Читать книгу "Скандальные признания - Маргерит Кэй"

Уязвленный и рассерженный отказом Деборы, первые дни он надеялся, что она еще изменит свое решение. Получив время подумать, поймет, что он прав и она его тоже любит. Надеялся, что одиночество ей поможет. Но проходили дни, и надежда постепенно таяла. А ночи оставались тяжелыми. Он видел ужасные сны: бесконечный бег, которому не видно ни конца ни края. И он постоянно терял во сне свои вещи. Упаковывал их в дорожный чемоданчик, а потом вдруг обнаруживал, что все-таки не запаковал. Или оставлял где-то саквояж и забывал где именно. Клал вещи не в тот карман. Беспечно оставлял их там, где их могли украсть. Ничего ценного, разные мелочи, но всегда мучительно переживал потерю.

Он просыпался в холодном поту с бешено бьющимся сердцем. И на него обрушивалось отчаяние. Дебора не приходила. Снова и снова он возвращался к мысли, что надо попытаться ее убедить, но каждый раз передумывал. Он всю жизнь ждал такой любви и не может идти на компромисс. Поэтому решил сосредоточиться на своем будущем. В стране назревала смута. И с определенной подмогой могла распространиться по всем графствам. Армия научила его командовать. Правительство научило Павлина нарушать правила. Надо просто найти способ соединить и то и другое. Он сможет найти себе подходящую роль. И цель. И этого ему вполне достаточно. Иногда он даже почти верил в это и строил разнообразные планы в надежде, когда-нибудь ощутить желание вставать утром с постели.

Эллиот сидел у незажженного камина и размышлял, чем заполнить пустоту дня, как вдруг появился слуга и передал ему записку. При виде знакомого неаккуратного почерка у него гулко забилось сердце. Он сломал печать.

«Завтра утром», — прочитал он и нахмурился. Что-то похожее он сам писал Деборе, когда они впервые «пошли на дело». Дом на Гросвенор-сквер. Он ждал от нее не совсем этого, но она никогда не делала того, что от нее ожидали.

«Буду у вас в девять». В девять утра? Что она задумала?

«Захватите свои обычные инструменты». Грабеж среди бела дня?

«Если не хотите принимать участие в последней вылазке, передайте сообщение с мальчишкой».

Подписи не было. Эллиот перевернул листок, обратная сторона пуста. Коротко и по сути. По какой сути? Впервые за эти дни у него на губах заиграла улыбка. Суть в том, что они будут вместе. Теперь он мог позволить себе надежду.

— Будете писать ответ, сэр? Мальчик ждет.

— Нет. Дай ему шестипенсовик и отошли, — ответил Эллиот и, не сдержавшись, ухмыльнулся дворецкому. Завтра утром. Что-то да будет.

Без пятнадцати девять Эллиот уже стоял на ступеньках. И следующие десять минут убеждал себя, что она не придет. Провел рукой по волосам, еще сильнее разлохматив. Надо подстричься. Уже в десятый раз вытащил из кармана часы, глянул на циферблат и встряхнул их в полной уверенности, что они не ходят. Он уже был готов пешком отправиться в Ханс-Таун, когда перед домом остановился экипаж и дверца распахнулась.

Она снова оделась по-мужски. Бриджи и сапоги. Пальто. Шляпа до ушей. В полутьме салона он увидел ее дрожащую улыбку.

— Ты здесь, — вырвалось у Деборы. У нее так захватило дух при виде Эллиота, что, кроме этих глупых слов, она не смогла ничего выговорить.

Эллиот поднялся в фаэтон и сел рядом.

— Ты здесь, — повторил он за ней те же глупые слова, точно так же лишившись дара речи.

Экипаж тряско покатил по булыжной мостовой.

— Ты принес?..

Эллиот вытащил из кармана коробку с отмычками и ломик. И павлинье перо.

Первые эмоции уже немного схлынули. Дебора затеребила большую медную пуговицу на пальто.

Эллиот взял ее за руку, заставляя отпустить полуоторванную пуговицу.

— Я скучал по тебе, — произнес он.

Рука под его пальцами задрожала.

— Я тоже по тебе скучала, — прошептала она. Потом рискнула и подняла глаза. Эллиот улыбался едва заметно, но все же улыбался. Достаточно, чтобы она воодушевилась и обрела надежду. — Эллиот…

— Что?

Она вздохнула:

— Я собиралась сказать речь, но не думаю, что смогу ее произнести. — Она сняла шляпу и бросила ее на противоположное сиденье. И как всегда, по привычке едва заметно кивнула. — Эллиот, я люблю тебя.

С того самого момента, как прочитал записку, Эллиот надеялся, лишь надеялся, что она согласится рассмотреть такую возможность. Но не позволял себе даже мечтать о таком признании.

И был ошеломлен.

— Я сказала, что я люблю тебя.

— Повтори это еще раз.

— Я люблю тебя, Эллиот.

Он потянул себя за шейный платок:

— Ты уверена?

Дебора тихо хихикнула:

— Думаешь, в противном случае, я бы тебе сказала? — Она быстро прижалась губами в тыльной стороне его ладони. — Но я не виню тебя за твой скептицизм.

— Не скептицизм, а испуг, если хочешь знать. Вряд ли я смог бы пережить, если бы ты вдруг обнаружила, что заблуждаешься по поводу своих чувств.

Она никогда еще не видела его таким открытым. Абсолютная искренность обнажила глубину его чувств куда больше, чем даже слова любви.

Дебора чуть не обмолвилась, что не заслуживает его, но вовремя спохватилась.

— Я знаю, что люблю тебя, — быстро заговорила она. — Ни капельки не сомневаюсь. Уверена. — Она снова поцеловала его руку, потом крепко прижала ее к груди и одним духом выпалила заготовленную речь: — Ты прав. Насчет Джереми. В этом не было моей вины. И насчет того, что я пряталась за Беллу. Ты во всем прав, просто это стало для меня шоком. И понадобилось время, чтобы все осознать. Я и раньше знала, что люблю тебя, до того, как мы занимались любовью, правда, я думала, что мы не можем быть вместе. И только когда ты сказал мне, я поняла, что это возможно, если я этого захочу. А я хочу, Эллиот. Больше всего на свете. Хочу тебя. Нас. Только ты должен знать, что временами я буду сомневаться, достаточно ли хороша для тебя. Я слишком привыкла так думать, постараюсь избавиться от этой привычки. Я хочу быть счастливой с тобой. Ради этого стоит постараться, ведь правда? Еще не слишком поздно?

— Слишком поздно? — Эллиот убрал ей за ухо выбившийся локон. Облегчение потихоньку превращалось во что-то очень похожее на счастье и разливалось внутри теплой волной. — Для любви не может быть слишком поздно. Я люблю тебя. Помнишь, я ведь говорил, что это никогда не изменится? — Он сгреб ее в объятия, подтащил к себе по скамейке и яростно впился губами. — Я так тебя люблю, — задыхаясь, выговорил он через пару минут. — Ты даже не представляешь насколько.

— Я представляю. Представляю. Очень даже представляю. — Дебора вцепилась ему в плечи, тесно прижалась к крепкому, надежному телу и поцеловала в ответ. Страстно, сильно, отчаянно, до изнеможения. Она буквально горела от любви к нему. Погрузила пальцы ему в волосы, беспокойным жестом скользнула вниз под пальто и задергала пуговицы жилета. Ей недостаточно поцелуев. Она хочет получить его всего. Целиком. Немедленно.