Читать книгу "Шоколадные деньги - Эшли Прентис Нортон"

Я почти потрясена, что громкой ссоры не будет.

– Можно я тут посижу и допью кофе?

– Конечно. Хоть упейся.

Он складывает свою газету, хватает поднос и уходит.

Теперь я остаюсь за столом одна – как он всегда сидит один, но у меня нет его уверенности в себе, чтобы расслабленно допить кофе.

Около шести вечера я сижу на своей кровати. В самой атмосфере кампуса что-то переменилось, ведь во всех общежитиях девчонки готовятся к танцам.

Я смотрю, как Холли сушит феном волосы, накладывает тени для век (цвета голубой ели, какие были когда-то у Стейси) и надевает свое расфуфыренное платьишко. Разумеется, она в «команде Мередит», поэтому делает вид, что меня вообще тут нет. По пути в туалет я прохожу мимо комнаты Мередит и Джесс и с удивлением обнаруживаю, что Мередит тоже одевается. У меня большое искушение зайти и напомнить ей, что Кейп на танцы не пойдет, но она, наверное, и сама знает.

Когда я возвращаюсь, Холли уже нет, надо полагать, она спустилась в гостиную внизу, чтобы Неду не пришлось идти за ней наверх.

И тут я слышу, как знакомый голос кричит:

– Эй, Мередит, ты готова?

Лоуэлл!

Она кричит в ответ:

– Иду, милый!

Лоуэлл? Как Мередит это провернула? Он же наверняка пригласил другую. А теперь он объявился в Брайте и ждет Мередит, точно он – следующая песня в микшированной программе. Может, Кейп его упросил или, может, Лоуэлл с самого начала был в нее влюблен. Может, он был просто вежлив со мной, потому что я живу в ее общежитии. Но, как и Кейп, он – красивый парень, и Мередит не пострадает от того, что я переспала с Кейпом. Я ей вечер не испортила.

Когда все уходят, я достаю из ящика с нижним бельем пенни, провожу несколько раз указательным пальцем по аверсам. Интересно, где сейчас Кейп?

Я вспоминаю нашу с ним ночь. «Моя я» начинает намокать. Встав, я запираю дверь. Согласно уставу, тем, кто на испытательном сроке, дверь полагается держать открытой, но я не рискую снова пойти в душ, однако мне просто необходим кайф. В общежитии никого, но Дидс может вернуться, проверить, чем я занимаюсь. Устав воспрещает мастурбацию? Я все равно ею займусь. Совсем как в детстве. Это снимает тревожное состояние. Я ложусь на кровать, стягиваю штаны и трусы – на мне все еще белье с прошлой ночи. Теперь – это сувенир. Как и пенни.

Мне хочется почувствовать, что Кейп тут, рядом со мной, я прикладываю пенни к «моей я», завожу их в себя – достаточно глубоко, чтобы почувствовать их внутри, но не настолько, что не смогу достать их, когда закончу.

Я не стану мыть их перед тем, как вернуть. Словно мы снова занимались сексом.

После я отпираю дверь и проваливаюсь в глубокий сон.

25. Телефонный звонок

Октябрь 1983

Восемь часов вечера. Из сна меня вырывает крик Дидс:

– Беттина, к телефону!

Я думала, во время испытательного срока нельзя разговаривать по телефону. Очевидно, можно. Я надеюсь, это Кейп звонит из Уэнтингтона, чтобы посетовать на наше заточение. На то, что мы пропустили танцы.

Телефонный аппарат в Брайте – желтый, с вертящимся диском, он стоит на столике в гостиной возле дивана. Выглядит устаревшим, сущая рухлядь, какую покупают на распродаже имущества умершего. Таким могла бы пользоваться старушенция, чтобы звонить семье или выслушивать просьбы о печенье или вязанных крючком одеяльцах для благотворительных распродаж.

Поднеся трубку к уху, я выдавливаю:

– Алло?

– Для паршивки, которая умудрилась на хер испоганить себе учебу в Кардиссе, голос у тебя весьма жизнерадостный.

Бэбс…

– Я не… Нет, Бэбс, я… – выдавливаю я в ответ. Я не слышала ее голоса уже пять месяцев.

– Ну, так позволь тебе сказать, я очень на тебя зла. Во-первых, тебя поймали, во-вторых, у тебя не достало смелости самой мне сообщить. Я плачу чертову кучу денег, чтобы ты училась в этой школе, а тебе даже не хватило вежливости снять трубку и рассказать мне, что происходит.

– Извини, Бэбс, – тихонько говорю я.

– Дело не в извинениях. Я хочу, чтобы ты научилась отвечать за свои поступки. Мне звонит какой-то, мать его, декан и просто изумлен, обнаружив, что я узнаю последней. К тому же с Хейлером Морсом! Смахивает на жалкий крик о помощи. Хочешь моего внимания? Ну так ты его получила. Но я не собираюсь обнимать тебя и поливать слезами и к психотерапевту с тобой не пойду.

– Все было не так, Бэбс. Мне нравится Хейлер. Или Кейп, как его все называют.

– О’кей, пусть будет Кейп. Я не против, что ты с ним трахалась. Я давно ждала того дня, когда ты наконец займешься сексом. Но мне и в голову не приходило, что ты будешь так глупа, что попадаешься.

– Бэбс, – снова пробую я. – Мне правда очень жаль.

– Не сработает, детка. И это еще не все, самое худшее – что мне полагается присутствовать на гребаном заседании дисциплинарной комиссии. А у меня свои дела есть. И мне, вероятно, придется сидеть с Мэгс и строить из себя невесть что, пока она будет делать вид, что вообще не знает, кто я такая. Кейп про Мака знает?

– Нет, – отвечаю я.

– Но если его мать такая трусиха, что ему не рассказала, это сделаю я.

– Пожалуйста, не надо.

– Полная откровенность, – продолжает она. – Нет причин избавлять твоего долбаного принца от грязных подробностей. Может, даже научится чему-нибудь.

Хотя вначале я сомневалась, стоит ли рассказывать ему про роман наших родителей, теперь у меня нет выбора.

– Значит, увидимся в среду, – говорю я, тон у меня теперь скорее удрученный, чем жизнерадостный. – Ты остановишься в «Кардисс-инн»?

– Я в пансионах не останавливаюсь. Там вечно заставляют тебя общаться с другими постояльцами. Никакого обслуживания в номерах, омерзительный завтрак в затхлой общей столовой, всякие там свежеиспеченные кексы, масло в тюбиках и банки повидла, в которых застряла ложка. Гадкий кофе и нельзя курить. Я остановлюсь в «Ритце» и найму лимузин, чтобы отвез меня из Бостона в кампус.

– О’кей, – говорю я. – Спасибо.

– Не благодари меня. Это ты напортачила, и я приеду не для того, чтобы за тобой подтирать.

Она бросает трубку. Я стою и слушаю долгие гудки, прокручивая в голове наш разговор. Как ни скверно он прошел, у меня возникло престранное впечатление – впечатление, что Бэбс меня любит. С тех самых пор как отвесила мне пару оплеух на «Похмельной жрачке в круизе», она не давала себе воли и не злилась на меня вот так. Она действительно собирается бросить свои дела и приехать в Кардисс. Конечно, она не станет разыгрывать преданную мать, не заночует в «Кардисс-инн», чтобы быть поближе к моему общежитию, чтобы иметь возможность за каких-то пять минут добежать до кампуса и меня утешить. Но она все-таки приедет. А это чего-то стоит.