Читать книгу "Думаешь, это любовь? - Татьяна Веденская"

– Какое же хорошее кино, – единогласно решили мы и задрыхли вместе на диване, так как на кровати спал Алеша, а иных спальных мест в моем доме не было.

Разбудил меня настойчивый звонок в дверь. С трудом собрав мысли в кучку, я нашарила заячьи тапки на холодном полу и пошла на ощупь к двери, не зажигая света, чтобы не слепить глаза. Каюсь, что нарушила все мамочкины (и папочкины) запреты, а ведь заботливые родители с детства приучали меня к тому, что нельзя открывать дверь, не спросив, кто.

– Где они! – пронеслось мимо меня нечто, не дав мне даже рта раскрыть.

– Кто? Стойте! – пискнула я, но оно уже прорвалось в дом, не удостоив меня ответом.

– Дашка! Алешка! Я вас прикончу! – заорало оно, влетев в комнату. И только там, когда я все-таки догадалась включить свет, стало ясно, что передо мной Константин, собственной персоной, в джинсах и какой-то смешной оранжевой куртке, весьма напоминающей робу. Но даже в этом дурацком наряде он смотрелся потрясающе. От одного только взгляда на него я задрожала и чуть не упала на подогнувшихся от внезапной слабости ногах. Как же мне, оказывается, его не хватало. Нормально ли, что я ТАК реагирую на него? Может быть, это болезнь? Может, она пройдет с годами? Сейчас я была точно уверена, что нет, не пройдет.

– Папочка, привет. А мы думали, ты на работе, – пробормотала Дашка, щурясь на свет.

– Я тебя выпорю! Клянусь, это тебе так просто с рук не сойдет! – громыхал Константин. – Я тебя дома запру до самого совершеннолетия. Будешь в школу и домой под конвоем! Дрянь!

– Папа, я не хотел! – дрожащим голосом с кровати прогнусавил Алешка. – Это все Дашка, папа!

– Ты сам хотел от нее удрать, – возмутилась Даша, потрясенная братским предательством. – Я тебя не заставляла.

– Я вас обоих накажу. Идиоты! Как вам только в голову такое могло прийти! – продолжал бушевать он, но тут я не удержалась (а жаль) и, естественно, влезла. Не сидится тете Саше на месте.

– А как тебе пришло в голову оставить их дома черт-те с кем! – бросила я.

Тут Костя вдруг осознал, что я тоже нахожусь здесь. И что я вроде бы как-то при чем во всем этом раскладе. Его мутные красные (от волнения?) глаза уставились на меня. Мне стало моментально стыдно и за свою пижаму в Микки-Маусах, и за заячьи тапки. Но я же не знала, что он припрется ночью.

– А ты вообще не лезь! – заорал он. – Это не твое дело. Ты к моим детям не имеешь никакого отношения.

– Да? – моментально взбесилась я. – Тогда почему они позвонили мне? Почему ты сделал так, что им больше не к кому было обратиться? Разве можно доверять детей такой особе?!

– Что ты о ней знаешь? Это тебе Дашка наплела? Она еще и не такое напридумывает, если это будет ей очень выгодно. Знала бы ты, какие только она сказки не рассказывает!

– А я знаю, – хмыкнула я. – В свое время она мне и про тебя сказки сочиняла.

– Да? Не удивлен. А сейчас я требую, чтобы эти маленькие мерзавцы встали и немедленно собрались. Мы уезжаем домой.

– В такое время? – запаниковала я.

На улице была ночь, самый лучший мужчина из всех мужчин на свете снова оказался в пределах моей досягаемости, и мне совсем не хотелось, чтобы он ушел вот так сразу.

– Нормальное время, чтобы их выпороть и приковать к батарее. Избаловались! Быстро оделись и пошли!

– Но, папа, пожалуйста! У меня болит нога, – взмолилась Дашка. – Две ноги. Одна вывихнулась, одна натерлась. Я не могу идти! Ну, пожалей меня!

– Да как ты смеешь, – нахмурился он, но тень сомнения все же мелькнула на секунду на его лице.

Я же, хитро улыбнувшись, посмотрела на Дашку. Что-то не припомню, чтобы она жаловалась на ноги. Маленькая интриганка, но сейчас, кажется, она играет на моей стороне. Надо ей помочь.

– Давай-ка ты перестанешь орать, разденешься, мы сядем, поговорим и во всем разберемся. Может быть, все не так страшно? – миролюбиво предложила я. – Заодно дадим детям время, чтобы они спокойно собрались.

– Нечего им тут рассусоливать, – буркнул Константин, но куртку водителя-дальнобойщика все-таки снял.

– Что это вообще на тебе надето? – удивилась я. – Ты такое никогда не носил.

– Носил. На стройке, – сердито пояснил он. – Я же не думал, что когда позвоню домой, то услышу такое. Мои дети сбежали! Естественно, я помчался сюда, даже не переодевшись.

– Понятно, – причмокнула я. – Вот, держи-ка чай. Все-таки на улице холод страшный.

– Так что все это значит? – чуть менее строго, но все же недобро спросил меня он. – Как они у тебя оказались. Этого я совершенно не могу понять.

– О, тут как раз все просто. Они хотели поехать к бабушке, но не нашли больницу. Потом они решили найти тебя, но запутались в дебрях Подмосковья. Я, кстати, считаю, что надо разбираться с нашей транспортной системой. Как могли два ребенка так свободно уехать неизвестно куда.

– О, Дашка на самом деле такое может спеть – любой контролер ее пропустит. Еще и денег даст. Артистка, – пояснил он, досадливо косясь на потупившуюся и покрасневшую Дашу.

– Это точно, – согласилась я. – Потом они звонили тебе, но ты был недоступен. И тогда они позвонили мне.

– Но зачем? Ты же нам никто! – еще раз (кажется, специально) уточнил он. – Ты же нас оставила. Бросила.

– Да, – не стала спорить я.

– Пусть бы они позвонили кому угодно, но не тебе! – продолжил он, разговаривая как бы с самим собой. – Ты же всегда их терпеть не могла. Для тебя же они были только обузой. Представляю, как ты обрадовалась. И что, тебе пришлось за ними ехать? Куда?

– Не так далеко, – попыталась успокоить его я.

– Куда?

– Ну… там, по Можайскому шоссе.

– Куда? – вытаращился он, отставив чашку с чаем в сторону.

– Они были в районе Одинцова. Нет, чуть ближе. Деревня Мархушкино, кажется. Не помню.

– Марушкино, – деловито подсказала Дашка.

Лучше бы она этого не делала. Костя дернулся к ней и пророкотал:

– А ты вообще молчи, бестолковая девчонка. С тобой дома будет разговор особый!

– Не сердись на нее. Она очень переживает. Она думала, что ты мог бы оставлять их одних, она бы справилась, – пыталась достучаться до него я, но он был глух.

– Я ее одну не оставлю, пока ей паспорт не выдадут. И даже после этого. Совсем без матери распоясалась. Меры никакой не знает. Как я должен работать, если не могу теперь спокойно из дома выйти? А вдруг она еще какой трюк выкинет?

– Я думаю, что больше она ничего такого не выкинет. Ей самой досталось по полной программе, верно, Даш? – подмигнула я ей.

Она улыбнулась сквозь слезы и кивнула.

– Не защищай ее, ты ее не знаешь.

– Нет, я знаю ее вполне. И она очень даже хорошая девочка.