Читать книгу "Недоверчивые умы. Чем нас привлекают теории заговоров - Роб Бразертон"

У сторонников теории заговора об убийстве Кеннеди был мятежный прокурор, ныне покойный Джим Гаррисон. В конце 1960-х гг. он пришел к выводу, что Кеннеди погиб от рук заговорщиков из ЦРУ. Несмотря на то что утверждения Гаррисона были отметены судом, Оливер Стоун в 1991 г. в своем фильме «Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе» (JFK) показал Гаррисона как проигравшего героя, пожертвовавшего всем в борьбе за правду. «Говорить правду бывает страшно»{365}, – произносит Гаррисон в фильме как типичный несправедливо обделенный герой.

Лучшие теории заговоров имеют все свойства классической истории про аутсайдера. Враг грозен. То, как называют заговорщиков, – сионские мудрецы и «Новый мировой порядок», военно-промышленный комплекс и фармакологическое лобби – показывает, сколь они подавляюще сильны и влиятельны. Однако, как и у всякого злодея, у тайной организации есть одно уязвимое место: как только ее планы станут известны, злодей потеряет всю свою силу.

У борцов благородная цель. Кристофер Букер пишет, что архетипические герои действуют не ради собственных интересов, а для того, чтобы помочь другим{366}. «Давид сражается с Голиафом потому, что гигант угрожает его стране, Израилю; Джеймс Бонд сражается со злодеями, которые угрожают Англии, Западу и всему человечеству; Дарт Вейдер в „Звездных войнах“ угрожает установить свою тиранию во всей Вселенной». И в конспирологических теориях заговор представляет угрозу для свободы, независимости и благополучия всего человечества.

На первый взгляд кажется странным, что кто-то стремится занять позицию проигравшего. Но, как мы имели возможность убедиться, в этом имеются свои плюсы. Если бы не теории заговора, доводы Уэйкфилда, Дюсберга и Джонса воспринимались бы как заблуждения. Однако, если продолжается кампания, направленная на то, чтобы опорочить их репутацию и дискредитировать их открытия, они становятся отважными героями, раздвигающими границы науки, самоотверженно сражающимися с сильным злодеем ради ничего не подозревающих граждан. Причем роль героев конспирология предлагает не только нескольким мятежникам, но и всем нам. Теория заговора – это приглашение присоединиться к осведомленному и готовому сражаться меньшинству: немногим избранным, кто смело и самоотверженно говорит правду в глаза сильному врагу.

Джозеф Ванделло пишет, что наше восприятие аутсайдеров «сформировано воодушевляющими архетипическими историями про возможность победить»{367}. В реальном мире аутсайдеры по определению редко выигрывают. Однако в историях, которые мы рассказываем, они выигрывают всегда; добро всегда побеждает зло. Кстати, о зле…

Миф о чистом зле

Злодеи бывают всех форм и размеров. Некоторые из них – чудовища вроде необыкновенно кровожадной акулы в «Челюстях» или анатомически невообразимого Хумбабы. Другие имеют человеческий облик, например, уродливая телесная оболочка бывшего когда-то человеком Волан-де-Морта из истории про Гарри Поттера или внешне безобидный Норман Бейтс из фильма «Психо» Альфреда Хичкока. Однако, несмотря на внешние различия, все злодеи «сделаны из одного теста». По словам Кристофера Буккера, архетипическим монстрам присущи все извращенные и несовершенные стороны человеческой природы – то есть в чистом виде самые худшие стороны психики человека{368}. Монстрами движет исключительно жадность, корысть, жестокость, хитрость, безжалостность и эгоизм. И все же, несмотря на все их бесчеловечные деяния, плохие герои вызывают не только чувство отвращения, но и восхищение, интерес и даже чувство удовлетворения. По-видимому, зло имеет парадоксальную привлекательность.

Социальный психолог Рой Баумайстер написал книгу о зле. Буквально. Он назвал ее «Зло: Внутри человеческого насилия и жестокости» (Evil: Inside Human Violence and Cruelty). Кроме того, он автор очерка про психологию наиболее злых персонажей из всех, кого только можно вообразить: суперзлодеев со страниц комиксов. Баумайстер обратил внимание на то, что злодеи из комиксов каждую неделю с удовольствием совершают невообразимые злодеяния глобального или даже вселенского масштаба{369}. И все же суперзлодеи относятся к числу самых популярных персонажей в любой художественной литературе. Популярность отрицательного героя, кажется, прямо пропорциональна глубине его испорченности. В списке 100 лучших злодеев всех времен на сайте IGN.com ведущие места занимают заклятый враг людей Икс Магнето и Джокер, главный противник Бэтмена, – безжалостные злодеи, которые среди всех персонажей комиксов могут похвастаться наибольшим числом жертв.

Баумайстер пишет, что любовь к вымышленным суперзлодеям вызывает некоторое недоумение. Обычно нам не нравятся аморальные люди, и мы не получаем удовольствия, услышав о неблаговидных поступках. В реальном мире наиболее похожими на суперзлодеев были такие личности, как Адольф Гитлер и Пол Пот, которых ненавидят практически везде. Так почему же мы восхищаемся историями о маньяках, совершающих массовые убийства? Почему, спрашивает Баумайстер, суперзлодеи оказываются на плакатах на стенах спальни или на коробках для детских завтраков? Он считает, что все дело в нашей склонности судить о характере других людей и нашей реакции на отклонение от моральных норм.

Представьте себе, что мы с вами сидим в лаборатории психолога и перед нами на столе десять хрустящих долларовых банкнот. Это наши деньги, их можно забрать домой, но я должен решить, как их поделить. Вы можете только сказать, согласны ли с моим предложением. Если не согласны, мы оба уйдем с пустыми руками. Психологи называют это «игрой в ультиматум». В абсолютно справедливом мире я предложил бы вам пять долларов и пять взял бы себе. Скорее всего, вы приняли бы мое дружеское предложение, и мы оба стали бы на пять долларов богаче. Действительно, это наиболее распространенный результат, при наличии выбора большинство людей предпочитает разделить деньги поровну. Предположим, однако, что я предложу вам только один доллар. Если вы абсолютно рациональны, вы должны были бы принять его, ведь в итоге у вас будет на доллар больше. Но я уверен, что это предложение звучит для вас не очень привлекательно. Мысль о том, что я слиняю с девятью долларами, оставив вам одну жалкую бумажку, должно быть, вызывает возмущение. Может быть, вы захотели бы отвергнуть предложение, пожертвовав своим единственным долларом, чтобы помешать мне вас облапошить. В таком случае вы не были бы одиноки. Около половины игроков отклоняли предложение, если разделение было столь неравным{370}.