Читать книгу "На одном дыхании! - Татьяна Устинова"

– Дэ-эн! Дэ-эн! Столетов, стой!

Глафира замерла на крыльце.

Тот, первый, уходил в сторону Садового кольца и никакихвоплей не слышал. Второй кенгуриными прыжками поскакал за ним, догнал, ониостановились на краю тротуара и стали совещаться.

Глафире следовало быстро принять решение. Собственно, одиниз них и есть тот, кого она искала и с кем собиралась… поговорить. Вот он, вдвух шагах, хватай его и задавай любые вопросы! Глафира медленно пошла всторону совещавшихся парней.

…Что сказать? Как представиться? Как спросить?.. Да ещенеизвестно, что они подумают, если она просто так подойдет к ним на улице! Ивообще… как подойти к незнакомым людям… просто так?! Хорошо и правильновоспитанная Глафира никогда ничего подобного не проделывала, даже во временастуденческой юности! По этому поводу Глафира Сергеевна пребывала в некоторомсмятении, а ноги сами несли ее к парочке молодых орангутанов, продолжавшихактивно совещаться на краю тротуара. Смятенная Глафира приблизилась к ним почтивплотную и остановилась. Они не обращали на нее никакого внимания.

– Да ладно же, Дэн!..

– Да че ладно-то! Туда на метро быстрее!

– На метро?! Да это пипец сейчас на метро! У меняаппаратура! Ты че? Забыл?

– Е-мое, аппаратура!

– Вот именно. Давай собаку ловить, а там поглядим.

– Здравствуйте, – негромко сказала решительная Глафира.

Орангутаны оглянулись на нее, недоумение слегка отразилосьна лицах, они неловко болтнулись хилыми телами – поздоровались, – и тут жеотвернулись.

– Ну а твоя тачка где?

– Гикнулась моя тачка. Все, песец.

– Как гикнулась?! – испуганно спросил Дэн Столетов, нынешнийГлафирин «объект». – Че такое?

– Да ниче такого! Сто лет в обед ей, вот и вся простокваша!Привез Умару, а тот говорит – не-е, мы не сделаем! Вези на родной сервис, тамремень генераторный менять надо. Колодки мы сами поставим, а ремень, говорит…

– Извините, пожалуйста, – вновь вступила Глафира. – Можно свами поговорить?

Тот, кого звали Дэн Столетов, продолжая слушать приятеля,полез в задний карман, достал десятирублевку и сунул Глафире. Та денежкуприняла.

– А у тебя бабки есть на собаку? Он сейчас по центру знаешьсколько сдерет?! Мало не покажется!

– Девушка, – вдруг сказал второй, обращаясь вроде бы к ДэнуСтолетову, неприятно сморщив лицо, и Глафира поняла, что он говорит это ей. –Идите отсюда! Мы по пятницам не подаем!

– Ну почему, я подал уже!

– Ну тем более! Он вам подал! Идите, а?.. Чего вы тутторчите, поговорить не даете? Где принимают в школу моделей, мы не знаем.

– Не знаем, – подтвердил Дэн.

Привязчивая деваха неожиданно засмеялась, громко, от души, ипарни уставились на нее. Н-да. Пожалуй, со школой моделей они того…погорячились. Деваха была высоченная – в этом смысле вполне модельная, оченькоротко стриженная, на носу очки. На шее небывалой красоты шарф, и ниже шарфа…тут орангутаны быстро взглянули друг на друга… ниже шарфа тоже все оченькрасиво.

– Вы кто? – вдруг выпалил Дэн Столетов. – Я вас откуда-то…

– Глафира Разлогова, – быстро сказала деваха, и Дэн охнултихонько. И второй тоже как-то странно дернул шеей.

– Мне нужно с вами поговорить, – быстро сказала ГлафираДэну. – Вы делали статью про Олесю Светозарову?

Парни переглянулись, и Дэн растерянно сунул в нагрудныйкарман куртки тоненькие проводки наушников.

– А… ну да… делали. – Он кивнул на второго. – Мы вместеделали. Это мой друг Сапогов. Кстати, классный фотограф!

– Очень приятно, – заверила Глафира друга Сапогова.

– И мне… того… приятно. А вы Владимира Разлогова жена, да? –вдруг выпалил друг Сапогов, классный фотограф.

Глафира кивнула.

– А чего вы такая молодая?

Дэн пнул в бок своего не в меру непосредственного ипростодушного друга.

– Какая есть, – Глафира сунула в карманы замерзшие руки ипоглубже спряталась в шарф, как черепаха в панцирь. Холодно было ужасно!..

– Мы можем поговорить, Денис?

Они опять переглянулись, как будто она задавала бог вестькакие сложные вопросы. Дэн пожал плечами.

– Поговорить… конечно. Приходите завтра в контору часов вдвенадцать. Как раз Андрей Ильич подгребет… Ну Прохоров, наш главный, – пояснилон зачем-то. – И поговорим!

– Нет, это все не то, – решительно отказалась Глафира. –Во-первых, мне нужно поговорить именно с вами! Во-вторых, на нейтральнойтерритории. Так что в контору я не пойду.

На лицах обоих парней отразилась вселенская скорбь и обидана все человечество. С чего бы?..

– Я не поняла, – Глафира переводила взгляд с одного надругого. – Вы не хотите со мной разговаривать?

– В суд подаете? – мрачно осведомился Дэн Столетов.

– Почему в суд? – не поняла Глафира. – В какой суд?

– В народный, – пояснил друг Сапогов и кивнул на Дэна. – Нанего все грозятся в суд подать!

– За что? – осведомилась Глафира.

– За все, блин! – вдруг взорвался Дэн Столетов. – Только яне брал ничего, понятно вам?! И Сапогов ничего не брал! – Сапогов помоталголовой сначала из стороны в сторону, а потом вверх-вниз, подтверждая, что нет,не брал. – Мы свою работу сделали и ушли, и точка! Мы журналисты, а не гопники!

Сапогов опять помотал, подтверждая, что они журналисты, а негопники.

– И разговаривать мы будем только в присутствии адвоката, –выпалил несостоявшийся гопник Денис Столетов, названный так в честь «Денискиныхрассказов» Драгунского. – А вы, пожалуйста, подавайте в суд, хоть в Гаагу!Только я все равно ничего не брал!

– А что украли-то? – осторожно спросила Глафира. – И у кого?

– Ничего мы не крали! Ни я, ни Сапогов! А у этой Олеси, прокоторую материал делали, украли кольцо с бриллиантом!

– Вот это?

В желтом свете фонарей, как всегда, немного тревожном инервном, бриллиантовый мяч переливался, дрожал, горел и как будто двоился.Словно отсвет лег на лица обоих притихших парней, и вроде бы даже всполохипошли, как от молнии.