Читать книгу "Тайное становится явным - Кирилл Казанцев"

— Отсутствует… — Вестовой ошеломленно потер лоб.

— Нетрудно догадаться, кто сегодня отсутствует, — хмыкнул Мартынов. — Вот паршивец… Ты уверен, Валентиныч, что это Бродский?

— Сомнений не осталось, — решительно кивнул Неделин. — Один из жалобщиков показал на него.

— И у Шуры, похоже, не осталось сомнений… — потрясенно вымолвил Рехтин, — в том, что у вас не осталось сомнений, Игорь Валентинович… — И вся компания, не сговариваясь, уставилась на пустующее место отсутствующего работника.

— Будем искать гаденыша, — скрипнул зубами Неделин.

Он ненавидел это время года. Словно кома между жизнью и смертью — осень кончилась, зима еще не стартовала, в природе бог знает что. К вечеру похолодало, и дождь, сыплющий с неба, превратился во что-то белое. Завывал ветер, крутил на асфальте первую поземку. Но на заднем сиденье джипа было тепло и комфортно. Машина стояла в тихом переулке недалеко от комплекса зданий федеральной службы на улице Коммунистов. Работал двигатель, кочегарила печка. Игорь Валентинович смотрел в окно и думал. Водитель не отвлекал от мыслей — убавил громкость приемника и рыскал по диапазону, отыскивая в многообразии станций что-нибудь приемлемое.

Неделин чувствовал, что будет акция. Вся интуиция, все чутье старого волка взывало — будет акция! Возможно, последняя. Но эффектная, ударная, сшибающая наповал — и, вероятно, так или иначе связанная с кем-то из высокого руководства. Гадать здесь было бессмысленно, но парочка идей у него возникла. «Крот» уже протаптывает дорожку к выходу из города. Он вынужден бежать, вариантов нет. Его участие в акции, видимо, не требуется, так как свою историческую миссию по сбору информации «крот» выполнил, консультации провел. Осталась работа исполнителей…

Ожила и захрипела рация, лежащая рядом. Игорь Валентинович подобрался, схватил ее. Подался в сторону водитель, выставив любопытное ухо.

— Товарищ подполковник, — донесся сквозь треск помех взволнованный голос руководителя группы слежения, — мы нашли объект. Он на пару минут выпал из наблюдения, но теперь все в порядке, больше не отпустим. Отлучался в здание автовокзала, вероятно по нужде. Сейчас садится в свою машину… Вот трогается, проезжает под железнодорожным мостом… Прием, товарищ подполковник.

— Я понял, Сергей, не отключаемся, будем работать в прямом эфире. Сообщай все, что происходит.

Он бросил рацию на сиденье, закрыл глаза, а та продолжала вещать:

— Проезжает мимо здания областной администрации, перекресток, едет дальше. Вот черт, он тормозит… Валера, проезжай дальше, вставай у обочины… — Эти слова предназначались, видимо, напарнику. — Товарищ подполковник, в его машину садится женщина.

Неделин распахнул глаза, схватил рацию:

— Сергей, какая, к чертовой матери, женщина?

— Да без понятия, товарищ подполковник! Женщина как женщина, она вся закутана с ног до головы, в капюшоне, — тут такая каша с неба, то ли дождь, то ли снег, не поймешь.

— Дождь со снегом, — не удержался от комментария водитель. — Или снег с дождем.

— Левторович?

— Возможно, товарищ подполковник. Она уже в машине.

— Берите, — распорядился Неделин.

— Понял, товарищ подполковник… — последовала продолжительная пауза. — Группа Новицкого уже встает к ним впритык, сейчас возьмут. Дьявол! — вдруг взорвался агент, и Неделин вздрогнул. — Товарищ подполковник, он как рванет с места! Наши едва отпрыгнуть успели. Валера, давай за ними! — было слышно, как ревет мотор и матерятся сотрудники. — Не уйдут, товарищ подполковник, теперь мы от них не отстанем. Черт, да тут проспект машинами забит, пробка еще не рассосалась. Громов уже вызывает подмогу, товарищ подполковник, на площади Ильича их блокируют и перехватят.

Неделин чувствовал, как ему передается нервное возбуждение. Зубы отплясывали чечетку. Только этого не хватало для полного счастья — устраивать гонку с преследованием на центральной городской артерии…

— Идет по проспекту, — комментировал ситуацию Сергей. — Пытается уйти от преследования. Вот суки, на красный проскочили! Жми, Валера, потерпят, не на пожар спешат! Мы уже у часовни на Николаевском, товарищ подполковник, видим площадь Ильича… Они виляют между машинами, сейчас точно кого-нибудь собьют. Черт, тормозят у входа в метро! Выбегает женщина, спешит вниз. Громов, за ней! — было слышно, как визжат тормоза, переключается коробка передач и хлопает дверь — один из сотрудников покинул машину. — Товарищ подполковник, ну, он и рванул. Все, пипец! — восторженно завопил сотрудник. — Хотел уйти на Вокзальную, но две наши машины перегородили ему проезд, гаишники подтягиваются. Выскакивает из машины, мечется, все, кино окончено, товарищ подполковник, лапы в гору, вяжут его. Подождите, тут Громов пытается пробиться… — Несколько секунд яростно трещал эфир. — Баба ушла, товарищ подполковник, — обескураженно сообщил агент. — У входа в вестибюль нашли плащ с капюшоном, какой-то бомж уже собирался его примерить, там повсюду люди, кого искать? Мы даже не знаем, как она выглядит. Громов припустил к старушкам на турникетах, может, запомнили кого необычного.

— Плохо, — сказал сквозь зубы Неделин. — Преступник уже в наручниках?

— Так точно, товарищ подполковник. Бледный он какой-то. В изолятор его?

— Ко мне везите. В переулок у «конторы», я во внедорожнике «Субару». Найдете.

Он отключил рацию и провалился в прострацию.

— Ну ни хрена себе, экшен в центре города, — восхищенно бросил водитель, поворачиваясь к Неделину. Это была улыбчивая физиономия Шуры Бродского. — Неужели это все, Игорь Валентинович?

— Не все, Шура, — проворчал Неделин. — Баба ушла, исполнители не пойми где, а этот засранец, вот увидишь, не сразу заговорит, резину потянет, чтобы время выиграть.

Отловленного злодея доставили минут через семь. Два джипа въехали в тесный переулок, крепкие парни схватили под локти упирающегося преступника, закованного в наручники, поволокли на рандеву с боссом.

— Нам остаться, товарищ подполковник? — спросил один из них, загружая злодея на заднее сиденье.

— Не нужно, — проворчал Неделин. — Не убежит. Стойте поблизости.

Преступник тяжело дышал, откинув голову. Зубы у него были плотно сжаты, физиономия выражала возмущение, но исполнительский дар уже не работал.

— Привет, Вадик, — повернулся Шура Бродский. — Ну ты и бегать!

— В чем дело, Игорь Валентинович? — выдавил Вадик Рехтин, таращась то на Шуру, то на шефа.

— Ну, хватит, Вадик, хватит, — миролюбиво сказал Неделин. — Приплыли, как говорится. Спекся ты, дружок. Говорить будем?

— Вот черт… — Рехтин сдался, сообразив, что теперь уже попался окончательно и бесповоротно. Внезапно он засмеялся — нервно, с икотой, и свет далекого фонаря заблестел в стеклах очков. — Ладно, Игорь Валентинович, ваша взяла. Но, черт меня возьми, если это того не стоило…