Читать книгу "Тайны Гестапо - Анатолий Вилинович"

Осведомляясь о генерале Кранбюлере, Иванцова искала какое-то решение проблемы, мучившей не только ее, но и ее друзей. Как, каким образом войти в контакт с этим генералом, добраться до его чемоданов и конфисковать сокровища?

Гейнц Крамер довольно профессионально начертил план входа в штаб и расположения жилых комнат Кранбюлера, рассказал о том, что денщиком у него служит лейтенант Вильгельм, а адъютантом, кажется, майор по фамилии… нет, фамилии он не помнит. Строгий и высокий такой. Есть у генерала собака, черная, с гладкой шерстью, на высоких ногах, злющая, но породы он тоже не знает.

Вдруг Иванцова спросила, нет ли у ефрейтора каких-либо ценных вещей полковника Борка, которые он мог бы передать генералу Кранбюлеру от имени его племянника. Тот обвел всех удивленным взглядом и покачал головой. Разумеется, таких вещей у него нет и быть не может. Разве что вот эти часы – он извлек из кармана часы марки «Павел Бурэ», которые достались полковнику в виде трофея и которые он великодушно подарил ему, своему денщику.

– Но мог же полковник Борк передать что-либо ценное генералу, – как бы размышляя и в то же время спрашивая ефрейтора, произнесла Ольга.

Тот подтвердил. Конечно, мог бы, если бы у него было что-нибудь помимо того, что он отправил посылкой.

Отвечая на вопросы Иванцовой, ефрейтор Крамер все больше и больше настораживался, начиная понемногу понимать, что «эсэсовцы», задержавшие его, ведут себя как-то очень странно. Шарфюрер, сидящий за рулем, и гауптштурмфюрер в беседе почему-то не участвуют, только слушают, иногда кивают. Говорит лишь унтершарфюрер, младший по чину. Кроме того, все это происходит не в гестапо, а в машине, на пустынной улице. Что-то здесь не так…

Зимний день клонился к вечеру. Ольга, обведя взглядом потускневшую, слякотную улицу, сказала ефрейтору, что она весьма сожалеет, но уехать сегодня ему не удастся.

И тут Гейнц Крамер неожиданно для всех, забившись в угол, вдруг выпалил, что они не настоящие эсэсовцы, не те, за кого себя выдают. Пораженные Ольга, Павел и Андрей уставились на него.

После некоторого замешательства Ольга спросила довольно спокойно, почему он сделал такой вывод.

Ефрейтор ответил, что СС так себя не ведет, не допрашивает солдата в машине. А господа гауптштурмфюрер и шарфюрер все время молчат, как немые, что весьма странно. Но как бы то ни было, добавил Гейнц, он будет выполнять все указания и отвечать на вопросы с одним лишь условием, чтобы ему позволили отбыть в отпуск.

Ольга заверила его, что все будет выполнено, как обещано, если ефрейтор Крамер будет вести себя благоразумно и делать то, что ему скажут, и не будет ломать голову над своими бредовыми предположениями и выводами. Здесь задают вопросы они, а не он, ефрейтор Гейнц Крамер. Ему остается лишь одно: отвечать, когда его спрашивают.

Затем девушка наклонилась к уху Павла и тихо сказала:

– Поезжай к базару и как можно быстрее.

«Опель» подкатил к базарной площади. Был уже вечер, но на базаре толпилось еще много людей. Здесь Ольга отыскала то, что ей было нужно: хрустальную массивную чашу с золотой окантовкой и красивую статуэтку из фаянса, изображавшую какого-то восточного императора. Выменяла она эти вещи на сахарин и камушки для зажигалки, предусмотрительно взятые из лагеря для обмена.

От базара вернулись к зданию, где размещалось представительство акционерного нефтяного общества.

На проходной сидел уже другой немец, в гражданском костюме. Он встал, ответил на приветствие и вопросительно уставился на вошедших офицеров. Ольга объяснила, что им необходимо воспользоваться телефоном, именно отсюда они уже звонили сегодня утром.

Охранник тут же услужливо открыл дверь комнаты с телефоном.

Иванцова попросила коммутатор соединить ее со штабом генерала Кранбюлера, затем вежливо спросила, у себя ли генерал и может ли она с посыльным полковника Борка навестить его по поручению полковника Борка. Ей ответил дежуривший в это время майор Штудент: к сожалению, господина генерала еще нет, он находится в частях, и неизвестно, когда появится.

Ольга поблагодарила и положила трубку. Нахмурившись, молчала. Вдруг ее осенила новая мысль. Она опять сняла трубку и попросила соединить ее с железнодорожной полицией. А когда в трубке отозвался голос дежурного офицера, Иванцова официальным тоном сообщила, что она звонит из штаба бригадефюрера Кноппа по поручению бригадефюрера СС Франца Ауге, чтобы немедленно изъяли посылку из почтового вагона поезда литер В № 1758, который ушел из Краснодара в 9 часов 22 минуты в сторону Ростова…

Но дежурный офицер прервал ее и ответил, что, к сожалению, этот приказ выполнить невозможно, так как названный поезд в 13 часов 12 минут взорван партизанами и вагоны сожжены.

Ошеломленная услышанным, Ольга, забыв сказать обычное «хайль», медленно опустила трубку. И хотя она уже свыклась с мыслью, что посылка полковника Борка безвозвратно потеряна, это сообщение удручающе подействовало на нее.

Андрей и Павел вопросительно смотрели на Ольгу. Она приказала Крамеру сесть в дальнем углу комнаты, а сама со своими друзьями отошла в противоположный угол и тихо им обо всем рассказала. Затем опять позвонила в штаб генерала Кранбюлера, и опять ей ответили, что генерала еще нет.

Когда они собирались уходить, дверь отворилась и в комнату вместе с охранником вошел седовласый, в очках, пожилой немец в форме майора и представился доктором Шмицем, возглавляющим сейчас представительство этого акционерного нефтяного общества.

Все ответили на его приветствие, и Ольга с мягкой улыбкой объяснила, что они отбывают на фронт завтра, но, к сожалению, вокзал и все гостиницы забиты, и они вынуждены прибегнуть к помощи господина генерала Кранбюлера, с которым господин гауптштурмфюрер в очень хороших отношениях, кивнула Ольга на Паркету. Но генерала все нет и нет на месте. Они очень благодарны господину доктору Шмицу, что его сотрудники так любезно предоставили им возможность воспользоваться телефоном.

И тут доктор Шмиц, к великой радости Ольги, ответил, что он рад оказать услугу господам офицерам не только телефоном, но и ночлегом. И обратился к охраннику:

– Кауфман, поселите господ офицеров в комнате убывших Цвишена и Роллермана, пусть они отдохнут как следует.

Пожелав им всем удачи на фронте, доктор Шмиц откланялся и с чувством выполненного долга ушел.

Все были очень довольны таким поворотом событий.

Комната, куда их поселили, находилась в конце коридора. Она была довольно уютно обставлена. Здесь стояли три кровати, шкаф, стол, стулья, на окнах – герань и кактусы. На стене висел портрет фюрера, в углу приткнулся небольшой столик, на нем – телефон. «Как в гостинице», – отметила про себя Ольга.

За сохранность машины беспокоиться не пришлось. Охранник любезно открыл ворота во двор представительства и указал место стоянки.

Вещи и продукты Павел и Андрей из машины принесли в комнату. Все были очень голодны и сели ужинать. Ефрейтора тоже пригласили к столу. Он расстегнул ранец и достал свой солдатский паек: хлеб, кусок заплесневелой колбасы и банку консервов.