Читать книгу "Мастер взрывного дела - Андрей Ильин"

— Секундочку. Еще одну последнюю секундочку.

— Секунду — ладно. За две — уволю без выходного пособия.

Милые господские шуточки, которые не понять когда перестают ими быть. И становятся оргвыводами.

Так что лучше на всякий случай укладываться в разрешенную секунду.

— Готово!

Президент взял стакан. И кольцо колбасы.

— Ну, в общем, чтобы не последняя, — и хлопнул стакан водки. И удовлетворенно крякнул.

— Наша водка?

— Наша. Кристалловская.

— Хорошая водка. Меня Гельмут своей угощал — дерьмо. Без куража. Не водка — одно название. Спиртосодержащий компот. Сколько лет на нашей территории сидели, а водку делать не научились. Разливай.

Главный телохранитель подсуетился.

— Будем!

— Нет, я тебе так скажу. Водка — это наш характер русский. Чтобы полный стакан — и слезы из глаз. А потом стенка на стенку. Как народ пьет, так и живет. Они как — по пятьдесят грамм со льдом и водой. Продукт переводят. И живут так же, как, прости Господи, импотенты. Все по дозам. По мензуркам. По правилам. Терпеть не могу. И водка у них такая же. Недееспособная… Ну что, еще по одной?

— А доктора?

— А ну их, докторов! Сам знаешь куда! Тоже, понимаешь, импотенты. Того нельзя, сего нельзя. Этот можно, но только по капле после еды. На хрена такая жизнь?

— Это верно!

— А раз верно, лей давай!

Налили. Хлопнули. Закусили капусткой.

— Мне знаешь что Билл на закусь предлагал?

— Что?

— Киви! Я тебе так скажу — извращенцы они там все. Мочу пьют, дерьмом закусывают. Ни хрена в жизни не понимают! Давай еще…

«Еще» было уже много. До «еще» надо было успевать ладить дела.

— Это точно, что не понимают. Я вот намедни документы смотрел…

— Какие документы? Компру? Все компру собираешь? Кто с кем спал, кто сколько брал, кто кому давал? Смотри — доиграешься. У самого тоже морда шершавая.

— Да нет. Я старые документы смотрел…

— На хрена тебе старые?

— Да вот, подумал, как так могло быть, что Союз столько лет стоял и не развалился?

— Потому что крепко задуман был. Вот с таким хребтом! Железобетонным. Как Днепрогэс. Я тебе по-свойски скажу, если бы все это дерьмо не затеяли — до сих пор бы стоял! Как пирамиды Хеопса.

— Да нет, я не про то. Я подумал — как же они республики-то держали? Как с ними справлялись, с чурками? Может, при ЦК какой секретный отдел был? Который всеми этими делами заведовал. Ну чтобы их в узде держать?

Президент помрачнел.

— А ты бы меньше думал! Изыскатель хренов. Тебе деньги не за думы платят! А за то, чтобы ты «папу» от всякой пакости охранял… И наливал вовремя. А что там было — то быльем поросло.

— Все поросло?

— Все! И шабаш на этом. Ни к чему прошлое ворошить. У нас своих забот — выше горла.

— И я про то же подумал. Подумал — кабы у нас сейчас такая организация, к примеру, была. Верно, проще было бы с этими черномазыми разобраться?

— Не пойму я, к чему ты клонишь? Чего добиваешься? Сидел бы себе да пил. Так нет, вертишь задом по скамейке, как проштрафившаяся курсистка. Смотри, заноз нацепляешь.

— Да нет. Я просто так. Я подумал…

— Я тебе уже сказал, чтобы ты не думал! Вот и не думай! Исполняй свои обязанности и лишний раз носом не верти, — совершенно трезвым и злым голосом сказал Президент, — а если тебя история интересует, так я тебя могу заведующим кафедрой новейшей истории сделать. На малой родине. Хочешь?

— Нет, вы меня не так поняли…

— Я так понял, как ты спросил, Аристотель недоученный. Сиди — разливай и колбасу режь. И не лезь куда тебя не просят. И где не таким, как ты, Варвара, нос начисто обрывали. Лей! А то, понимаешь, скоро будет спрашивать, что это за кнопочка в «ядерном чемоданчике». И подержать просить.

— Нет, про чемоданчик не буду. Я же понимаю…

— И по всему остальному тоже понимай. Раз такой умный! Не в каждую дырочку, что видишь, надо свои любопытствующие части тела совать! Лучше сиди и пей. Пей, я сказал!

Разговор не состоялся.

Или, напротив, превзошел все ожидания…

Глава 39

Командировка в часть, потерявшую в ходе передислокации треть своего самоходного тяжелого вооружения, была не последней. Полковник Трофимов вообще был неусидчивым человеком. С юности, когда приходилось передвигаться все больше по тылам условного противника, по оврагам-буеракам, чем по штабным коридорам. И «обмениваться мнениями» не с вышестоящим начальством, а с контрразведчиками противной стороны, которые хоть и были свои, но по морде били как чужие. Именно там полковник выработал свое отношение к делу. Именно там понял, что если хочешь в этой жизни чего-то добиться, то надо обладать бульдожьей хваткой. Вцепляться и держать, хоть бы даже десны кровоточили.

Держать!

Иначе какой из тебя, к дьяволу, разведчик? Какой следователь? Каша манная с малиновым сиропом.

В это вновь подвернувшееся дело полковник вцепился всеми тридцатью двумя. Сомкнул зубы раз и уже не отрывался. И вгрызался все глубже.

Еще одна часть, где тоже списывали технику. И, похоже, тоже не без корыстного умысла. Потому что далеко не всю довезли до мартена. Кое-какую растеряли по дороге.

При этом во время случившихся многочисленных задушевных бесед с личным составом части все рассказывали разное.

Солдаты срочной службы — одно.

Дембеля — чуть другое.

Средние офицеры — третье.

Старшие офицеры — четвертое.

Командиры — не вмещающееся ни в какие рамки пятое.

Хищение с целью последующей продажи крупнотоннажного самоходного военного имущества относится к преступлениям, которые сокрыть так, чтобы не найти никаких концов, — невозможно. Это не кошелек у зазевавшейся гражданки умыкнуть. Не машину угнать. Технику надо подготовить к реализации, заправить, снабдить боекомплектом, выгнать из боксов, погрузить на трейлеры, довезти, разгрузить… И на каждом этапе задействуются люди. А они имеют языки и свое мнение в отношении операции, в которой принимают участие. И свое мнение в отношении оплаты их услуг.

Отсюда всегда находятся недовольные и обиженные, они охотно и не без злорадства рассказывают о подробностях противозаконной сделки, на которые и опирается следствие. В особенности неофициальное следствие, которому важно не столько виновных наказать, сколько истину установить.

Именно поэтому в добровольных помощниках полковник недостатка не испытывал.

— Да, точно, грузили. Мне еще странным показалось, чего это мы, отправляя танки на переплавку, а полные баки горючки заливаем…