Читать книгу "Пустой мир. Кровь и честь - Кирилл Тимченко"

– Он не будет доволен тем, что его отправили к фермерам, когда остальные участвуют в боевой операции, – заметил Стетфорд, – В последнее время и так начинает жаловаться, что мы здесь сами становимся похожи на аборигенов, занятые строительством и фермами, а не рейдированием. Господин барон, лучше вам известить его…

– Он принял вассалитет, а потому должен исполнять мои указания, – отрезал Эдвард, – Если я посчитал, что мне он будет нужнее у фермеров, то ему остается только подчиниться. Барон… – он повернулся к Рокфору, стоявшему рядом и пока что не вмешивавшегося в разговор, – Вы участвуете или все же решите пока отдохнуть здесь после долгого перелета?

– Я хоть и стар… – усмехнулся Рокфор, хлопнув руками по своему весьма внушительному животу, кажется, ставший еще больше с момента их последней встречи, – да и не во всякий бронекостюм влезу, но ты все же не думаешь, что этот старик ни на что не сгодится. Естественно, я с вами!

– Превосходно! – кивнул Эдвард, – Господа, пятнадцать минут на сборы, после этого встречаемся на борту борта ноль один. Больше не смею вас задерживать.

Основа плана заключалась в быстрой и неожиданной переброске крупного отряда в самое сердце Ядовитых пустошей, к собравшимся кочевьям дикарей так, чтобы они не смогли вовремя обнаружить опасность и, снова разбившись на маленькие группы, раствориться в ядовитых туманах. Под каждый аэрокоптер отряда закреплялся бронетранспортер с уже загруженными войсками, из-за чего для высадки требовалось всего лишь несколько секунд, после чего отряд уже мог вести активные наступательные действия. Боевые машины специально подготовлены для использования в условиях зараженной местности, с утяжеленным бронированием и улучшенной системой воздушной фильтрации. Внутри каждого из них находилось двадцать бойцов регулярной легкой пехоты Рейнсвальда. Единственным исключением были две машины, несущие на себе многоцелевые вездеходные транспортеры «Ворон», предназначенные для перевозки пехоты в тяжелых экзоскелетах. Десять боевых костюмов класса «Цербер», сами по себе являющиеся настоящими танками, поставленными на ноги, должны были стать основной ударной силой, какая переломит хребет кочевникам, сломив их волю к сопротивлению. У дикарей просто не было оружия, способного повредить подобное творение человеческого военного гения, предназначенное для уничтожения себе подобных в любых количествах.

Поднимаясь выше, аэрокоптеры переводили винты в направляющее положение, подключая антигравитационные двигатели. Во главе эскадрильи, уже в воздухе строившейся в походное положение, встал борт ноль один, где Эдвард дорабатывал план действий и на ходу раздавал конкретные указания. Умением командовать, как отмечали многие, он пошел в своего отца, считавшегося одним из самых выдающихся стратегов и тактиков Рейнсвальда, способный даже с меньшими силами наголову разбить количественно и качественно превосходящие силы врага. Именно со временем правления деда Эдварда, а позднее и его отца, связывают эпоху расцвета Тристанского бароната, быстро превратившегося в одну из важнейших фигур на политической доске Рейнсвальда, потеснившего в сторону даже своих наиболее давних конкурентов, став одним из ведущих феодов королевства. И их наследник, кажется, не собирался отступать от этих достижений, хоть ему еще предстояло многому научиться на собственном опыте.

– Северед, возьмите десять машин и перережьте вот эту дорогу, – указал Эдвард на широкую тропу, уходящую вниз по склону с вершины холма, где сейчас находились кочевья. Использование инфразвуковых локаторов позволило получить полную трехмерную модель холма и прилегающих территорий. Кочевники явно выбирали это место с тем условием, что в случае нападения его будет удобно защищать, найдя наиболее подходящее среди скоплений скал и скальных обломков бритвенной остроты камней. Всего несколько троп вело к подножию холма, но только одна из которых была достаточно широкой, чтобы по ней могли пройти тяжело нагруженные повозки со скарбом кочевников, и именно ее и предстояло перекрыть Севереду. Проведя указкой ярко красную черту, барон дополнил, – вас высадят примерно здесь, на этом участке. После команды выдвигайтесь к холму, но медленно и осторожно, я уверен, что когда начнется бой, большая часть невооруженных дикарей направится именно этой дорогой. Вы должны не выпустить их… Стетфорд, вы возьмете пятнадцать машин и окружите холм с запада и юга, здесь, как видите, тоже несколько тропок. Когда убедитесь, что все выходы перекрыты, тоже начинаете подъем наверх, наверняка, вам еще придется поучаствовать… Еще три машины останутся в резерве на тот случай, если мы кого-нибудь все же упустим.

– Господин барон, – включился корсар в его монолог, – не хотите ли вы сказать, что возглавите атаку «Церберов» по центру капища? – в его голове буквально сквозила уверенность в том, что услышит сейчас положительный ответ, и уже готовился выдвинуть аргументы против подобного необоснованного риска, но Эдвард поспешил его разочаровать.

– Нет, конечно, – усмехнулся тристанский барон, не отворачиваясь от карты, – я высажусь лишь после того, как «Церберы» зачистят первый плацдарм вместе с группой бойцов, и мы попробуем захватить живым хотя бы одного из их лидеров. Мне необходимо точно знать, что мы здесь обнаружили. А для этого необходимы пленные, как минимум, способные разговаривать…

– Эдвард, это мало напоминает охоту, – заметил Рокфор, молчавший до этого момента и только внимательно слушавший весь разговор, – это больше напоминает… – он задумался на пару секунд, подбирая наиболее подходящее слово, – это больше напоминает резню… Ты собираешься уничтожить всех? И женщин, и детей, тех, кто никак себя не может защитить. Неужели это действительно так необходимо?

– Барон, – повернулся к нему Эдвард, – это действительно необходимо. Единственное, что мы можем от них ожидать, так это новых нападений, но что самое главное, я не желаю видеть на территории этой колонии даже оседлых и прирученных мутантов, в каком бы обличии они не показались. Эти твари опасны в любом своем проявлении. Точно так же мне совершенно не нужен дрейф мутировавших генов среди населения колонии, если мы попытаемся ужиться с ними.

– Мутанты? Все-таки они мутанты? – удивился Рокфор, – Судя по данным снимкам, внешне они вполне похожи на самых обычных людей, только диких…

– У них очень сильные мутации внутренних органов, – ответил Северед, – мы препарировали несколько трупов, где нашли множество ярко выраженных отклонений от норм человеческого тела. Под воздействием агрессивной внешней среды у них изменилась практически вся система дыхания и большая часть пищеварительного тракта. Они люди только внешне, внутри это безумие генного и гормонального уровней. Скорее всего, отсюда и столь ярко выраженная агрессивность и атрофированные мыслительные процессы. Мои познания в возможностях биологического прогресса или регресса слишком малы, чтобы утверждать точно, но можно предположить, что еще несколько десятков поколений, и мутации достигнут такой стадии, что мыслительные процессы окончательно будут заменены инстинктами. Людьми их можно назвать с очень большой натяжкой…

– Они загрязняют генофонд Аверии, и у меня нет другого выбора, кроме как полностью уничтожить их, – кивнул Эдвард, получив подтверждение словами корсара, – до последнего существа, чтобы не осталось и следа от подобных мутаций. Я понимаю, что это жестоко, но это все же намного легче и реальнее, чем потом по крупинкам выковыривать зараженный генокод из всего социума. Вы сами не хуже меня знаете, что необходимо делать с мутантами… – Эдвард знал, что барон Карийский не придерживается того же мнения. Он уже не раз публично делал замечания о том, что Рейнсвальд проводит слишком жесткую политику по отношению к мутантам и гибридам, вне зависимости от того, что они сами собой представляют. Конечно, в Известном Пространстве существует огромное количество анклавов, где к мутациям и межрасовым бракам относятся с куда большей толерантностью, но к таким вещам в королевстве мало кто относился с пониманием.