Читать книгу "Чистилище. Книга 1. Вирус - Валентин Бадрак"

– Шура, ты вот мне пожелал здоровья, побед и счастья. Ну, со здоровьем вроде все понятно. А как быть с победами и счастьем? В чем смысл нашей никчемной жизни, если все равно рано или поздно мы все умрем?

– О-о, – довольно протянул низкий голос в телефоне, – я вижу, ты правильно нацелен. Философия исцеляет – это проверенный факт. А если в двух словах, то смысл – это вовремя понять, что мы пришли в этот мир неспроста. И вовремя сформировать свою задачу. Все остальное – детали.

– Но ведь говорят же, что как раз в деталях собака зарыта, – возразил окончательно сбитый с толку Лантаров.

– Именно! Потому-то я тебя и спрашиваю очень серьезно: ты готов ради здоровья пожить некоторое время вдали от многоэтажных домов и супермаркетов? Как будто в удаленном от всего мира санатории?

– Я – готов. Если ты обещаешь поставить меня на ноги.

– Если будешь следовать моим рецептам, будешь через пару месяцев прыгать, как кузнечик!

Этот Шура вполне мог бы претендовать на роль Деда Мороза для взрослых.

2

Лежа в постели, Лантаров непроизвольно подумал о смысле своей жизни. «Фу ты черт, как заразная болезнь!»

Он вспомнил, как Шура добивал его трудными вопросами, допытывался, ради чего он живет. Теперь вот этот старик во весь голос завопил о смысле. А ведь это говорила его выползшая наружу, ничем неудержимая боль! Так неужели никак нельзя обойтись без этого гребаного смысла, просто жить без всякой мудреной привязки к высоким целям и задачам? Да, совершенно верно, он никогда толком не задумывался, зачем живет. Но все было и так понятно, все шло по накатанной дорожке. И вот где-то на одном из вполне очерченных этапов его выбила из седла эта проклятая авария. Но кто возьмется утверждать, что он жил неправильно? Где тут судьи и пророки? Но, с другой стороны, что бы он делал, если бы еще три-пять лет тянулась эйфория? Наверняка приобрел бы квартиру в центре города, вложил бы деньги в какое-нибудь дело или просто в недвижимость и… отдыхал бы на полную катушку. «Баксы, телки, тачки», – взбрело ему на ум. Но чем он тогда бы отличался от этого Олега Олеговича? Молодостью? Этим, как они шутили, недостатком, который быстро проходит? И где гарантия, что через двадцать-тридцать лет порхания он бы не отыскал свою лошадь, которая безжалостно сбросила его наземь? Он решил еще раз заглянуть в прошлое, но постараться сделать это более осмысленно, критично.

Да, их способ зарабатывания на жизнь был предельно простым и бесхитростным. Этот стихийно созданный бизнес и был рожден на свет благодаря могущественным связям Захарчикова-старшего. Коррупционная лазейка, возможно, была выстроена им же. Или теми, кому он приносил сливки с прибылей. Таких долларовых трубопроводов у него, судя по расходам, было немало.

Все их недюжинное умение умещалось в короткую цепочку перепродажи приходящих из-за границы легковых машин. Облегченная схема действий под названием «растаможивание товара» была налажена сугубо для своих, то есть близких к политикам-бульдозерам. Все, сверху донизу, являлись временщиками, потому рыли капиталы с неистовым упорством. Главное то, что они стали своими! Пусть даже самым нижним звеном, питающимся объедками с барского стола. Располагаться в тени Влада Захарчикова было равноценно проживанию в комфортабельной каюте безупречно оснащенного военного корабля. А сам Захарчиков вообще сидел на облачке, свесив ноги. Всякое действие он совершал исключительно после указания свыше – от почти богоподобного родителя. Естественно, как формальный директор их фирмы, Влад Захарчиков прихватывал на порядок больше, чем остальные участники процесса. Остальные – это он, Лантаров, и Артем Макаренко, трудолюбивый, скрупулезный парень, из тех, которых называют «ботаниками». С пытливыми лицами вечных учеников, они всегда удивляют непритязательностью и способностью неизменно учиться в школе на «отлично».

Захарчиков-старший заботился, чтобы каждая машина, приходящая в порт из далекой беспечной Америки, приносила несколько тысяч зеленых. За дорогие автомобили для бизнес– и ВИП-класса порой удавалось снимать и по несколько десятков тысяч. Захарчиков-младший с мини-командой льстиво, но беспроигрышно суетился вокруг напыщенной, богемной клиентуры. Новые автомобили, произведенные за океаном, как ни странно, даже с учетом доставки стоили гораздо дешевле, нежели в стране развивающегося рынка. Платежеспособные клиенты находились всегда, причем во времена кризисов и экономических катаклизмов их число прибывало, как вода во время прилива в канадской бухте Фанди.

Артем, несколько флегматичный, но вполне расторопный и скрупулезно разбирающийся в деталях, отвечал за все подписываемые документы. Небольшая фирма уверенно процветала. Львиная доля клиентов предпочитала оперировать наличностью. В ходу был гуляющий из рук в руки черный нал, заработанный нелегально или полулегально, ловко вытащенный из офшоров или тривиально отмытый на государственных приисках. С ним не жаль было расставаться. Так что маленький, но вполне адекватный по шику офис в Музейном переулке в самом центре Киева жил динамичной и предсказуемой жизнью. Стильно обставленное помещеньице с неизменными запахами дорогого кофе, шоколада и лимона, радующее глаз ровными рядами аккуратно выстроенных папок в дорогих шкафчиках, было всегда готово к приему посетителя любого калибра. Для приличия Влад Захарчиков периодически восседал в отдельном кабинете за дорогим столом из красного дерева, украшенным великолепной скульптурной композицией модного киевского скульптора. «Учится приобщаться к высоким креслам в государственных кабинетах», – с неприязнью думал о нем в такие минуты Кирилл Лантаров.

Для него, Лантарова, как и для аккуратиста Артема, прежде всего ценен был опыт и общение с заносчивыми толстосумами. Правда, Влад хитрил – не подпускал помощников к основному ядру бизнеса. Раз в месяц Влад летал в Лондон по заданию отца. Как потом случайно выяснилось, за безумно дорогими игрушками для местной знати – мобильными телефонами «Верту». Эта часть доходов принадлежала только Захарчиковым, а прибыли, как педантично просчитал Артем, составляли несколько десятков тысяч евро с каждой командировки. Лантаров хорошо помнил, как случайно оказался свидетелем одного разговора.

– Почему я делаю маникюр, педикюр и лег под нож пластического хирурга? Потому что я – не совок. Ясно?! – донесся пьяный голос незнакомца, когда они с Владом шли по коридору загородного дома.

– Все верно, дорогой мой, – согласился Захарчиков-старший. – Когда ты в часах «Чаптер Ван», с телефоном «Верту» ездишь на правильном «мерсе» – ты властелин. Вот на этом-то и следует сколачивать капиталы. Наши пацаны – они ж как дети. Им нужны дорогие игрушки. Так что все у нас сладится – мы будем устанавливать стандарты.

Влад и идущий немного позади Лантаров оказались перед столом с многочисленными закусками и откупоренной бутылкой первоклассного ирландского виски. Увидев сына, Захарчиков широко улыбнулся. Заметив же Лантарова, он непроизвольно скривил рот, мол: «Ладно, ничего не поделаешь, коль тебя мой бестолковый сын притащил». Лантаров испытывал смесь любопытства и робости.