Читать книгу "Медведь и Дракон - Том Клэнси"

* * *

Сослуживицы Минг в министерстве заметили некоторые перемены в поведении своей коллеги. Она больше улыбалась, и улыбка была несколько иной. С ней случилось что-то хорошее, думали некоторые, и они радовались за неё, хотя сдержанно и не выдавая себя. Если Минг захочет поделиться с ними своей радостью, ну что ж, очень хорошо, если нет, их это тоже устраивало, потому что некоторые вещи должны оставаться глубоко личными. Они оставались такими даже среди подруг, которые делились всеми переживаниями, включая рассказы об их министре, о его неуклюжих, продолжительных и зачастую неудачных попытках заниматься любовью. Он был мудрым и часто нежным, хотя как босс имел немало недостатков. Однако Минг ничего этого сегодня не замечала. Её улыбка была привлекательнее, чем обычно, и глаза поблёскивали, как маленькие алмазы, – таким было мнение всех административных служащих и секретарш. Все они видели это и раньше, хотя не у Минг, чья интимная жизнь казалась какой-то пресной. Министру она нравилась больше других, но «обслуживал» он девушку плохо и слишком редко. Она сидела за своим компьютером, занимаясь корреспонденцией и переводами статей из западных средств массовой информации, которые могли представлять интерес для министра. Минг владела английским языком лучше всех в этом углу здания, и новая компьютерная система работала великолепно. Ходили слухи, что следующим этапом станет компьютер, в который нужно только говорить, и буквы будут возникать по команде. Такие компьютеры, несомненно, обернутся проклятием для всех исполнительных секретарей в мире, потому что их профессия станет почти ненужной. Впрочем, нет. Босс ведь не может трахать компьютер… а вдруг потом компьютеры смогут и это? Нельзя сказать, что министр Фанг был слишком назойливым в своих потребностях, а его благодарность после этого бывала достаточно щедрой.

Первое утреннее поручение Минг выполнила за девяносто минут. После этого она отпечатала сделанный перевод и скрепила вместе несколько страниц. Этим утром она переводила статьи из лондонской «Таймс», «Нью-Йорк Таймс» и «Вашингтон Пост», так что теперь министр узнает, что думают варвары всего мира о просвещённой политике Китайской Народной Республики.

* * *

В своём личном кабинете министр Фанг занимался другими делами. Из Министерства государственной безопасности поступили два доклада о происходящем в России: открытие крупнейших месторождений нефти и золота, говорилось в донесениях. «Значит, – подумал министр, – Чанг был совершенно прав. Восточная Сибирь действительно представляет собой настоящую сокровищницу, полную вещей, в которых все нуждались».

Прежде всего, нефть, потому что она является истинной кровью современного общества. С другой стороны, золото, помимо своей ценности как старого, но по-прежнему весьма реального средства обмена, все ещё широко применяется в науке и промышленности. Как жаль, что такие богатства попадут в руки людей, не обладающих достаточным воображением для их разумного использования. Это так странно, что русские, которые подарили миру «бесценный» дар марксизма, но затем не смогли должным образом воспользоваться им, потом отреклись от него только для того, чтобы потерпеть неудачу в переходе к буржуазному капиталистическому обществу. Фанг закурил сигарету, пятую сегодня (он старался уменьшить потребление сигарет по мере того, как приближалась семидесятая годовщина), и положил донесения МГБ на стол. После этого он откинулся на спинку кресла, затянулся сигаретой без фильтра и принялся обдумывать информацию, которую принёс ему этот день. Сибирь, часто говорил Чанг, располагает всем, в чём нуждается КНР, – лесом, огромными запасами минералов, пространством, которое нужно Китаю больше всего. Теперь же, как утверждается в разведывательных донесениях, ко всему этому прибавились колоссальные месторождения нефти и золота.

В Китае проживает слишком много людей, и это несмотря на меры по контролю за ростом населения, которые проводились в жизнь драконовскими средствами, как по их содержанию, так и по безжалостному исполнению. Эти меры были оскорблением китайской культуры с её отношением к детям как к дарам небес, но теперь социальная инженерия приобрела неожиданный характер. Поскольку каждой семейной паре разрешалось иметь только одного ребёнка, люди часто предпочитали мальчиков девочкам. Ходили слухи, что крестьяне берут двухлетних младенцев женского пола и бросают их в колодцы – жалостливые ломают им шею перед этим. Фангу были понятны причины. Девочка вырастет и выйдет замуж, тогда как мальчик будет содержать своих родителей и станет кормильцем семьи, обеспечив, таким образом, их безопасность в старости.

В случае с Фангом все было по-другому. Поскольку он вырос в семье высокопоставленного партийного функционера, Фанг позаботился о том, чтобы его мать и отец нашли комфортабельное место, где и прожили свою жизнь, потому что таков долг ребёнка перед теми, кто произвёл его на свет. В ходе своей жизни он, разумеется, женился – его жена давно умерла от сердечно-сосудистой болезни – и он выразил неискренние слова сожаления её родителям и даже позаботился о них… но не до такой степени, как он заботился о своих родителях. Даже его жена понимала это и использовала всё своё теневое влияние супруги партийного чиновника, чтобы создать спокойную жизнь для родителей. Это ей удалось, хотя и в меньшей степени. Брат Фанга умер молодым, погибнув в Корее во время войны с американской армией, так что после него осталось только воспоминание безо всякой практической выгоды.

Однако для Китая существовала тяжёлая проблема, о которой никто не решался говорить, даже на уровне Политбюро. Она заключалась в том, что политика контроля за ростом населения начала влиять на демографию страны. Предпочитая мальчиков девочкам, КНР создала дисбаланс, который становился теперь статистически значительным. Примерно через пятнадцать лет в стране будет ощущаться недостаток женщин. Некоторые утверждали, что это хорошо, потому что тогда будет достигнута цель стабильности населения быстрее, чем предполагалось, но это также означало, что спустя одно поколение для миллионов китайских мужчин не найдётся женщин, чтобы жениться и создать семью. А вдруг это приведёт к резкому росту гомосексуализма? Политические деятели КНР по-прежнему с неодобрением относились к этим буржуазным дегенератам, хотя гомосексуализм и был исключён из Уголовного кодекса в 1998 году. Но если не будет достаточного количества женщин, что остаётся мужчинам? Кроме убийства лишних младенцев женского пола, девочек, брошенных своими родителями, часто разрешали удочерять американским и европейским семейным парам, которые не могли иметь собственных детей. Это происходило с сотнями тысяч, девочек передавали с такой же лёгкостью и простотой, как американцы продают щенков в своих супермаркетах. Что-то в душе Фанга возмущалось этим, но его чувства были всего лишь буржуазной сентиментальностью. Национальная политика диктовала, что это именно так, а политика является средством достижения необходимой цели.

Его жизнь была комфортабельной, насколько этому могло способствовать занимаемое им привилегированное положение. В придачу к роскошному кабинету, которому могли бы позавидовать капиталисты, у него был служебный автомобиль с шофёром, который отвозил Фанга в его резиденцию, не менее роскошную квартиру со слугами, удовлетворяющими каждое его желание. Из специальных распределителей ему привозили лучшую пишу, которую только могла обеспечить его страна, превосходные напитки, его телевизор был присоединён к спутниковой системе. Благодаря этому он мог принимать самые разные каналы, включая несколько порнографических японских. Мужские желания все ещё не покинули его – он не говорил по-японски, но разве нужен перевод в таких фильмах, все и так понятно.