Читать книгу "Заговор - Сергей Сергеев"

– В голове не укладывается. Успокаивает, что мы говорим не о планах федерального правительства, а о рекомендациях Кей Би. Мало ли чего он может насоветовать! – признался Мак-Грегор.

– Как сказать? Успокаивает, но не сильно. Советы Кей Би часто превращаются в реальную политику. Кстати, скоро появится доклад ЦРУ, в котором будет сказано, что Иран прекратил работы по созданию ядерного оружия еще в 2003 году. Это на какое-то время нейтрализует попытки нанести удар по Ирану. Основной предлог для ударов – уничтожение ядерных объектов. Как и в Ираке. А тут выйдет иначе. Что уничтожать, если ядерных объектов нет? Однако, как ни странно, доклад выгоден Кевину. Отдельно взятая акция против Ирана не вписывается в его стратегию. Ему нужен мировой масштаб, полная смена декораций.

– Нет, все же нужно выпить, – решил Мак-Грегор. – Мозги плавятся.

– У Кей Би голова покрепче. Научился играть на разных досках, да еще вслепую. Шииты против суннитов, христиане против иудеев, все против всех, а он вроде арбитра, – невозмутимо продолжал Кински.

– Ты Омара Хайяма любишь? – нетерпеливо спросил Мак-Грегор.

– Ты же знаешь, я давно не пью, – поморщился Кински.

– Я имею в виду не коньяк «Омар», а персидского поэта Омара Хайяма.

– Персидского, говоришь? Фамилия у него хорошая, политкорректная, но до стихов, признаться, я не охотник. Меня клонит от них в сон. Недостатки воспитания.

– Ничего страшного. Раз занимаешься Ираном, нужно знать этого поэта. Его мысль, мне кажется, тебе понравится:

Тот, кто следует разуму, – доит быка.

Умник будет в убытке наверняка!

В наше время доходней валять дурака,

Ибо разум сегодня в цене чеснока.

– Очень поучительно. Персам, говоришь, нравится? Буду иметь в виду. Нужно следить за конъюнктурой на чесночном рынке. Как-то раньше не обращал на это внимания, а зря, – сказал Кински. – Но вообще-то я хотел попросить тебя подумать. Крепко подумать. Что можно сделать, чтобы утопить «план Кевина»?

– Ты же сказал, что он на уровне теоретического бреда.

– К сожалению, не совсем так. По моим данным, люди Шейха Анвара уже приступили к реализации.

– Тебе проще прикрыть эту безумную лавочку. Все рычаги власти здесь, в Вашингтоне, – заметил Мак-Грегор.

– Ничего не получается, – признался Кински. – Хожу к влиятельным людям, пытаюсь предупредить, что эти сумасбродные проекты доведут нас до краха. Стена молчания!

– Как накануне удара японцев по американскому флоту в Пирл-Харборе. Тогда начальник разведки ходил по Вашингтону с дешифровками японских приказов, и его никто не хотел слушать.

– Похожая ситуация. Действительно напоминает Пирл-Харбор. Скоро меня будут воспринимать как городского сумасшедшего. Очень опасаюсь, что тандем Кевин – Шейх погубит Америку. Попробую что-либо сделать. Но очень тебя прошу – используй контакты на Востоке. Если появятся новые данные, тут же подошлю к тебе человека. Мы можем не успеть за событиями. Еще месяц-два, и катастрофа неизбежна.

– Это меняет дело, – сказал Мак-Грегор и вспомнил о Питере Штайнере.

То, что он прочитал о нем в досье ЦРУ, впечатляло.

И рождало идеи, которые необходимо проверить на месте.

Декабрь 2007 года,

Пакистан, Исламабад

Президент Мушарраф выглядел расстроенным, неуверенным и совершенно не похожим на свой образ ковбоя. Гражданский костюм сидел неестественно, выдавая привычку профессионального военного к форме.

Камуфляж стал второй кожей, придавал ощущение стабильности и предсказуемости. Сейчас не было ни того ни другого. В костюмчике Мушарраф чувствовал себя приниженным и беззащитным.

Запинаясь и рассеянно поглядывая в заявление, напечатанное крупными буквами на листке бумаги, президент жевал и выплевывал слова, вызывающие у него физическую брезгливость и недоумение.

Питер не сразу «врубился». Внешний вид и манера выступления Мушаррафа отвлекали внимание от содержания.

«Отменяет чрезвычайное положение. Этого следовало ожидать. Покидает пост верховного главнокомандующего. Поэтому в гражданском костюме. Выборы назначены на 8 января. Дает себе немного времени. Зачем? Портфель собрать? Перед смертью не надышишься. „Верные соратники“ уже побежали в разные стороны, как крысы с тонущего корабля. Он об этом знает. По лицу видно. Поэтому и расстроен. Никаких перспектив. М-да, американцы крепко взяли его за горло. Это капитуляция!»

– Мистер Штайнер, любуетесь на уходящего президента? – услышал Питер насмешливый голос по телефону.

– Зрелище не очень приятное, мистер Мак-Грегор.

– Я в Исламабаде, хотел бы встретиться.

– В любое удобное время.

– С вами приятно иметь дело, герр Штайнер.

«Просто ты меня еще мало знаешь», – подумал Питер.

Мак-Грегор предложил приехать к нему на виллу, которую он снял в дорогом районе Исламабада. Здесь проживали в основном иностранцы, богатые пакистанские бизнесмены и высшие служащие.

В элитном квартале никогда не отключали электричество, что становилось жизненно важным в жаркое время года. Если останавливался кондиционер, то вскоре в закрытых помещениях температура достигала сорока градусов и выше, из носа начинала идти кровь, а некоторые слабонервные европейцы даже теряли сознание.

На зеленой улице, застроенной просторными домами, подобные «удовольствия» не грозили. Это весьма существенно поднимало арендную плату.

Дом Мак-Грегора покоился за высоким забором. На внешней стороне у ворот стояла будка с автоматчиком. Во дворе угадывалось сооружение, похожее на пулеметную точку.

«Неплохо подготовился к осаде. Упорно избегает гостиниц», – по привычке фиксировал свои наблюдения Питер, однако углубиться в это полезное занятие он не успел.

Створки ворот открылись быстро и даже без скрипа, что было совсем не характерно для строптивых азиатских затворов. Его явно ждали.

– Хороший дом. Решили пустить здесь корни? – с невинной улыбкой осведомился Питер.

– Только на период выборов. Гнездо вить не собираюсь. Слишком много сюрпризов. Не всегда приятных. Кстати, вы провели здесь больше времени. Обещают землетрясение. Что делать в таких случаях? Меня это беспокоит.

«Трясти страну не беспокоит, а землетрясений побаивается», – едко подумал Питер.

– Как можно быстрее выбегать на улицу и ждать, когда прекратятся подземные толчки. Дом у вас крепкий и невысокий. Территория приличная. От других строений обломки в случае чего не долетят.

– Вы оптимист, Штайнер. Не долетят! Хотелось бы верить.

– Разбейте палатку во дворе на всякий случай и будьте повнимательнее. Других рецептов я не знаю.

– А как узнать, что подземные кочегары успокоились? Войдешь в дом в самый неподходящий момент – тряханет, и привет!