Читать книгу "Мемуары гейши - Артур Голден"

— Это очень щедро с вашей стороны, Председатель, — сказал Нобу. — Я вам очень благодарен.

С этими словами он протянул чашку Председателю, наполнил ее, и они выпили.

Первые борцы вышли на ринг, и я замерла в ожидании начала поединка. Но они еще минут пять разбрасывали соль и сидели на корточках, наклоняя тело в одну сторону и поднимая ногу в противоположную. Наконец, борцы бросились друг на друга, схватившись за набедренные повязки. Не прошло и минуты, как один из них потерял равновесие, и матч завершился. Зрители хлопали и кричали, но Нобу лишь покачал головой и сказал:

— Слабая техника.

Во время поединков, следовавших один за другим, одно мое ухо было связано с мозгом, а другое — с сердцем. С одной стороны, я слушала то, что говорил мне Нобу, и многое из этого казалось мне интересным. А с другой стороны, голос Председателя, беседовавшего с Мамехой, постоянно отвлекал меня.

Через час или даже больше мой взгляд привлекло яркое красивое пятно в секторе, где сидел Авайюми, — оранжевый шелковый цветок в волосах женщины. Сначала я подумала о Корин, но ее кимоно было другого цвета. Вглядевшись, я поняла, кто это Хацумомо!

Увидеть ее там, где она точно не должна была быть… Я вздрогнула так, словно наступила на электрический провод. Понятно, что рано или поздно она найдет способ унизить меня, даже здесь, в этом гигантском зале, заполненном сотнями людей. Меня абсолютно не волновало то, что она унизит меня перед толпой, но я бы не пережила, если бы она выставила меня идиоткой перед Председателем. С пересохшим горлом, я с трудом воспринимала слова Нобу о двух борцах, поднимающихся на возвышение. Когда я посмотрела на Мамеху, она бросила взгляд в сторону Хацумомо, а затем сказала:

— Председатель, простите, пожалуйста, но я должна ненадолго отойти. Мне кажется, Саюри хотела бы сделать то же самое.

Она подождала, пока Нобу закончит свою историю, и мы вышли с ней из зала.

— О, Мамеха-сан… она демон какой-то, — сказала я.

— Корин ушла больше часа назад. Видимо, она разыскала Хацумомо и отправила ее сюда. Тебе должно льстить, какие трудности преодолевает Хацумомо только для того, чтобы помучить тебя.

— Я не переживу, если она сделает из меня идиотку перед… всеми этими людьми.

— Но если ты сделаешь что-то, что покажется ей смешным, она оставит тебя в покое, так ведь?

— Пожалуйста, Мамеха-сан… не заставляйте меня чувствовать себя неловко.

Мы пересекли двор и уже подходили к зданию, в котором располагались туалеты. Но Мамеха отвела меня в сторону, где нас никто не мог слышать, и начала спокойно говорить со мной:

— Нобу-сан и Председатель — мои давние клиенты. Одному богу известно, каким жестоким может быть Нобу с людьми, которые ему не нравятся. Но друзьям он предан так, как вассал своему феодалу. Ты не встретишь более надежного человека. Думаешь, Хацумомо способна оценить эти качества? Все, что она видит, глядя на Нобу… «Господин Ящерица». Так она его называет. «Мамеха-сан, я видела тебя прошлым вечером с Господином Ящерицей. О боже, ты вся в пятнах. Наверно, он терся о тебя». Вот так! Не важно, что ты сейчас думаешь о Нобу-сане. Со временем ты сможешь узнать, какой это хороший человек. Но Хацумомо может оставить тебя в покое, если подумает, что он тебе очень нравится.

Я не знала, что на это ответить, и не совсем понимала, чего Мамеха от меня хочет.

— Нобу-сан много говорил с тобой о сумо, — продолжала она. — Сделай так, чтобы Хацумомо подумала, будто он тебе очень нравится, больше, чем кто-либо, кого ты видела раньше. Ей покажется это очень забавным. Может, ей захочется, чтобы ты подольше пожила в Джионе только для того, чтобы увидеть продолжение этих отношений.

— Но как я смогу дать понять Хацумомо, что очарована им?

— Если ты не знаешь как, значит, я недостаточно хорошо тебя учила, — ответила она.

Когда мы вернулись в зал, Нобу разговаривал со своим соседом. Я не могла прервать их беседу, поэтому стала наблюдать за борцами на ринге, готовившимися к поединку. У меня появилось огромное желание повернуться к Председателю и спросить, помнит ли он, как много лет назад проявил внимание к маленькой девочке… Но я не могла решиться заговорить об этом. Кроме того, было опасно разговаривать с ним, зная, что это может увидеть Хацумомо.

Вскоре Нобу повернулся ко мне и сказал:

— До чего же скучными были эти поединки. Когда на ринг выйдет Миягияма, мы сможем увидеть настоящее мастерство.

Я решила действовать.

— Но борьба, которую мы только что увидели, казалась такой впечатляющей! — сказала я. — И это все сопровождалось очень интересными комментариями президента Нобу-сан. Не могу поверить, что мы еще не увидели лучшего поединка.

— Не смеши, — сказал Нобу. — Ни одного из этих борцов нельзя поставить в один ряд с Миягияма.

Через плечо Нобу я могла видеть Хацумомо. Она беседовала с Авайюми и, казалось, совсем не смотрела в мою сторону.

— Может, с моей стороны глупо об этом спрашивать, — начала я, — но как такой маленький борец, как Миягияма, может быть самым великим?

Если бы вы увидели мое лицо, то подумали бы, что предмет разговора интересует меня больше всего на свете. И если бы кто-то со стороны увидел нас, то подумал бы, что мы разговариваем о чем-то сокровенном. Поэтому я порадовалась, когда поймала на себе взгляд Хацумомо.

— Миягияма только выглядит небольшим, потому что все остальные гораздо жирнее его.

Со временем мне пришла в голову мысль представить на месте Нобу Председателя. Каждый раз, когда он что-то говорил, я старалась не замечать его резкости и представлять себе мягкость Председателя. Постепенно мне удалось вообразить себя не в выставочном зале, а на банкете, сидящей на коленях перед Председателем. Я сумела почувствовать себя счастливой и оказаться вне времени и пространства. Такое состояние могло продолжаться долго, но в какой-то момент я сделала незначительное замечание, которое теперь уже даже не могу вспомнить, на что Нобу отреагировал следующим образом:

— О чем ты говоришь? Только дурак может так рассуждать!

Улыбка быстро спала с моего лица, словно кто-то обрезал ножом натянутые струны. Нобу смотрел мне в глаза. Конечно, Хацумомо сидела слишком далеко от нас, но я почему-то была уверена — в тот момент она наблюдала за нами. И тут я подумала, что если начинающая молодая гейша заплачет перед мужчиной, практически каждый воспримет это как свидетельство ее влюбленности. В обычной ситуации я бы извинилась в ответ на это резкое замечание. Сейчас же я представила, что не Нобу, а Председатель сказал мне эти резкие слова, и у меня задрожали губы. Я опустила голову и устроила великое представление.

К моему удивлению, Нобу сказал:

— Я тебя обидел?

Мне не составило труда продолжать театрально сопеть. Нобу долго смотрел на меня, после чего сказал: