Читать книгу "Пожинатель горя - Сергей Владимиров"

— Ты такая добрая, стремишься облагодетельствовать всех, — уже почти не контролируя себя, продолжала наступать Фирсова. — А для меня ты просто дура! Уже забыла, как измывался над тобой Виктор Ланенский, как изменял направо и налево, как ты даже травилась таблетками? И не хотела слушать меня. Верила, что он все равно вернется к тебе, что он любит лишь тебя одну и только на тебе женится. Ему нужна была не ты, а городская прописка. Очень охота было такому видному парню после учебы возвращаться в свою тьмутаракань! И сделал он тебе предложение перед самым вручением дипломов. Слава богу, у тебя хватило ума ему отказать. Какой удар по его самолюбию! Помнишь, что было потом? Он слезно попросил тебя о последней встрече и на ней подсыпал тебе в вино какой-то дряни. Негодяй, воспользовался твоей беспомощностью. Сделал все так, чтобы ты непременно забеременела и уже никуда от него не делась. Он не мог позволить, что ты выйдешь замуж за кого-нибудь другого и оставишь его ни с чем. А кто потом шантажировал тебя, кто сообщил Друзину о твоей беременности и наговорил гадостей, каких не было и в помине?! Сам женился на психически больной, лишь бы зацепиться в городе. А ты… ты простила ему все, приняла на работу, сквозь пальцы смотрела на его махинации! Да еще пристроила к кормушке его гадкого сыночка. Входил в твой кабинет как к себе домой, сколько раз прилюдно оскорблял меня и Володю! И ты опять терпела. Он-то тебе кто такой?

Алевтина Семеновна будто очнулась от бессловесного созерцания, ступора, вызванного жестокими выпадами сводной сестры. И, похорошев на глазах, посмотрела на Наталью одновременно с превосходством и сочувствием, ведь ни испепеляющей страсти, ни запретных ласк последняя испытать не могла.

— Он мой любовник, — сказала младшая. — Конечно, тебе с твоим воспитанием это трудно представить. Но меня совсем не интересует чужое мнение, и уж тем более твое. Я люблю его так же, как в свое время любила Виктора.

Наталья Семеновна покачнулась. Я шагнул к ней и не дал упасть. Препроводил в комнату с аквариумом и усадил на диван. Я уже понял, что Владислава Ланенского здесь нет и можно хотя бы немного расслабиться.

На несколько минут повисла пауза. Фирсова собирала распавшееся в потрясении лицо, прикасалась к глазам, носу, рту, проверяя, на месте ли они. Дышала с присвистом, полуобморочным взглядом прося у нас подтверждения, что все это ей послышалось. Я выжидал. Приоткрытые губы Алевтины Семеновны чуть подрагивали, и вовсе не в волнении; по ним блуждала язвительная торжествующая улыбка, точно такая же, как у Владимира Михайловича, когда он становился свидетелем аналогичных предсмертных сцен. Видя, что все усилия бессмысленны, Фирсова внезапно излечилась, выпрямилась и сухо произнесла:

— Я умру от стыда, Аля. Как ты могла стать такой распутной?

— Забываешь, сестренка, — фамильярно отозвалась Друзина. — У нас общий отец. Кобель, как ты его всегда называла. Вот я и пошла в него. Проявилось отцовское на пятом десятке. Созрела. Правда, могу тебя сильно огорчить: сама я никого не соблазняла. Но и не особенно сопротивлялась. Просто захотелось хотя бы ненадолго ощутить себя женщиной. Открою небольшую тайну: с мужем за все эти годы у нас не было нормального секса. Сколько раз мы были в постели, можно сосчитать на пальцах. В моей жизни было всего два настоящих мужчины: Виктор и его сын. Да, они использовали меня каждый по-своему. Старшему требовалась городская прописка, младшему — деньги на удовольствия, игру и молоденьких девушек. Ну и что? Они изумительные любовники и хорошие актеры. В их объятиях любая дурнушка сможет почувствовать себя желанной. И плевать на гордость. Хочешь знать мое мнение? Если бы ты, Наталья, не была такой чопорной пуританкой, муж бы от тебя не ушел.

— Вы все одного поля ягоды, — злобно заметила Фирсова. — И живые, и мертвые. Я вас проклинаю. Не хочу больше знать. Мне теперь понятны слова Кристины, сказанные незадолго до смерти. Она сказала, что мир полон моральных уродов, и такой мир должен быть уничтожен. Даже человек, которого я всегда ценила и уважала, оказался таким же, как все. Это ведь о тебе, Аля. Твоя дочь совсем немного знала младшего Ланенского, но сразу распознала сущность этого ничтожества. И не могла уяснить, почему таких очевидных вещей не замечаешь ты, почему терпишь его рядом с собой. А потом догадалась, в чем тут дело. И ты перестала для нее существовать.

Лицо хозяйки «Миллениума» напряглось, ужасаясь продолжения. Она умоляюще посмотрела на меня, и я пожалел женщину, смолчал. Зато теперь мне стал понятен мотив убийства манекенщицы. В деяниях сумасшедших тоже бывает определенная логика.

Наталья Семеновна поднялась, игнорируя меня, не глядя более на сестру, вышла. Стукнула входная дверь. Молчание наше было непродолжительным.

— Вы разрушили мою семью, — сказала Друзина. В голосе не было отчаяния, только пустота и усталость. — Если бы не ваше появление, Наташа бы не сорвалась, мы не наговорили бы столько мерзостей друг другу. Ответьте честно: сколько вам заплатить, чтобы вы окончательно отстали от нас?

— Мы еще обсудим этот вопрос, — сказал я. — Но прежде расставим все точки над «i». Из-за этого избалованного психа вы предали память близких вам людей. Вы предали сестру. Она же наивно полагает, что с ее мужем произошел несчастный случай. И мой вопрос звучит так же: где Владислав Ланенский?

— Вам уже не достать его, — спокойно ответила Алевтина Семеновна. — Я понимала, что никакие усилия не продлят наших отношений, что мы оба будем несчастны. Какой бы он ни был, я его люблю больше жизни. Больше всех тех, кто мне был когда-то дорог. Я оформила завещание, и все, что я имею, отошло ему. Он полностью свободен. Вчера он окончательно сошелся с Ингой, и они уехали. Куда? Куда еще уезжают обеспеченные люди, которых на родине ждет наказание? Конечно, за границу. Большего я не скажу.

Вот он — проигрыш. Я чувствовал себя разбитым и беспомощным. И говорил просто так, пряча за ничего не значащими словами, финальным монологом сыщика, осознание своего поражения.

— Вам лучше меня известны те качества Кристины, благодаря которым она добивалась успехов и наживала врагов. Она по праву презирала людей, которые не ударили палец о палец для достижения своих целей. У нее был острый язык, и она никогда не сдерживала себя в оценках. Вы помешались на Владиславе и гордились успехами дочери, оказавшись между двух огней. Она долго гнала прочь мысль о том, что именно вас может связывать с этим пустым самонадеянным красавцем. Но, разумеется, догадалась. А чуть позже получила прямое подтверждение этому. Думаю, она застала вас в один из пикантных моментов и наговорила много обидного и в ваш адрес, и в его. И тут затаившийся в нем психопат проявил себя в полной мере. Все произошло на ваших глазах, и вы ничего не смогли поделать. Еще не осознав случившегося, он выскочил из квартиры, завел автомобиль и гнал, не разбирая дороги, пока не врезался в припаркованный грузовик.

А на ваших руках остался обезображенный труп. Надо было что-то предпринимать, и первым человеком, о ком вы подумали, был Ланенский-старший. Иначе и быть не могло. Убитая — ваша общая дочь, убийца — его сын и ваш любовник. Виктор Евгеньевич приехал, и у вас созрел план. Вы не решились выдать дорогого вам человека, не могли и помыслить, чтобы вся эта грязь выплеснулась из семьи. К делу подключили помощника городского прокурора Константина Ремизова. Ему было не впервой заниматься фальсификациями. Наркоман Дудкин, которого вы даже не знали, сыграл в этой истории роль козла отпущения.