Читать книгу "Империя травы. Том 1 - Тэд Уильямс"

Вскоре один из герольдов вошел из передней и объявил, что пришел дядя герцога, маркиз Энваллис. Мириамель знала Энваллиса еще до того, как Салюсер унаследовал трон, и, хотя сейчас ей никого не хотелось видеть, не стала отказываться от встречи с ним – обычно маркиз знал много забавных сплетен. Кроме того, она уважала его мудрость; Мириамель не раз думала, что из него получился бы лучший герцог, чем Салюсер или его умерший отец, Вареллан. Но способности всегда пасуют перед кровью, в особенности по мужской линии, а Энваллис не был прямым наследником.

– Пригласите его, – сказала королева.

Одним из любимых фокусов маркиза была одежда – он всегда выглядел как безобидный старик, в домашних тапочках и теплой шали даже в жаркий день. Он вошел, шаркая, медленно и неуклюже поклонился, потом приблизился к Мириамель, чтобы поцеловать ее протянутую руку.

– Ваше величество, – сказал он, – вы совсем не постарели.

Она рассмеялась.

– С того момента, как вы видели меня в большом зале два дня назад, полагаю? – Мири рассмеялась. – До тех пор, пока не начнут вешать людей за чрезмерную лесть, вы останетесь самым коварным человеком юга, милорд. Пожалуйста, присаживайтесь и поговорите со мной.

Энваллис рассмеялся.

– Печально, ваше величество, но я не могу, хотя очень надеюсь, что у нас очень скоро будет время для долгого разговора. Мне не хватает вашей компании – как и вашего мужа. Он всегда заставлял меня смеяться.

Она почувствовала, что ее улыбка получилась немного кривой.

– Мы все скучаем по Саймону – я имею в виду короля, конечно. Но почему вы не можете остаться?

Он пожал плечами:

– Настали напряженные времена, моя королева, и многочисленные обязанности – пусть и не такие обременительные, как ваши, да дарует вам Бог терпение, требуют моего внимания. И эта аудиенция, вместо того чтобы доставить мне удовольствие, лишь необходимость выполнить роль посла.

– Посла? От кого? – удивилась Мириамель.

– Вы скоро все поймете, ваше величество. – Энваллис вытащил что-то из своего камзола.

Это была книга Эйдона, совсем не новая, если судить по внешнему виду, с потертым во многих местах кожаным переплетом и пожелтевшими страницами.

Мириамель не удержалась от удивленного смеха.

– Вы очень добры, Энваллис. Вы тревожитесь о моей душе? Как видите, у меня есть собственный экземпляр книги, который лежит у меня на коленях.

– О, это не обычный экземпляр, ваше величество, – мой собственный. И вы поймете, почему он особенный, когда его прочитаете. Но, пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы остаться в одиночестве, когда возьмете его в руки, во всяком случае, настолько, насколько возможно для королевы. – Он бросил на нее взгляд, который Мириамель не смогла понять. – А теперь прошу меня простить. Я обращусь в обычном порядке с просьбой об аудиенции, и тогда мы сможем поболтать и посмеяться над всеми, кто вокруг нас и кто, несомненно, заслуживает насмешек.

Когда Энваллис ушел, Мириамель сидела и размышляла о странности его визита. Она взяла книгу и открыла ее, но не смогла понять, что в ней такого особенного. Наконец, пролистав несколько страниц, Мири обнаружила сложенный кусок пергамента, жесткого и нового.

Послание не было подписано и оказалось коротким.

«Вы приглашены в главный зал Гильдии Смотрящих на Море». Далее стояли дата и время – завтра, в полдень. «Захватите с собой столько стражников и придворных, сколько пожелаете для собственного спокойствия и безо- пасности. Все будет готово для встречи».

Некоторое время Мириамель смотрела на послание, ничего не понимая. Но потом вспомнила, что Гильдия Смотрящих на Море это другое название ниски.

Джеса только закончила укладывать маленькую Серасину спать в углу. В огромной спальне было полно женщин, все они окружали маленького мальчика, сына герцога и герцогини, который находился в ярости из-за того, что его одевали в бархат в такой теплый день.

– Мне он не нравится, – заявил Бласис, пытаясь стащить с себя камзол, который пыталась застегнуть одна из фрейлин. – Сними его.

– Пожалуйста, не вертись, мой маленький лягушонок, – со смехом сказала его мать. – Ты так великолепно выглядишь!

– Хочу играть с солдатиками, – ответил Бласис, мрачно нахмурившись. – Не желаю видеть королеву. Я уже ее видел! Она сказала, что я хороший молодой человек. – Он произнес эти слова, словно они были ужасным оскорблением.

– Но ты такой и есть, – сказала ему герцогиня. – Даже несмотря на то, что вертишься и вырываешься.

– И как вы когда-нибудь будете носить доспехи, если не можете без капризов надеть красивый камзол? – спросила леди Миндия. – Доспехи намного тяжелее.

– Да, – принялся терпеливо объяснять Бласис, словно беседовал с полным идиотом. – Но тогда у меня будет настоящий меч.

Джеса подошла к герцогине Кантии.

– Миледи? Могу я сходить на рынок?

– Зачем? – удивилась герцогиня. – Еще очень много всего нужно сделать, а обед начнется всего через несколько часов. И как же Серасина?

Джеса указала на кроватку.

– Она спит, миледи. Я вернусь до того, как она проснется.

Кантия не выглядела довольной, но тем не менее кивнула.

– Если тебе нужно. Но не задерживайся. И будь осторожна! В наши дни на улицах полно головорезов. Серасина будет безутешна, если тебя потеряет!

«А вы, миледи? – подумала Джеса. – Вы будете по мне скучать?»

Но она знала, что это злая, эгоистичная мысль, и незаметно ущипнула себя. Все, что она имела в этом мире, Джеса получила от герцогини – одежду, еду, жизнь в великолепном богатом дворце, не говоря уже о Серасине, маленькой красивой девочке, которую Джеса иногда воспринимала как собственную дочь. Ей не следовало быть неблагодарной.

Джеса взяла сумку из потайного места, после чего пересекла огромную прихожую, где сновало множество людей, слуг и придворных, все выглядели занятыми и встревоженными, словно Санцеллан Маистревис был объят невидимым пламенем. Джеса похлопала по кошельку и услышала успокаивающий звон монет. Когда она выполняла поручения герцогини, иногда ей давали мелкие монетки люди, которым она приносила письма Кантии, и она их старательно собирала для редких моментов свободы.

День выдался чудесным, жару позднего солнца тьягара смягчил ветер с океана. По дороге, идущей вдоль подножия горы, катились потоки людей с самым разным цветом кожи. Джеса никак не могла привыкнуть к двум вещам в Наббане: огромному количеству народа и вони на улицах, где собирались грязь и отходы от людей и животных, к ним примешивались сложные запахи рынков и магазинов, а также сильные ароматы духов – так пытались заглушить окружающую вонь. Иногда Джеса хотела, чтобы ее нос стал таким же слепым, как глаза Старого Горахока на ее далекой родине.