Читать книгу "Пилигримы. Книга 2. Искры и химеры - Дорофея Ларичева"

Чернявый сенс вытирал полотенцем взмокшее лицо и шею, Левашов жадно пил воду. Он поставил пустую бутылку на пол и уставился на мигрантку.

– У меня в голове не укладывается, что именно Орэф дал Дарье Фелисии оружие. – Во рту у Дорофеи пересохло столь сильно, что слова царапали горло. – Он очень хорошо знал Дельту, – поразилась и испугалась девушка.

Левашов задумчиво поджал губы. Дора рассеянно наблюдала за ним, за тем, как Валентин открыл двери «аквариума» и передал чертежи только что примчавшемуся Роберту.

Внутрь ворвалась Машка, сунула в руки двойнику внушительных размеров чашку компота, и заботы окружающих отошли на второй план. Как же хорошо было напиться после такой встряски мозгов, а еще лучше забраться в ванну и отмокать там минут двадцать! Непозволительное удовольствие. Столь яркие минуту назад воспоминания о чертеже страшного оружия рассеялись. В голове стало пусто и звонко.

– Отправьте копии Соловьеву!

Роберт даже не взглянул на бумаги, небрежно бросил их на стол, растер виски, откинул назад сальные волосы, пропуская их сквозь пальцы. Дора поразилась перемене, произошедшей с ученым. Серая кожа туго обтянула вмиг похудевшее лицо, тонкие губы были бледны и обескровлены. «Неужели он так ее любил? – поразилась девушка. – Или переживает, что не справляется с научными загадками? Он же в прошлый раз чуть не угробил меня и Левашова, чуть не убился сам!»

– Поспал бы! – недовольно проворчал Павел.

Роберт только мотнул головой.

– Кофе – наше все. Эта коричневая вонючая бурда меня не из таких передряг вытаскивала, – сообщил он, потягиваясь. – Мне надо на место преступления к ближайшей аномалии. Не сейчас, часика через полтора. Как раз обращение Президента и фильм по первому кругу прокрутят.

– Что изменится? – переспросил Левашов.

Гений направился к лестнице, на ходу обернулся, поманил за собой самых любопытных. Дора не собиралась упускать такую возможность, пусть она чувствовала себя теннисным мячиком, который все кому не лень перебрасывали друг другу, но ничего придумать не могла.

Или могла? Рука сама вытянула планшет из сумки. Делать глупости – так с размахом.

– Начнется атака клонов. – Роберт не обернулся, в его голосе Дорофея почувствовала насмешку. – Самое интересное еще не случилось. Сейчас все покажу.

Они покинули здание, миновали уже знакомую тропинку и вошли в вычислительный центр с утопающими в тревожном желто-оранжевом свете залами, заставленными техникой. Впервые увидев работавших там людей, Дора сбилась с шага, ребята за спиной тихо засмеялись.

Еще бы, обалдеешь тут, когда к тебе от монитора оборачиваются люди с головами волков, львов или самые настоящие мультяшные герои. Как раз такие, с какими девушка общалась ночью.

Для проспавшей до общей побудки Машки встреча с местными работниками вообще заменила поход в цирк и зоопарк.

– Обалдеть! Вообще! А можно у него уши потрогать? А это взаправду люди? Фу, какой урод!

Маша толкала Дорофею, дергала за рукав ветровки Левашова.

– У них голографические установки к воротникам крепятся, включаются автоматически при приближении незарегистрированных посетителей, – снизошел до комментария бывший фокусник.

– А, модник! – Илья Петрович вынырнул из закоулка, приветственно хлопнул по плечу Павла, нагнал Ноэля и принялся ему что-то тихо-тихо объяснять.

Роберт кивал, чесал затылок, жестикулировал, доказывая собственную точку зрения.

А потом распахнул неприметную дверку и вступил в длинный зал высотой в два этажа. Мощные прожекторы вовсе не слепили, наоборот, создавали ощущение солнечного полудня где-нибудь на океанском побережье.

В зале было гораздо теплее. На просторном балконе над работающими людьми сидели трое, вернее, не сидели – развалились в удобных креслах-качалках. Один из них, Бронислав, пил чай, блаженно улыбался. Другая – юное дарование Алла Матвеева (Дора узнала ее по длинной косе) заливисто хохотала. Третьей была немолодая дама. Та самая, которая вчера присутствовала на заседании рядом с Ильей Петровичем.

– Вы поглядите, я ночь работаю, день работаю, а он, дамский угодник, пузо набивает да глазки строит! – Громкий возглас Ноэля прервал беседу, заставил всех «мультяшек» обернуться из-за компьютеров и продемонстрировать свои яркие личины.

Броня помахал вошедшим и как ни в чем не бывало возвратился к беседе. Но Роберт, казалось, про него уже забыл. Взмах рукой, и, точно по мановению волшебной палочки, в воздух взлетела, засияла огнями уже знакомая Дорофее голографическая модель Земли.

– Смотрите, генерал!

Ноэль взял протянутый мультяшным зайцем пульт, уменьшил картинку, вывел в воздух только фрагмент карты России. Он проигнорировал робкое предупреждение Ильи Петровича о посторонних, увлеченно начал рассказ:

– Я вчера с ребятами тут прикинул. Да вы меня на мысль натолкнули, и девочка мои идейки в нужное русло направила…

Он преобразился, ожил. Даже изможденное лицо приобрело здоровый оттенок. Роберт стянул с шеи платок, освободил тяжелое ожерелье из всевозможных приборов, пробежался по ним пальцами, вызвал в воздухе красочные картинки, иллюстрирующие рассказ.

– Все действительно началось под Иркутском с появлением Рюкина, – заявил он. – Подозреваю, попал он сюда не просто так. И наши талантливые сенсы далеко не все из его коварной головы выудили, как ни старались, ибо он подготовился.

Несколько точек на карте увеличилось, загорелось красным.

– Я консультировался, внушение хорошего гипнолога не перешибет никакая команда сенсов, – продолжал Ноэль. – А Верховицын с женой как раз там гостили. Мы копнули историю семьи Жуковых, откуда родом Марина Верховицына и сама Роксана. Их прапрабабка Людмила считалась ведьмой. Настоящей деревенской ведьмой. Заговаривала раны, порчу могла навести. В Великую Отечественную медсестрой при партизанах была, десятками с того света людей вытаскивала. Но приболела в последнюю зиму, охрипла. После ничем не выделялась. Дочка ее тоже здоровьем не отличалась, голос не прорезался. Зато внучка карьеру сделала, певицей стала известной. Ненадолго, после родов голос изменился, слава пошла на убыль.

Дора прикрыла рот, чтобы не зевнуть. Куда он клонит?

– Мать Марины Жуковой до сорока лет славилась «дурным языком»: чего ни пожелает вслух, все сбывалось. – Ученый улыбнулся в предвкушении реакции слушателей. – Дальше копать не стал, и так понятно. Дар передается по женской линии.

– Что, на прием собрался? Предсказания свежие нужны? Или сглазить меня решил от зависти? – К ним вразвалку подошел Броня.

Роберт проигнорировал коллегу:

– В этом поколении семейный дар унаследовала именно Марина, а не ее погибшая сестра. А потом Роксана. Малявки в Иркутске и окрестностях в то время не было. Остается Марина.

– Выходит, она тоже гипнолог? – удивился Илья Петрович. – Антон ничего на допросе не сказал.