Читать книгу "Ритуал - Адам Нэвилл"

Но музыка гремела, и пьяная молодежь кричала в небо. Казалось, ничто их не утомляло. Интересно, продержатся ли они всю ночь?

Оно. Знают ли они о нем? Наводил ли Фенрис справки? Тайком от Локи? Локи был у них за главного. Он казался более интеллигентным, возможно, более мягким, хотя, опять же, нелепым. Фенрис был глупым, шумным подростком. В них обоих было что-то невыносимо инфантильное. Эксцентричное. Два придурка. По сравнению с тем, с чем он столкнулся в лесу, они не представляли физической угрозы. Он проанализировал этот момент. Да, больше беспокоил вопрос, почему его держат взаперти, чем то, что они могут с ним сделать. Он догадывался, что они буйные, шаловливые, легкомысленные, но безобидные. Старуха была более ответственной. Накормила его, перевязала голову, погладила по щеке. Он вспомнил это ощущение и вздрогнул. Рядом с бабушками не случаются плохие вещи. Ему нужно просто расслабиться и ждать. Он испугался масок, только и всего. Но, с другой стороны, непохоже, что их волновало его самочувствие. Они не обращали внимания на разбитую голову. Они занимались своей гребаной вечеринкой. Действительно ли они послали за помощью? В нем нарастало чувство, что он стал жертвой тщательно продуманного розыгрыша. Они играли с ним. Им нравилось что-то от него скрывать. Ничтожества.

Но что делать? Что делать? Что делать?

Несмотря на жуткий грохот снаружи, от изнеможения Люка стало клонить ко сну.

52

Его разбудил топот ног на лестнице. Он сел в кровати, тихо вскрикнув. Звуки шагов разнеслись по коридору.

Неподвижно сидя в кровати, Люк зажмурился в надежде избежать нового визита.

Но это не помогло.

Фенрис вошел в дверь, оставив ее на этот раз широко распахнутой. В наружном замке болтался длинный железный ключ. Фенрис что-то держал в руках.

– Люк! Просыпайся! Ты уже достаточно долго спал, мой друг. Ты пропускаешь вечеринку! Смотри. Смотри сюда.

Фенрис всем весом опустился на кровать, отчего та резко просела. Люк скатился к краю и схватился за голову.

– Осторожно! – крикнул он, удивившись силе собственного голоса.

– Извини, – сказал Фенрис на автомате. – Извини меня.

– Похоже, у меня перелом черепа.

– Смотри сюда, – Фенрис протянул ему черно-белые снимки. Изо рта у него дурно пахло, то ли прокисшим молоком, то ли рвотой. Люк поморщился и отстранился от покачивающейся пьяной фигуры с потным накрашенным лицом.

– Тошнота. Головная боль. Похоже, у меня перелом, – тщетно пытался втолковать ему Люк.

Глаза Фенриса с трудом сфокусировались на нем.

– «Блад Френзи», – провизжал он, подражая пению на записи, продолжавшей сотрясать дом. От боли в ушах и голове Люк поморщился. Он попытался изобразить равнодушие к открытой двери позади Фенриса, но та словно манила его. Мысли путались. Есть ли рядом с домом какой-либо город? Как далеко он сможет уйти? Не опасно ли ночью быть так близко к лесу? Ведь именно в нем заблудились и погибли его друзья.

– Смотри! – рявкнул Фенрис, рассерженный отсутствием интереса к его фотографиям. Люк поднял их с постели.

Рекламные снимки Фенриса, Локи и другого мужчины с невероятно длинными белыми волосами. Они позировали с голыми торсами, держа в руках мечи, и гримасничали перед камерой с накрашенными лицами. На некоторых фото они стояли в снегу. Фоном для фотосессии служили почерневшие, похожие на скелеты зимние деревья. На зимних снимках в руках у юноши были инструменты. Локи держал гитару, в его огромных ручищах она походила на банджо. Фенрис сжимал барабанные палочки. Эта роль показалась Люку вполне уместной, так как игра на ударных более чем подходила его суетливой, энергичной и шумной натуре.

Третьего человека он в доме не видел. Тот был строен, высок и по-юношески красив, несмотря на белый с черными прожилками грим. Его волосы были блестящими, как у женщины, да и манерой вести себя он отличался от остальных музыкантов. Казалось, он повелевал окружающей тишиной, в то время как двое других могли лишь это имитировать. Это он ушел за помощью?

На всех были кожаные брюки, большие ботинки и утыканные гвоздями ремни. Им нравились патроны, татуировки, перевернутые кресты. Фотографий было больше десятка. На всех одно и то же трио, принимавшее то грозный, то злой, то страшный, то безумный, то надменный вид, насколько им удавалось. Люк видел подобное раньше в журналах вроде «Керранг!» и «Метал Хаммер», продававшихся в его магазине. Всегда листал их без особого интереса. Он слушал и коллекционировал классический рок, блюз, кантри, фолк, американу. Не проявляя особого интереса к такому экстравагантному жанру, как хэви-метал, он знал, что блэк-метал имеет скандинавские корни. В девяностые они вроде сожгли несколько церквей. Это были сатанисты. Андеграундное антиавторитарное движение. Он почти ничего не знал об этом, но был уверен, что Фенрис скоро восполнит пробелы в его знаниях. Эта мысль сильно его утомляла. А еще он был озадачен вопросом, почему в такой социальной утопии, как Скандинавия, производят подобную музыку. Возможно, это протест против самого испорченного народа в Европе. Бунт против общества потребителей.

В нижней части каждого фото были отпечатаны логотипы «Блад Френзи», компании «Нордланд Панцергренадир Рекордз», а также адрес почтового ящика в Осло.

Фенрис бросил Люку на колени компакт-диск. Потом снова сел, скрестил руки и задрал подбородок, скривив жуткую гримасу.

– Есть такой в твоем магазине?

На обложке был изображен зимний северный пейзаж, хотя из-за темной картинки трудно было сказать, какой именно. Газообразный белесый туман или свет стелился над участком воды в нижнем левом углу фотографии. Или рисунка? В верхней части обложки красовался похожий на молнию логотип группы.

Люк перевернул коробку и увидел на задней стороне один из рекламных снимков, где три фигуры стояли в снегу в позах воинов, с палашами в руках. Слева готическим шрифтом был отпечатан трек-лист. Читать названия песен у него не хватало ни сил, ни интереса, ни желания. Чувствуя себя раздраженным, сердитым и усталым, он просто пожал плечами и бросил коробку Фенрису обратно.

– Не знаешь! – Фенрис размахнулся и влепил Люку пощечину.

Люк отлетел назад, в конец кровати, словно его ударило током. Они уставились друг на друга. Голубые глаза Фенриса сузились и потемнели. Он походил на психически больного. Люк сглотнул. А юноша вдруг снова заулыбался, будто довольный реакцией Люка.

Вот задира. Говнюк чертов.

– Не трогай меня больше, мать твою.

Фенрис изобразил показной испуг.

– Что ты мне сделаешь, Люк из Лондона? А? Кто работает в магазине компакт-дисков, но не знает о самой злой группе в мире! Похоже, ты работаешь в магазине для педиков. Торгуешь бабской музычкой. – Он громко рассмеялся над собственным остроумием.

Люк подумывал ударить Фенриса ногой в лицо, пяткой прямо в его грязные зубы. Но пульсирующая в голове боль подсказывала, что момент не самый подходящий. Он снова с удовлетворением отметил нарастающий внутри прилив гнева. Он не будет больше терпеть.