Читать книгу "Две жизни Алессы Коэн - Хайди Эберт"

— Ты… ты…

Он силится сказать еще что-то, он умирает, но в его глазах словно разгорается злой болотный огонек. Вода клокочет, выплескивается на пол, словно в чаше Источника разыгрался шторм, растекается во все стороны, смывая нанесенные мною знаки.

— Нет! Нет! — кричу я, понимая, что задумал король.

Пытаюсь перехватить тяжелое тело, оттащить его от священной воды. Но король Эддард, вложив в последнее движение все свои силы, отталкивает меня и перекатывается так, что его тело омывают струи выплеснувшегося из каменного плена Источника. Тонкие ниточки его крови похожи на юрких водяных змеек, они устремляются к центру потока, отравляя Источник, лишая его древней силы…

Умирающий приподнимает руку, подзывает меня. Я подхожу ближе, чуть наклоняюсь: я уже не боюсь смерти. То, что я только что совершила, во сто крат хуже.

— Алесса, — шепчет он, и улыбка растягивает его окровавленные губы. — Король Источника… Я… король Источ…

Я падаю на колени в отравленную его и моим злодейством воду и в гневном плеске водяных струй как будто различаю чьи-то голоса — они упрекают, обвиняют, скорбят. "Что же ты натворила, Избранная! Что ты наделала!". Но мне уже ничего не исправить.

Глава 41

Стражники хватают меня, едва я выхожу из пещеры. Я не пытаюсь ничего объяснить, только слышу, как со звоном падает на камни окровавленный меч. Я осквернила Источник! А король… Даже если я скажу, что эта лживая гадина сама на меня набросилась, а я всего лишь защищалась, — кто мне поверит? Мне заламывают руки, хлестко и больно бьют по лицу. Что-то кричат, но я вижу только, как шевелятся губы гвардейца из королевской охраны. Расшитый золотом белый плащ меркнет, становится прозрачным — и вот уже передо мной стеклянная стена, по которой сбегают капли воды. Словно плачут… Гвеллан прервал свое заклятие, чтобы не позволить мне увидеть тюрьму, эшафот и мою смерть.

Я вскакиваю из-за стола, тяжелое кресло с оглушительным стуком опрокидывается назад. И бросаюсь к себе наверх, чтобы не смотреть на архимага, не слышать его голос. Он видел мой позор, мою глупую любовь и мое преступление.

— Лесса, Лесса, постой! — он пытается схватить меня за локоть, но я отталкиваю его.

— Оставьте меня! Хотя бы сейчас! Не бойтесь, я не выпрыгну в окно. И в купальне топиться не собираюсь! Просто оставьте меня в покое! Что тут непонятного?

Я взбегаю вверх по ступеням, захлопываю дверь в свою комнату и даже запечатываю ее руной. Хотя и понимаю, что Гвеллану не составит труда одолеть мое нехитрое колдовство.

* * * *

Я лежу в постели, свернувшись калачиком, всхлипываю и вытираю слезы краешком одеяла. Подушка вся промокла, а слезы все льются и льются, как будто внутри у меня — неиссякаемый источник. Источник, ха! Дитя солнца и звезд… Король Эддард без труда обвел вокруг пальца недалекую девицу. Думал, ее ослепили почести и близость ко двору? Как же он ошибался! Алесса Коэн шла на убой ради своей великой любви! Наивная девчонка даже не соображала, какой опасности подвергает всех, когда открыла королю доступ к Источнику. Она спасет Каридад от беды — и тогда равнодушный владыка Гвеллан соизволит хотя бы взглянуть в ее сторону!

Откуда в ней было столько глупости? Ее хватило бы на жителей всего королевства. И прочим бы досталось. Раздать всем вместо благодати по пригоршне глупости… Овца, которую только и остается прирезать. И при этом она успела первой нанести удар. Нет, и это неправда — она и короля-то убила почти случайно. Его бледность, эти алые губы, холодные руки… наверняка король Эддард и прежде игрался с магией. Желал могущества? Хотел продлить себе жизнь?

… Мне кажется, за дверью я слышу шаги. Будто кто-то топчется возле моей комнаты, но даже не пытается стучать. А потом уходит. Мастер Гвеллан? Ну а кто еще? Риона не имеет обыкновения наведываться ко мне посреди ночи. Я утираю слезы, наливаю воды в глиняную кружку, пью небольшими глотками, чтобы хоть как-то успокоиться. А потом распахиваю окно и смотрю на темные очертания гор на фоне фиолетового ночного неба. И они делятся со мной своим покоем. Я вдыхаю глубже, усаживаюсь на подоконник и грустно улыбаюсь.

Да, вот и разгадка твоих сердечных тайн, Алесса Лиатрис… Смешная влюбленность в "непревзойденного" в университете, череда рослых черноволосых парней, в каждом из которых ты пыталась отыскать любимые черты. Искала человека, которого любила в прошлой жизни. А теперь… порой сердце чуть ли не выпрыгивало из груди, стоило мастеру Гвеллану прикоснуться ко мне. Я почти сразу доверилась ему, дала клятву, отправилась с ним в этот замок — и меня не особо волновали его намерения. Просто… просто я стала старше на тысячу лет и целую жизнь, и у меня хватило ума обуздать себя. Постараться стать ему хорошей ученицей, спутницей — и не претендовать на большее.

Да, мне повезло: в этой жизни мне удалось оказаться гораздо ближе к нему, чем в прежней. Так же ли он равнодушен ко мне, как был тогда? Трудно сказать: я уже давно поняла, что он одиночка и не любит демонстрировать свои чувства. А я… мне остается лишь признать: даже столетия ничего не смогли сделать с моей любовью. Только теперь она не пляшет шальным пожаром, а горит ровно, как костер в ночи. Но ее пламя обжигает так же жарко…

Что с нами будет дальше? Сколько у нас времени? Аристоху наверняка понадобилось не больше часа, чтобы добраться до королевского дворца и донести на меня. Быть может, уже завтра перед воротами замка появятся гвардейцы в белых плащах, чтобы требовать нас ко двору. Так чего я жду? Что мне терять? Я услышу либо "да", либо "нет". И как знать — быть может, хоть эта ночь будет моей? Не даром же Гвеллан приходил к моей двери.

Я бросаю в лицо несколько пригоршней холодной воды, чтобы смыть слезы, накидываю платье — и совершенно не представляю себе, что буду делать дальше.

* * * *

Я спускаюсь вниз, ищу его: он сидит за столом в библиотеке, не поднимая головы от фолиантов, и, похоже, даже не замечает моего появления. Но я знаю, чувствую: у нас слишком мало времени, чтобы продолжать играть в учителя и ученицу. Тот, кого я искала, переходя из одной жизни в другую, тот, кто пытался спасти и убил меня, — вот он, передо мной.

— Потанцуй со мной.

— Что? — он непонимающе смотрит на меня.

— Ну же! Вставай! Ты знаешь, что значит танцевать?

Он все видел в моих воспоминаниях, он не может не понимать! Даже если не любит, сейчас мне плевать. И я хочу урвать этот миг, несколько мгновений, минут — кто знает, что случится с нами завтра?

— Потанцуй со мной!

— Но… — он колеблется, но все же поднимается из-за стола, — у нас нет музыкантов.

— Я спою. Как смогу.

— Я… — он мнется. Такой большой, враз оробевший, нерешительный. — Я… не особо умею.

— Ну и пусть.

Мы стоим посреди залы, здесь достаточно места. И я кладу его руку себе на талию. Что, изумлен? В твоем мире женщины не ведут себя так? Но ты сам отправил меня туда, где я этому научилась, — и я ничуть не жалею.