Читать книгу "Тоннельщики - Александр Сапегин"

Корвет, успешно отбив очередную порцию болванок и противометеоритных снарядов, развернулся к станции левым бортом и… влетел в плотное облако многотонных металлоконструкций, несущихся с огромной скоростью. У ребят на транспортном кольце была одна-единственная возможность, и они ею сполна воспользовались. Маяком для прицеливания и точкой выхода сверхкороткого подпространственного перехода послужили частотные двигатели корабля, фонившие во всех диапазонах на световой день вокруг. Главное, поймать момент и вовремя нажать на кнопку. Займись каас принтером и кольцом в первую очередь, тогда у тоннельщиков не было бы шансов уцелеть, а так простые русские парни в очередной раз подтвердили славу землян как самой креативной расы галактики.

Силовые экраны спасли корабль от фатальных повреждений, но не уберегли от запредельной перегрузки реактор. Шутка ли, тридцать тысяч тонн «живого» веса в сравнительно маленьком рукотворном «облаке». О чём говорить, если вес некоторых металлоконструкций и обломков ферм доходил до двухсот тонн. Замерцав, защита «джентльменов» космических дорог окончательно приказала долго жить. Корпус судна затрясся от попаданий.

– Марья, засади им по самые помидоры, – злорадно скалясь, рыкнул Богдан.

Мстительная виртуальная дама всадила в чужую посудину несколько противометеоритных снарядов, не забыв подорвать на краю металлического облака заранее приготовленные импульсно-резонансные заряды. Корвет потерял ход. Каас просчитались, недооценив людей. Сыграл роль и оптический камуфляж, удачно скрывший батареи рельсотронов и противометеоритных пушек. Этот раунд остался за вахтовиками. Хотелось уже отпраздновать заслуженную победу, как от забравшейся в глубокий космос морской хищницы отделились три рыбы-прилипалы – десантные челноки. Люди в который раз убедились в справедливости законов Мёрфи и древнего высказывания о слове «гоп» перед прыжком.

– Вот же хрень! – голосом Шкарпетко откликнулись наушники. – Пали их, Маша!

По мелким, синхронно маневрирующим целям, управляемым с одного из десантных средств «ведущим» навигационным блоком, попасть было сложнее, а учитывая наложение друг на друга защитных экранов челноков, общая напряжённость в обращённой к станции плоскости становилась чуть ли не запредельной.

Что это, жест отчаяния или просчёт командования пиратов каас? Почему боевые катера не были применены сразу? Пока об этом остаётся только гадать. Выживут и победят люди, они обязательно поковыряются в мозгах ИИ подбитого корвета. Улыбнётся Фортуна противникам потомков землян, им будет, положа руку на сердце, откровенно начхать. Мёртвым не интересны заботы живых.

Марья обрушила вал зенитного огня на нижнюю, соответственно ближнюю к станции посудину. В десяти километрах от вахтового комплекса строенный щит не выдержал и прогнулся, устало мигнул, затрепетал пламенем свечи на ветру и погас, чтобы следом голодная тьма поглотила яркую вспышку взорвавшегося челнока. Средний собрат почившего в бездне неудачника схлопотал в борт несколько стальных болванок и потерял управление, беспорядочно закружившись вокруг собственной оси. Дистанционные сканеры диагностировали остановку энергетического реактора у подбитого противника.

– Добиваем! – азартно рявкнул Шкарпетко, нажимая на педаль своей пушки. Через три секунды подранок превратился в решето. Следов жизни и энергетических реакций сканеры не фиксировали.

Зато третья тварь успешно проскочила за возведённую зенитную препону. Россыпь обронённых ею частотно-гравитационных мин вскрыла силовой экран станции, и юркое судёнышко благополучно вцепилось магнитными захватами в бок подраненной, но до сих пор не побеждённой дичи. Бортовые турболазеры, бесполезные против защищённых бронёй и силовыми полями кораблей и орбитальных крепостей, легко вспороли хлипкую обшивку вахтового комплекса.

Ругаясь сквозь зубы, Богдан подхватил реактивный ранец, принайтованный у сиденья орудия. Магнитные захваты зафиксировали ношу на спине скафандра. На полном автомате проверив ножи и топорик с длинной рукояткой, Богдан схватив плазменный резак и ручной бластер, ракетой рванул к месту стыковки каас.

– Марья!

– Отвали, – зло выкрикнула ИИ.

Ржавая поверхность, побитая оспинами сварочных работ и прыщами замерзших газов, сочившихся из-под обшивки, пошла трещинами геологических разломов. Рыхлое тело станции, собранное из различных сегментов, отданных на дальний рубеж по принципу «На тебе, Боже, что нам негоже», вздрогнуло в эпилептическом припадке. Поднатужившись, оно исторгло добрый кусок жилого сектора с впившимся в него десантным челноком на горбу. Где-то на другой стороне станции связисты врубили постановщик помех, сразу засбоили связь и электроника. Оставшийся в кабине бота экипаж не успел предупредить десантников о резком изменении обстановки.

– Молодец, девочка! – Богдан исступлённо махнул рукой.

Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Иногда есть свои плюсы в сборке вахтового комплекса из древних армейских секций, набранных с бору по сосенки. Орбитальные крепости проектируют так, чтобы имелась возможность отстрелить разрушенную или повреждённую часть. Назвать удачей то, что добрая половина временного человеческого пристанища представляет собой откровенный мусор, язык не поворачивается, но сейчас это сыграло людям на руку. Кристалло-электронный мозг Марьи в считанные миллисекунды оценил грозящую опасность и выбрал оптимальный вариант нивелирования последствий. Лучше лишиться части, чем потерять всё. Вахтовики, будь они хоть суперами, однозначно не соперники десантникам, упакованным в навороченные скафандры со встроенными экзоскелетами и синтетическими усилителями мышц, а также индивидуальными системами ведения огня. Именно десяток таких «товарищей» быстренько вскрыли обшивку станции, спрыгнув через нижний люк бота. Этим вторженцам герметичные отсеки и стальные переборки не помеха, так, легкое препятствие на минуту-другую, не больше. И пока десант не добрался до реакторного отсека и самого сердца станции, Марья «откатапультировала» поражённую раковыми клетками область.

На фоне белесых газовых шлейфов совсем незаметно щёлкнули фотовспышки пиропатронов и лязгнули гильотины, отрубающие пучки кабелей, систем водо- и газоснабжения. Яркими глазками полыхнули ускорители. По проекту их должна была стоять дюжина, но за годы эксплуатации безжалостное время съело три четверти из них, но и куцего остатка тяги хватило, чтобы бесформенный кусок металла отлетел от покоробленного материнского тела на пятьдесят метров, повернувшись к нему боком.

– На! На! На! Ха-ха-ха! – всаживая снаряд за снарядом в бот и подставившийся сегмент, в котором раньше была его любимая каюта с коллекцией редких минералов, безумным смехом заливался на общей частоте Михаил Шкарпетко, открыто радуясь подвалившей возможности разделаться с врагами. Орудие на поворотном лафете, превратившееся в грозное боевое средство, исторгало саму смерть из вращающихся барабанов. Снаряды легко крушили сталь и плоть. Психика Михаила, не первый час балансирующего на лезвии бритвы, прогнулась под непрерывным стрессом, и немного пошатнулась. Нервное напряжение и страх, приправленные слоновьей дозой адреналина, выплеснулись безумным смехом и скатыванием в сумасшествие. Снаряды врезались и врезались в несчастный бот, пробивая броню, словно скорлупу ореха.