Читать книгу "Триумф нежности - Джудит Макнот"

— Он ни на минуту не верит в то, что у меня есть хотя быкапля достоинства! Пожалуйста, давай уедем. Я хочу убраться отсюда. Я оченьустала.

Когда Кэти приблизилась к падре Грегорио, стоящему околомашины, ее мокрые парусиновые туфли издавали громкие хлюпающие звуки, а джинсывлажно хлопали по ее ногам. Это неоспоримое доказательство того, что ее одеждабыла действительно мокрой, вызвало у священника слабую улыбку, но Кэти толькообдала его холодным взглядом и юркнула в машину. По дороге в деревню он дваждыпытался заговорить с ней. Кэти отделывалась односложными предложениями.

Высадив священника в деревне, они поехали к дому Габриэлы.

Спустя пятнадцать минут, когда Кэти появилась из спальни всухой одежде, Рамон стоял в гостиной, разговаривая с Эдуарде. Как только онувидел ее, он сразу же извинился и предложил Кэти выйти с ним. Волнение поповоду неожиданной встречи с падре Грегорио почти улеглось, но Кэти слегкатревожилась из-за настроения Рамона.

В тяжелом молчании они перешли чистый маленький дворик. Кэтиостановилась в дальнем его конце и прислонилась спиной к дереву. Рамон обхватилее руками, не давая вырваться. Кэти увидела решительно сжатый рот и холодныйнастойчивый взгляд.

— Почему ты не встретилась с падре Грегорио? Кэти,захваченная врасплох, ответила запинаясь:

— Я же сказала, что забыла.

— Я напомнил тебе об этом сегодня утром, когда зашел, чтобыувидеть тебя до работы. Как же ты смогла забыть о встрече через несколькочасов?

— Я забыла, — защищалась она, — потому что уже четвертыйдень занята покупками. Я пытаюсь купить все необходимое для твоего дома.

— Почему ты все время говоришь «твой», а не «наш»?

— Почему ты вдруг решил задать мне все эти вопросы? —взорвалась Кэти.

— Потому что, когда я задаю эти вопросы себе, мне очень ненравятся те ответы, которые приходят на ум.

Сделав шаг назад, он спокойно достал из кармана тонкуюсигару и зажигалку. Прикрывая пламя ладонью, чтобы прикурить, он посмотрелсквозь облако ароматного дыма на Кэти, которая почувствовала себя неловко.

— Падре Грегорио — единственное возможное препятствие длясвадьбы через десять дней, не так ли?

Кэти чувствовала, что этими словами он загоняет ее в угол.

— Ну?

— Скажи-ка мне вот что, — заявил он с небрежнымлюбопытством. — Ты собираешься встретиться с ним завтра?

Кэти откинула волосы со лба взволнованным жестом:

— Да, конечно. Но ты же понимаешь, что я ему не понравилась.Мне кажется, что он не более чем тиран, вмешивающийся в чужие дела.

Рамон отогнал эту мысль уклончивым пожатием плеч.

— Мне кажется, что это обычно для священника — убедиться втом, что обручившиеся действительно подходят друг другу и могут создатьсчастливую семью. Это распространено и в Соединенных Штатах. Это все, что онжелает выяснить.

— Он не поверит в это! Он уже решил иначе.

— Нет, не решил, — стоял на своем Рамон. Он шагнул ближе.Кэти бессознательно царапала грубую кору дерева. Его взгляд блуждал по ее лицу,как бы вычисляя ответ на свой следующий вопрос, прежде чем задать его.

— Ты хочешь, чтобы он решил, что мы не подходим друг другу,Кэти?

— Нет, — прошептала Кэти.

— Расскажи мне о своем первом браке, — резко приказал он.

— Нет! — отшатнулась Кэти, и ее тело затряслось от гнева. —Никогда не проси меня об этом, потому что я все равно ничего не скажу. Япытаюсь даже не думать о моем замужестве.

— Если ты действительно вышла из него без душевных ран, —продолжил Рамон, — тебе ничто не мешает говорить о нем.

— Говорить о нем? — истерично закричала Кэти.

— Да.

В следующий миг неистовство своей реакции повергло Кэти вшоковое молчание. Сделав глубокий вдох, она постаралась избавиться отпанического страха, растущего в душе. Она сказала Рамону, который изучал ее какпод микроскопом, с извиняющейся улыбкой:

— Единственное, чего бы я не хотела, так это чтобы уродствопрошлого портило настоящее, а это будет именно так. Ты ведь, конечно, этопонимаешь?

Тень улыбки коснулась губ Рамона, когда он взглянул на еепокрасневшее лицо.

— Да, понимаю, — мягко вздохнул он. Его руки нежно легли ейна плечи. — У тебя прекрасная улыбка, но ты очень устала.

Кэти обвила руки вокруг его шеи. Она понимала, что он неудовлетворен ее объяснениями, и была благодарна ему за то, что он не собиралсяпродолжать свои расспросы.

— Да, немного устала. Мне лучше лечь.

— А перед сном о чем ты думаешь? — спросил он, и его голосбыл хриплым и дразнящим.

Глаза Кэти загорелись в ответном блеске.

— О сочетании цветов для кухни, — невинно ответила она.

— Неужели? — выдохнул он нежно.

Кэти кивнула, и легкая улыбка коснулась ее губ.

— А о чем думаешь ты?

— Об оптовой цене на ананасы.

— Лжец, — прошептала она, устремив взгляд на чувственныегубы, которые приближались к ней.

— Желтый? — выдохнул он около ее губ.

— Кто, ананас?

— Цвет кухонных стен.

— Нет, зеленый.

Рамон вдруг резко отступил. Он казался добродушным изадумчивым.

— Возможно, ты права. Зеленый — очень красивый цвет. И отнего не устаешь.

Он взял ее за руку и повел по направлению к дому, нежнопоглаживая ее по щеке.

— Подумай об этом сегодня ночью.

Кэти сделала несколько нерешительных шагов, затемповернулась, глядя на Рамона с откровенным разочарованием.

Его белоснежные зубы сверкнули в ленивой усмешке, когда онвопросительно поднял бровь:

— Ты хочешь еще чего-нибудь? Наверное, другую тему дляразмышлений в постели?

Кэти почувствовала мощный сексуальный магнетизм, который онизлучал. Она была не в силах сопротивляться. Создавалось впечатление, что дажеего бархатный голос дотягивается до нее и обволакивает теплым облаком.

— Подойди ко мне, Кэти, и я дам это тебе. Все тело Кэтивспыхнуло, когда она шагнула в его манящие объятия. Суматоха последнего часа,дикие скачки настроения от желания до унижения и ярости, а теперь и вот эталаска — все завертелось перед глазами Кэти, когда руки Рамона сомкнулись вокругнее.