Читать книгу "Дюна: Герцог Каладана - Кевин Андерсон"

– А наркотик? – спросил Лето.

– Мы собираем только то, что нужно нам для религиозных церемоний. Это безвредное вещество.

Глядя на кучу сухих листьев и побегов папоротника, Лето вспомнил, как он беспечно сидел здесь среди этих людей, которых обносили корзинами с зельем, и как дьяконы предлагали отведать папоротник ему, Джессике… его сыну!

Что, если Пол тайком унес с собой проклятое растение и уже умер в страшных муках?

– Сжечь все это, сжечь немедленно! – приказал он.

Двое гвардейцев вышли вперед, облили кучу горючей жидкостью и подожгли. Муадхи горестно склонили головы. Лето изо всех сил старался не вдыхать маслянистый жирный дым. Он посмотрел на крестьян, зная, как они чтили его, как чтили представителей всех предыдущих поколений герцогов Дома Атрейдесов.

Хават, понизив голос и глядя на горящий папоротник, обратился к герцогу:

– Надо учесть одно обстоятельство, милорд. Если папоротник растет в дикой природе, а Муадхи действительно собирают его для своих религиозных церемоний, то это значит, что для иных целей его собирают какие-то другие люди.

На следующий день после того, как герцог вернулся в замок, доктор Юэ представил ему результаты анализа. Врач Сукк тщательно причесал свои длинные темные волосы и закрепил их серебряным кольцом. Татуировка на лбу выглядела ярче, так как лицо врача за сутки побледнело и осунулось. Доктор явился к Лето в сопровождении Сафира Хавата, но ментат скромно стоял у двери, пока Юэ докладывал результат.

– Я изучил образцы папоротника, сир. Эти остатки, которые мы взяли из храма Муадха, действительно содержат айлар, но его действие слабее, чем у образцов, обнаруженных у министра Веллана и лейтенанта Нупре. Это другой подвид папоротника, и концентрация действующего вещества в нем выше.

Лето нахмурился.

– То есть это не тот наркотик, который использовали в ритуале? Это другой подвид папоротника барра?

– Возможно, милорд. Цитологический анализ показал, что он модифицирован. Подозреваю, что с целью усилить действие.

Лето внимательно слушал бесстрастное, сухое сообщение Юэ, хотя сам испытывал сильный гнев и отвращение.

– То есть любой человек, который считает, что принимает мягкий айлар, может стать жертвой передозировки?

– Да, это так, милорд. – Юэ держал в руке коричневый высушенный листок. – Этот тип модифицированного папоротника, который употребили Веллан и Нупре – а вероятно, и сотни жертв в Кала-Сити, – оказывается смертельным в тех дозах, в которых папоротник Муадхов вызывает лишь легкую эйфорию.

Лето побагровел и кивнул.

– Сын лорда Атикка познал это на собственном опыте.

Юэ ловким движением достал из кармана еще один пакет с другим образцом.

– Вот то, что мы нашли у обеих жертв в Каладанском замке. Как показал анализ, эти образцы идентичны тем, что вызвали передозировку у жертв в Кала-Сити. – Он протянул второй образец герцогу. – Как вы можете сами убедиться, милорд, окраска растения немного иная. Видите пятнистость? Думаю, что это генетически модифицированный папоротник, и именно его продают сейчас в Кала-Сити и на других планетах.

Закончив доклад, он поклонился и отошел назад.

Лето смотрел на остатки папоротника, лежавшие на столе, с таким видом, словно это были свернувшиеся ядовитые змеи.

– Каладанский наркотик, – произнес он, с ужасом понимая, какой урон его чести и репутации наносит само это словосочетание.

– Я выяснил, – произнес Хават, – что операции контрабандистов ведутся с куда бо́льшим размахом, чем я мог предположить. – Ментат вытер губы цвета спелой клюквы и отвел взгляд в сторону. В этот момент на лице старого ассасина проступил его истинный возраст. – С помощью ментатских проекций я проанализировал возможные потоки, просмотрев таможенные декларации в космопорту Кала-Сити, а также документы на грузы, оформленные в мелких космопортах побережья. – Густые брови ментата нахмурились, и Лето услышал, как изменился, став глуше, голос верного воина. – Сир, я считаю, что этот наркотик распространяется по всей Империи – прямо у нас под носом.

* * *

Некоторые люди хотят знать будущее, чтобы лучше к нему подготовиться. Но я предпочитаю оставаться в неведении. Лучше я стану готовиться к случайностям и двигаться вперед с уверенностью, что я силен и способен встретить все, что может произойти со мной.

Гарни Холлик

В то утро, когда Преподобная Мать Мохайем прибыла на Уаллах IX, школа Матерей тонула в густом тумане, а свет дня померк, превратившись в тусклые сумерки. Окна были освещены плавучими светошарами, и эти горящие в крытых красной черепицей зданиях окна еще больше усиливали ощущение вечера. Улицы были тоже ярко освещены уличными фонарями.

Императорская Вещающая Истину быстро прошла по центральной площади к главному комплексу школы. Собственно, Мохайем и не рассчитывала на теплую солнечную погоду, последняя была на Уаллахе IX исключительной редкостью, но этот день оказался особенно неприветливым даже для такой мрачной планеты. Она прошла мимо группки юных послушниц, закутанных в многослойные темные одежды. Мохайем с трудом справилась с пронизывающим холодом, отрегулировав пульс, теплообмен и свои нервные реакции. Несмотря на это, ее почти трясло, когда она оказалась у высоких дверей административного здания.

Верховная Мать Харишка стояла на балконе второго этажа, опершись на перила, и смотрела на Мохайем.

– Поспеши, Елена. В такую погоду не слишком большое удовольствие ждать тебя на балконе.

Мохайем вошла в просторный вестибюль. Верховная Мать уже спускалась навстречу по широкой лестнице. На улицу, зябко кутаясь, выскочили три послушницы.

– Я смотрю, сестрам стало трудно согреваться, – сказала Мохайем.

– Зима испытывает нас на прочность, это время испытаний, – сухо отрезала Харишка. – Но в нынешнем году холода наступили слишком рано, никто не был к ним готов. – Она махнула рукой. Шла Верховная мать быстро, пожалуй, слишком быстро для своего возраста. – У нас сложилась экстренная ситуация… есть вопросы, на которые надо немедленно дать ответ. Нам нужен твой опыт, твоя мудрость.

Заинтригованная, Мохайем последовала за Верховной Матерью в центральный коридор. Ей уже приходилось бывать здесь раньше.

– Ты ведешь меня к Лезии, Матери Квизаца.

– Да, ей стало хуже, намного хуже.

Откуда-то из глубины здания донесся дикий женский крик, от которого стыла кровь в жилах. Крик прокатился по корпусу, гулким эхом отдаваясь от стен коридора.

– Сюда! – воскликнула Харишка.

Дверь в палату Матери Квизаца была открыта, но Верховная Мать на мгновение остановилась, прежде чем они обе вбежали внутрь.

Старая Лезия лежала на широкой койке и беспорядочно махала иссушенными, как палки, руками, словно отгоняя невидимых призраков. Пять медицинских сестер старались успокоить Лезию, две девушки пытались удержать ее на месте, одна следила за тревожно жужжащими мониторами, одна пыталась сделать инъекцию, а еще одна записывала бессвязные выкрики старухи. Лезия исступленно мотала головой из стороны в сторону, стараясь укусить державшую ее сестру, однако другая решительно, но не причиняя вреда, отводила голову Лезии в сторону.