Читать книгу "Информатор - Курт Айхенвальд"

– Ну вот, – сказал Шепард. – Вечером мы встретимся снова, и вы отдадите записи. – Он пожал Уайтекеру руку. – Удачи!{143}

Принадлежавший АДМ турбовинтовой самолет «Бич кинг эйр В300» мягко приземлился на полосу 18/36 аэропорта «Меррил Мейгз филд» недалеко от центра Чикаго.{144} Около пяти часов пилот завел самолет в ангар. Семеро руководителей компании, сидя в просторных кожаных креслах, терпеливо ждали, когда перестанут вращаться пропеллеры и им позволят выйти.

Первым самолет покинул Ричард Рейзинг. Главный юрисконсульт АДМ прибыл в Чикаго, чтобы вместе с другими юристами компании принять участие в обеде с инвестиционными банкирами. Вслед за ним вышли Уайтекер с Уилсоном, договорившись встретиться с юристами позднее, чтобы вылететь обратно. Уайтекер ступил с трапа на бетонную площадку последним. К его спине была пристегнута «Награ», и он не хотел, чтобы кто-нибудь шел позади.

Выйдя из здания аэропорта, коллеги стали искать такси. Никто не смотрел на Уайтекера, и тот остановился, притворившись, что ищет в кейсе документ. На самом деле он расстегнул находящиеся внутри замки.

Кейс ожил. Включилась спрятанная в потайном кармашке «Награ», питавшаяся от батареек, которые Гиббонс установил утром. Магнитная лента заскользила по записывающим головкам.

Диктофон регистрировал все, что происходило вокруг.{145}

Уайтекер выпрямился.

– Похоже, не так-то легко поймать здесь такси, – произнес он.

– Да нет, вон едет, – отозвался один из юристов.

– Точно, – сказал Уилсон и поднял руку.

– У нас полно времени, так что берите машину, – сказал юрист.

– Хорошо, спасибо, – ответил Уилсон.

Уилсон и Уайтекер направились к автомобилю. Уайтекер первым занял заднее сиденье.

– Не забывайте, что надо вылететь до темноты, иначе придется здесь ночевать, – напомнил им юрист.

– Мы будем на месте между девятью и половиной десятого, – ответил Уайтекер.

Рейзинг наклонился к окошку.

– Охлопайте их на предмет микрофонов, – сказал он Уилсону.

Это что значит? Уайтекер не видел, кто это произнес, но слово «микрофоны» расслышал отчетливо.

– Что-что? – спросил Уилсон.

– Насчет похлопать их по спине и проверить, нет ли микрофонов, – повторил Рейзинг.

Уилсон засмеялся.

Такси тронулось с места. Уайтекер посмотрел на Уилсона:

– Что он сказал?

– Велел похлопать французов по спине, чтобы проверить, не спрятаны ли на них микрофоны.

Он что, серьезно? Если они действительно начнут охлопывать французов, те могут ответить тем же. А диктофон на его спине прощупывается очень легко.

– Может, и правда надо так сделать, – рассмеялся Уайтекер.

Уилсон велел водителю ехать в международный аэропорт О'Хара, где они должны были встретить французских бизнесменов. Уайтекер сунул руку в карман и включил «Нагру». Разговор, который он собирался завести с Уилсоном, непременно следовало записать.

– Значит, Рейзинг знает, с кем мы встречаемся? – сказал он.

– Я не говорил ему, – ответил Уилсон.

– И я не говорил.

– Должно быть, он определил это методом дедукции, – рассмеялся Уилсон.

– Наверное, он все-таки думает, что это Икэда, раз велел ощупать его.

– Бог его знает, – пробормотал Уилсон.

– Вряд ли имеет смысл ощупывать Ролье.

Сквозь светофоры такси ползло в аэропорт больше часа, то и дело останавливаясь. Уайтекер отключил диктофоны, чтобы сэкономить пленку. Наконец они добрались до отеля «О'Хара Хилтон». Расплатившись с таксистом, Уайтекер и Уилсон прошли через вестибюль в ресторан «Гэслайт Клаб», где договорились встретиться с французами. Уайтекер запустил руку в карман и снова включил «Нагру».

Ресторан выглядел как воспоминание о 70-х годах – не то ночной клуб, не то викторианский стейк-хаус.{146} Обилие бордельно-красного цвета, бархата, официантки в расшитых блестками купальниках, чулках в сеточку и туфлях на высоченных каблуках. Клиенты ресторана выбирали куски сырого мяса, которые официантки демонстрировали на круглых блюдах. Среди клиентов были и агенты наружного наблюдения из чикагского офиса ФБР.

Извинившись, Уайтекер направился в туалет. Там, как договаривались, его ждал агент. Назвавшись, Уайтекер сообщил, что их группа расположилась в зале для курящих. Выйдя из туалета, Уайтекер столкнулся с французами, которых они ждали, и провел их к Уилсону. Все расселись. Подошла скудно одетая официантка.

– Добрый вечер. Меня зовут Тери, – представилась она. – Сегодня я буду вашей гэслайт-девушкой. Принести вам что-нибудь выпить?

Спустя несколько минут они покончили с поджаристыми тостами и приступили к делу.

– Как успехи? – спросил Уайтекер. – Вы довольны тем, что творится на рынке?

– Не вполне, – ответил Ален Круи. – Нам пришлось ограничить производство лизина, чтобы удержать цены, э-э-э, на удовлетворительном уровне. Цены-то нас устраивают.

– Особенно в Европе, – сказал Уайтекер.

– Да, – согласился Круи. – Но в последнее время они пошли вниз, и, чтобы компенсировать потери дохода, мы снова начали производить больше.

– В Европе цены пошли вниз? – переспросил Уайтекер.

– И очень активно, – ответил Круи. – Вашими стараниями.

Уайтекеру пришлось отдуваться за предпринятые им несколько месяцев назад попытки расстроить систему фиксирования цен. Он постарался объяснить свои действия в благоприятном для него свете.

Разгорелся спор о ценах на мировом рынке и объемах производства лизина. Ролье и Круи винили АДМ почти во всех проблемах. Уилсон, поглотивший уже второй скотч, был настроен воинственно и парировал обвинения французов, напомнив им об одной из предыдущих встреч.

– Мы объявили простыми и всем понятными словами, что к концу девяносто третьего года собираемся стать такой же большой компанией, как «Адзиномото». Мы не скрывали своих планов, – заявил он. – Ален, то, что цены в Европе некоторое время оставались высокими, было случайностью. Чтобы в одном уголке земного шара рынок действовал иначе, чем в остальном мире, – да такого просто не бывает. Рано или поздно все уравновешивается. Это просто не может длиться долго.

Тепло, почти горячо. Не называя вещи своими именами, Уилсон фактически говорил о фиксировании цен. Похоже, виски развязало языки.