Читать книгу "Анализ крови - Джонатан Келлерман"

У меня в груди все перевернулось. Майло облек в слова то, что зрело у меня в сознании. Жертвой должен был стать я…

– Только ребята из Каса де Лос-Ниньос, но они за решеткой. На свободе вроде бы никого.

– Система устроена так, что никогда не знаешь, кто на свободе, а кто нет. Мы проверим, не выходил ли кто условно-досрочно. Это также и в моих интересах. – Отпив кофе, Майло откинулся назад. – Алекс, не хочу тебя пугать, но тут нужно помнить вот о чем. Помнишь, ты позвонил мне насчет крысы, а я попросил тебя описать Моуди? Ты сказал, что вы с ним одного роста и телосложения.

Я молча кивнул.

– Ты весь день не выходил из дома, провалялся больной в кровати. Тот, кто приехал, уже когда стемнело, этого не знал. На большом расстоянии легко можно было совершить ошибку.

Майло выждал, прежде чем продолжать.

– Это очень неприятная мысль, но ее нельзя упускать из вида, – чуть ли не виноватым тоном сказал он. – Нутро мне подсказывает, что ребята из Каса тут ни при чем. А что насчет тех клоунов, с которыми ты столкнулся, занимаясь делом Своупов?

Я подумал обо всех тех, с кем встречался за последние два дня. Валькруа. Благородный Матфей и его «прикоснувшиеся». Хоутен – у «Эль-Камино» шерифа широкие покрышки? Маймон. Брэгдон. Кармайкл. Рэмбо. Даже Беверли и Рауль. Никто даже отдаленно не подходил на роль подозреваемого, о чем я и сказал Майло.

– Из всех мне больше всего нравится этот козел-канадец, – сказал тот. – Первоклассный актер.

– Майло, я не вижу его убийцей. Ему не понравилось, что его допрашивали, и он мог затаить на меня обиду. Однако обида – это еще далеко не ненависть, а тот, кто сделал эти выстрелы, жаждал крови.

– Алекс, ты мне говорил, что он наркоман. А эти ребята частенько страдают манией преследования.

Вспомнив слова Беверли про странное поведение Валькруа в последние дни, я повторил их Майло.

– Ну вот, – сказал тот, – типичное безумие наширявшегося.

– Наверное, такое возможно, и все-таки у меня большие сомнения. Я для Валькруа досадная мелочь. К тому же мне он показался трусом, который скорее юркнет в кусты, чем будет действовать. Всемирная любовь в духе хиппи.

– То же самое можно было сказать и про Мэнсона[37]. Какая у него машина?

– Без понятия.

– Мы пробьем ее по базе данных, затем заберем этого типа для обстоятельного разговора. И с остальными также поговорим. Будем надеяться, в конечном счете все сведется к Моуди. По большому счету ненавидеть его было легко.

Встав, Майло потянулся.

– Спасибо тебе за все, Майло.

– Да я ни черта не сделал, – отмахнулся он, – так что благодарить меня не за что. И скорее всего сам я не смогу этим заниматься. Мне придется отправиться в дорогу.

– Куда?

– В Вашингтон. Изнасилование с убийством. Саудиты пригласили одну из лучших фирм, чтобы создать себе хороший образ в глазах общественности. Вкладывают миллионы в рекламу, показывающую их простыми ребятами. А «подвиги» принца Вонючки снова выставят их врагами. Поэтому на нас сверху оказывают давление, требуя разрешить ему улизнуть из страны, чтобы избежать суда и огласки. Наш департамент не идет на это, потому что преступления были слишком уж мерзкие. Но арабы продолжают давить, а наши политиканы готовы лизать им задницу. – Майло с отвращением тряхнул головой. – На днях заявились два типа в серых костюмах из Госдепа и пригласили нас с Делом на обед. Три мартини и разные деликатесы на деньги налогоплательщиков, затем доверительная болтовня про энергетический кризис. Я дал им высказаться, после чего сунул им в нос фотографии девушки, убитой Вонючкой. Похоже, типы из Госдепа оказались слишком нежными. Их едва не вывернуло на цыпленка в винном соусе. В тот же день я вызвался отправиться в Вашингтон и продолжить обсуждение.

– Хотелось бы на это посмотреть, – сказал я. – Ты и целая комната бюрократов. Когда вылетаешь?

– Не знаю. Мне сообщат. Может, завтра, может, послезавтра. Впервые в своей нищей жизни полечу первым классом. – Он озабоченно посмотрел на меня. – По крайней мере Моуди вышел из игры.

– Ну да, – вздохнул я. – Только хотелось бы, чтобы это случилось как-нибудь иначе.

Я подумал об Эйприл и Рики, о том, каким ударом это для них станет. А если к тому же выяснится, что это Конли прикончил их папашу, трагедия многократно осложнится. От всего этого дела исходило грубое, примитивное зловоние, с которым придется иметь дело еще многим поколениям.

Вернувшийся из кухни Харди доложил о результатах.

– Все могло бы быть и хуже. Половина дома Деркина в дыму. У него и его жены ожоги второй степени и отравление дымом, но жить они будут. У Уорти в доме пожарная сигнализация, так что он заметил все вовремя. Он живет в Палисейдс, большой участок, много деревьев. Пара деревьев сгорела.

Это также означало – много места, где спрятаться. Майло выразительно посмотрел на меня. Харди продолжал:

– Дома́ судьи и Дашхоффа целы и невредимы, так что канистры в машине скорее всего предназначались для них. Я направил патрульные группы проверить места работы всех четверых.

Ричард Моуди окончил свою растерзанную жизнь в пламени извращенной страсти.

Присвистнув, Майло поделился со своим напарником теорией о том, что жертвой должен был стать Делавэр. Харди нашел ее достаточно правдоподобной, что нисколько не улучшило моего настроения.

Поблагодарив меня за кофе, полицейские встали. Харди вышел на улицу, а Майло задержался.

– Если хочешь, можешь оставаться здесь, – сказал он, – поскольку криминалисты будут работать в основном на улице. Но если хочешь перебраться куда-нибудь в другое место, все в порядке. – Это прозвучало скорее как совет, чем как разрешение.

Ущелье было заполнено включенными мигалками, шагами и приглушенными голосами. Пока что здесь было безопасно, но полиция не останется здесь навсегда.

– На пару дней я уеду.

– Если хочешь пожить у меня, предложение по-прежнему в силе. Ближайшие два дня Рик дежурит, так что будет тихо.

Я задумался.

– Спасибо, но мне хочется побыть одному.

Майло сказал, что все понимает, допил кофе и шагнул ко мне:

– Я вижу блеск у тебя в глазах, приятель, и это меня беспокоит.

– Все в порядке.

– Пока что. Мне бы хотелось, чтобы так оставалось и впредь.

– Майло, никаких причин для беспокойства нет. Честное слово.

– Всему виной мальчишка, да? Ты не можешь о нем забыть?

Я молчал.

– Послушай, Алекс, если то, что произошло сегодня ночью, имеет какое-либо отношение к Своупам, у тебя еще больше причин выйти из игры. Я не предлагаю тебе подавить свои чувства, просто ты должен прикрыть себе задницу. – Он осторожно прикоснулся к моей сломанной челюсти. – В прошлый раз тебе повезло. Не испытывай судьбу.