин (или более) человек и полдюжины собак понятия не имели, кто такой Гарри и что он тут делает.

Я с Гасом подошел поближе, встав примерно в сотне метров, расчехлил фотокамеру и начал наводить объектив, не переживая из-за того, что кто-то постоянно попадает в кадр (когда так много народа, этого не избежать). Я хотел запечатлеть ту безумную карнавальную атмосферу, которая окружала волка, одну из самых сюрреалистичных форм взаимодействия между миром людей и миром диких животных, которую я когда-либо наблюдал. Ромео бегал туда-сюда, поскуливая и вывалив язык, вовлеченный вместе со всеми действующими лицами в эту ирреальную атмосферу. Он был явно разгорячен и перевозбужден. Наконец он выбежал на лед и улегся примерно в шестидесяти метрах от меня и Гаса. Почти сразу же в толпе пронесся ропот, люди встревожились. Гарри с Бриттен двинулся в сторону Ромео, очевидно, собираясь успокоить его и увести от толпы. И именно этот момент выбрал стоявший позади трехлетний малыш в ярко-красной забавной шапочке и зимнем комбинезоне, чтобы плюхнуться на снег рядом с родителями и закатить первоклассное детское представление, начав биться в истерике и пронзительно визжать во все горло, как раненое животное.

Волк встрепенулся и поднял голову, пристально глядя на это маленькое корчившееся и визжащее кроваво-красное пятно на снегу, в котором вряд ли можно было распознать человеческие формы.

«О, черт!» – прошипел я себе под нос. Больше, похоже, никто не понял, что у Ромео включился охотничий инстинкт, на что мы так долго напрашивались.

Хруст снега под ногами, вероятно, заглушал звуки, а Гарри думал только о том, чтобы переключить внимание волка на себя, он, вероятно, мог даже не слышать визга ребенка, как не заметил и коричневого с серыми подпалинами толстячка мопса, который откололся от толпы и побежал за ним и Бриттен, навстречу волку. С разбега обогнав Гарри, мопс, поскользнувшись, проехал по льду и вылетел прямо на волка. Ромео напрягся, шерсть на холке встала дыбом, взгляд сфокусировался на этом маленьком существе всего в нескольких шагах от Гарри, и, прыгнув вперед, он схватил песика и помчался в сторону берега Дредж-Лейкс. Почти одновременно Гарри, который тоже поскользнулся и упал, успел крикнуть: «Нет!» – и волк сразу разжал челюсти и выпустил незадачливого мопса на лед, а сам побежал дальше.

Я наблюдал за происходящим через мой видоискатель, даже не осознавая, что все это время снимал на камеру. Хозяин мопса, местный врач-терапевт и сторонник Ромео, поторопился забрать своего оторопевшего питомца. Помимо вполне понятной трясучки и нескольких ссадин, собака была в полном порядке, несмотря на то что она свисала из пасти животного, челюсти которого сжимаются, создавая давление более 180 килограммов на квадратный сантиметр. Как только волк покинул место действия, публика постепенно разошлась, и все стало по-прежнему: еще один зимний день на озере.

Казалось бы, хватило и этого безумного происшествия, если бы, черт побери, спустя несколько дней волк не схватил второго мопса, причем при столь схожих обстоятельствах, будто прокрутили ту же пленку второй раз. В этот раз все происходило в нескольких метрах от Джона Хайда и его зрителей, на берегу Дредж-Лейкс. И снова волк, очевидно, среагировал на единственный резкий окрик (на этот раз Хайда) и поспешно отпустил животное. Я подъехал на лыжах всего через несколько секунд после того, как Ромео скрылся в зарослях ив. И хоть дрожащий мопс был весь в слюне – он был в двух метрах от меня, – животное вновь оказалось невредимо. «Это ваша вина!»[56] – закричал Хайд на хозяина собаки, местного фотографа-любителя, который заставил этого маленького пса подойти к волку, чтобы сделать снимок. Парень, похоже, совершенно не осознавал, чем все могло закончиться. «Ничего страшного, – пытался он острить в окружении нескольких сконфуженных фотографов. – В любом случае это собака моей жены».

Конечно, он сделал снимок, как Ромео уносит его собаку, и поместил его на первой полосе самой крупной газеты штата – «Анкоридж Дейли Ньюс», сопроводив вводящим в заблуждение заголовком: «Хищник Джуно». И не важно, что было написано дальше мелким шрифтом, который большинство людей даже не читает.