Читать книгу "Как я год жила по Библии - Рейчел Хелд Эванс"

– Но почему вы хотите увеличить семью, если и сейчас вам так тяжело? – спросила я.

– А почему евреи рожают детей после холокоста? – ответила она вопросом на вопрос. – Почему женщины не оставляют попыток родить после множественных выкидышей? Так мы боремся с бедой. Сжимаем кулаки и говорим: «Нас не запугать! Несмотря ни на что, мы будем надеяться!» В конечном счете, рожать детей – всегда акт веры.

Дневник Дэна

31 мая 2011

Поскольку собственных детей у нас нет, в этом месяце Рейчел пришлось в основном читать и писать. Впрочем, несколько раз она сидела с детьми наших друзей. Две маленькие девочки провели у нас целый день, пока в роддоме появлялась на свет их младшая сестренка. Поскольку это Рейчел для своего проекта сосредоточилась на материнстве, я решил, что мне незачем участвовать в присмотре за детьми: поздоровался с ними, поиграл полчасика и вернулся к своим делам.

Как оказалось, я был неправ. Рейчел расстроилась. Вышел спор на тему «как же так, ты же говорил, что будешь помогать с детьми, когда они у нас будут!» Началось все уже в постели, когда мы погасили свет и я уже почти спал. Рейчел вдруг расплакалась. Я спросил: «Что случилось?» И спросил тоже неправильно – тоном раздражения, а не заботы. Но через некоторое время мы во всем разобрались. Рейчел объяснила: она почувствовала, что вся тяжесть заботы о детях легла на ее плечи, и хотела бы, чтобы я активнее в этом участвовал. Я объяснил: я счел, что это ее проект, так что и заботиться о детях должна она. Оба мы лучше друг друга поняли и смогли уснуть. Но мне кажется, перед тем, как заводить своих детей, нам придется еще немало обсудить и многое узнать друг о друге.

Зовем ли мы Бога или нет – Он здесь.

Эразм Роттердамский

После испытания бебиситтингом я решила «открыть карты» и признаться Богу и миру, что мысль о детях внушает мне ужас.

«Собратья-христиане меня сейчас распнут, – писала я в блоге, – но что есть, то есть: я боюсь материнства.

Боюсь, что дети разрушат наш счастливый брак.

Боюсь, что положат конец моей карьере.

Боюсь, что так и не научусь правильно застегивать памперсы.

Боюсь, что не смогу делать много дел сразу и окажусь плохой матерью.

Боюсь потеряться в мире подгузников, детских тем и мамских войн.

Боюсь полной ответственности за чужую жизнь.

Боюсь приводить в мир нового маленького человечка, которому, возможно, будет здесь плохо.

И боюсь, что мне стоит сначала самой разобраться в собственной вере, а уже потом передавать ее следующему поколению».

Как обычно, изложив свои расплывчатые страхи на бумаге и выведя их на публику, словно зверей на арену цирка, я ощутила странное облегчение. Правильно поставленное блогерство – своего рода бесплатная психотерапия, разумеется, если вы готовы говорить правду не только о том, что ели сегодня на ужин. Я попросила мне отвечать – и получила сотни комментов, многие из которых поражали своей искренностью:

• Да-да, все эти страхи плюс еще несколько! (Растяжки? Лифчики для кормления? Следы срыгнутого на ковре? Все это и еще много сверх того!) Когда я была беременна старшей, то целую тетрадь исписала своими страхами. Записывала все, даже самые иррациональные. Забеременела я после шести лет в браке, так что очень беспокоилась о том, что теперь будет с нашей семьей.

Как преодолела эти страхи? Просто родила! А потом еще раз. И еще. Да, страшно! Даже до сих пор. И еще ЧЕРТОВСКИ УСТАЕШЬ. Но я по-прежнему счастлива замужем, дочек люблю до безумия – и благодарна судьбе за то, что пошла этим путем. – Хрустяшка.

• Материнство – это и травма, и чудесное превращение. Но вот о чем меня никто не предупредил, а стоило бы: после первых нескольких лет ты потихоньку, шаг за шагом, начинаешь возвращать себе прежнюю жизнь. Да, в первые годы моя карьера серьезно пострадала, но сейчас практически все вернулось на круги своя. Несколько лет я не высыпалась, но теперь дети (семи и пяти лет) спокойно спят каждую ночь не меньше семи часов подряд. Какие-то части меня изменились полностью, и сейчас это кажется вполне естественным, но, пожалуй, самым большим сюрпризом для меня стало то, сколь многое осталось неизменным. – Беа.

• У меня шестеро детей, и все равно я то и дело боюсь того же, что и вы. Боюсь, что все делаю неправильно, что каждый день их балую и порчу. Боюсь, что теряю себя, а когда делаю что-то для себя (я пишу диссертацию), боюсь, что теряю их. Дети все усложняют, но (здесь я впадаю в розовые сопли!) с ними так хорошо! Что может быть милее младенческих ножек? Кормление грудью – величайшая радость, а когда ребенок в первый раз тебе улыбается, это такое счастье, которое весь мир переворачивает. Каждый день они сводят тебя с ума, но когда заходишь поцеловать их на ночь, забываешь обо всем и снова их любишь. Да, отношения с мужем тоже сильно меняются; но смотреть, как муж из кожи вон лезет, стараясь впечатлить маленького мальчика или девочку – по-моему, стоит того, чтобы отказаться от тихих вечеров и выходных на природе. – Мария.

• Спасибо за ваш пост! Мне тридцать два, я одинока, детей нет. Я хочу иметь семью, но постепенно привыкаю к мысли, что не стану «неполноценной», если останусь одна. Беда в том, что люди вокруг, кажется, примириться с этой мыслью не могут. Все говорят «когда выйдешь замуж» или «когда у тебя будут дети» так, словно без этого в жизни никак не обойтись. Кажется, они ждут, когда это случится, чтобы наконец признать меня «взрослой». – Джули.

В этих ответах мне особенно понравилось, что они звучат совсем не как книги по родительству. Нет, это дневниковые записи, рассказы о реальной жизни. Честность и вдумчивость этих женщин напоминает о том, что женщина теряет себя, лишь когда перестает искать, что для доблестной жены не существует ролей слишком узких или слишком величественных.

Вера – не о том, чтобы тебе все наперед объяснили и спланировали; она о том, чтобы следовать тихому голосу Божьему, не зная, что ждет впереди

Признаюсь, отчасти я надеялась, что, когда этот месяц останется позади, преодолею все свои страхи и буду точно знать, когда мы с Дэном заведем (если заведем) детей. Однако в Библии, как ни искала, ответов не нашла. Не нашла их в стопке книг по родительству. Конечно, удобно было бы открыть волшебный текст, написанный Сирсом, Эццо или Господом Богом, и найти в нем точные и ясные рекомендации: когда заводить детей, как их воспитывать, насколько сильно любить – и так до последней детали. Но такого текста нет на свете. Вера – не о том, чтобы тебе все наперед объяснили и спланировали; она о том, чтобы следовать тихому голосу Божьему, не зная, что ждет впереди.