Читать книгу "Города Красной Ночи - Уильям Сьюард Берроуз"

Мертвые листья падают, пока мы едем в сторону фермы на телеге… крыша старого амбара, рваные раны синего неба, края которого, разойдясь, завернулись… рваные знамена дождя… фиолетовые сумерки, бурые по краям, ветер уносит их прочь.

Он сидит там со мной, тени облаков движутся по его лицу, призрачный запах цветов и сырой земли… цветочная лавка у опустевшей автостоянки… глупенький мертвый мальчик… Небо здесь тонкое, как бумага.

Etranger qui passait[42]

Фарнсворт, Али и Ной Блейк движутся к югу через Красную Пустыню, через бескрайнюю череду плато, каньонов и кратеров, где из красного песка вздымаются песчаниковые валуны. Температура умеренная даже днем, и они путешествуют голыми, если не считать пустынных сапог, ранцев и ремней с охотничьими ножами с восемнадцатидюймовыми лезвиями и десятизарядных скорострельных револьверов 22 калибра. В их ранцах – автоматические карабины того же калибра и магазины с тридцатью патронами каждый. Все это оружие может понадобиться, если межвременная война вдруг выкинет на их пути какую-нибудь банду с Дикого Запада.

Из провизии они несут с собой только белки, минеральные вещества и витамины в порошках-концентратах. На дне каньонов текут ручьи, кишащие рыбой, берега ручьев изобилуют фруктовыми и ореховыми деревьями.

В своих рюкзаках они несут также складные дельтапланы.

Они сделали привал на вершине утеса в тысячу футов высотой, над равниной, усеянной красными валунами. То тут, то там блестит вода. Песчаник, лежащий в основании пустыни, удерживает воду; даже на обычно засушливых участках в озерцах водятся рыбы и ракообразные.

Парни распаковывают и собирают свои дельтапланы. Как всегда, они взлетают по очереди, так что по переднему дельтаплану остальные определяют воздушные течения, скорость ветра и вероятные восходящие потоки.

Они кидают жребий. Ной полетит первым. Он стоит у обрыва, изучая равнину, по которой катятся облака пыли и кусты перекати-поля. Он глядит вверх на облака и на кружащих стервятников. Он разбегается, прыгает с обрыва и парит над пустыней. На секунду дельтаплан теряет управление, попав в воздушную яму, резко ныряет, затем выравнивается и мягко идет на посадку у озерца. Ной машет рукой, подавая сигнал остальным – крохотная фигурка у пятнышка воды. Они спускаются на сто футов по утесу и летят за ним.

У озерца они едят сушеные фрукты, запивая их водой. Али встает и указывает рукой.

– Смотрите.

Остальные ничего не видят.

– Вон… вон там…

В пятидесяти футах от себя они видят ящера высотой в четыре фута, стоящего на задних лапах. Ящер покрыт красно-рыжими и желтыми пятнами, которые так хорошо его маскируют, что разглядеть его не легче, чем разглядеть человеческое лицо в мозаичной головоломке. Ящер понимает, что его увидели, и издает высокочастотный свист. Он бежит к ним на задних лапах с невероятной скоростью, поднимая столб красной пыли. Останавливается перед ними и стоит неподвижно, словно камень, покуда за его спиной медленно оседает пыль. При ближайшем рассмотрении становится очевидно, что это – гуманоид с гладким желтым лицом и широким красным ртом, черными глазами с красными зрачками, внизу живота – пучок рыжих лобковых волос. Сухой звериный запах расходится от его туловища.

Вот мальчик-ящер ведет их – такой быстрой рысью, что остальные едва поспевают. При движении его тело меняет окраску в соответствии с цветами ландшафта. На закате они уже спускаются по крутой тропинке в каньон. Листья проявляются на теле ящера зелеными кляксами. Они выходят в широкую долину, к реке с глубокими омутами. Парни снимают свои ранцы и плавают в прохладной воде. Ящер ныряет до самого дна и выныривает с форелью-пеструшкой в зубах, бросает ее на траву. Али и Фарнсворт собирают землянику.

На следующий день они отправляются исследовать каньон. Река петляет между красных утесов. Повсюду попадаются ниши, выбитые в камне древними жителями скал.

Мы направляемся к речным поселениям рыбофруктового народа. Его основная пища – питающаяся фруктами рыба, которая достигает веса в тридцать фунтов. Чтобы выращивать эту рыбу, они сажают по берегам разнообразные фруктовые деревья и виноград. Запах цветов и фруктов пронизывает воздух, нагретый до тридцати благоуханных градусов.

Наша лодка высоко стоит на воде на двух поплавках, двух тонких выдолбленных каноэ, она похожа на сани, на которых мы скользим, подталкиваемые нежным течением, мимо юношей, спрятавшихся в ветвях деревьев; они мастурбируют и при этом стряхивают перезрелые фрукты в воду, их сперма падает вместе с сочными плодами, и ее пожирают огромные сине-зеленые рыбины. Именно эта диета из фруктов и спермы придает рыбе ее несравненный вкус.

Маленькие голые мальчики гуляют вдоль берегов, бросая в воду плоды и мастурбируя, издавая птичьи крики и животные вопли, выпевая, выхихикивая, выхныкивая и выхрюкивая струи спермы, сверкающие в солнечных бликах. Когда мы проплываем мимо, мальчики нагибаются, просовывают головы между ног и оттуда машут руками нам и хохочут; они похожи на снопы пшеницы, колышущиеся под ласковым ветерком, что несет нас к пристани.

Кто мы? Мы кочевники, движущиеся от поселения к поселению по бескрайней местности, которую теперь населяют Правильные. Наши путешествия часто длятся долгие годы. Одни кочевники могут отколоться от других, а особо отважные поселенцы могут примкнуть к кочевникам. Мы несем с собой семена и растения, карты, книги и ремесленные изделия из тех коммун, которые мы посетили.

На пристани нас встречает высокий, похожий на статую, юноша с негроидными чертами лица и светлыми курчавыми волосами. Время близится к закату, и парни возвращаются с берегов реки, из садов и от рыбных запруд. Многие из них совершенно голые. Я поражен смешением рас: чернокожие, китайские, португальские, ирландские, малайские, японские, нордические парни с курчавыми рыжими, белыми и каштановыми волосами и угольно-черными глазами, черные с прямыми волосами, серыми, синими и зелеными глазами, метисы китайских и индейских кровей с нежно-розовой кожей, темно-медные индейцы с одним голубым и одним карим глазом, с пурпурно-черной кожей и рыжими лобковыми волосами.

Прибыв в портовый город после долгого и неприятного путешествия на поезде из столицы, Фарнсворт снял номер в отеле «Выживание». Отель представлял собой ветхое деревянное четырехэтажное здание с видом на залив, с широкими балконами и галереями, поросшими бугенвилией, на которых в плетеных креслах с высокими спинками сидели гости, потягивая джин-слинг. Утес из красного и желтого песчаника высотой в тысячу футов отделял город от моря, которое образовывало узкий пролив между скалой и материком. Глядя вниз с балкона своей комнаты на четвертом этаже, Фарнсворт мог разглядеть пляжи по берегам лагуны, где растянулись на солнце голые томные юноши. Изможденный путешествием, он решил вздремнуть перед обедом.

Кто-то трогает его за плечо. Али вглядывается в тусклый свет раннего утра.