Читать книгу "Ненасытные - Кирилл Казанцев"

Преследователи отхлынули, переругивались в зоне недосягаемости.

– Бегите! – проорал Никита, опустошая магазин в бездушный камень. Двое снялись с позиций, промчались мимо него, нырнули за бугор – и очень кстати: спецназ предпринял очередную попытку продвинуться, предварив ее интенсивной пальбой. А только отгремели последние выстрелы, Никита уже катился прочь, а по тропе бежали люди…

Их остановили отрывистые пистолетные выстрелы. И снова вояки переползали между камнями, проводили рабочее совещание. А за косогором все было не так, как прежде. Обещанные двести метров остались за спиной, в серой мгле открывался завораживающий вид. Местность шла под уклон, тропа среди нагромождения камней принимала отчетливый вид. Обрывистые берега, бурная речушка шириной метров пятнадцать, стремительно несущая воды, подозрительно хлипкий канатно-деревянный мостик, переброшенный между берегами. Бесилась река, билась в камни, гул стоял, как под плотиной… Сердце бешено стучало, а ведь сегодня не такой уж подходящий день, чтобы умереть. Равиль с Альбиной на плече уже перебежал на ту сторону, затерялся в каменных лабиринтах. Диана с Ксюшей волокли Веронику, мостик угрожающе раскачивался, скрипели сплетенные из канатов стяжки. Вот и они ступили на правый берег… Трое мужчин пятились к мосту, выставив стволы. Что делать, развернуться, бежать сломя голову?

Но спецназ был уже здесь. Бойцы рассредоточивались за косогором, перекликались между собой. Но на рожон не лезли, боялись, что их подстрелят.

– Уходите, мужики, – хрипел Никита, забираясь за «попутный» камень. – Уходите, пока не началось. Бегите на мост, прикрывайте меня огнем с той стороны…

– Да западло это как-то, Никита, – мрачно буркнул Вадим. – Не оставлю я тебя, пусть Пчелкин один уходит…

– А чего сразу Пчелкин-то? – возмутился инспектор ГИБДД. – Я тоже никуда не пойду. Раз уж влипли все вместе в это дерьмо…

– Послушайте, граждане менты, – разозлился Никита, – шли бы вы на! Я доходчиво объясняю? Поймите, парни, – смягчился он, – я в ответе за вас, раз втащил вас в это дерьмо. Если с вами что-то случится, мне же век воли моральной не видать… А ну пошли отсюда! – разъярился он. – Толку от вас на этой войне! Чтобы духу вашего я тут не видел!

Они ворчали, но откатывались. Пчелкин первым спрыгнул на мостик, за ним Мурзин. На тот берег перебегали уже под свистом пуль. Но вроде переправились, никого не задело. Никита пыхтел, отползая к мосту. Не очень выгодная позиция. У спецназа лучше. Сейчас он за камнем, но стоит спрыгнуть на доски настила, как окажется у вояк как на ладони…

Двое выбрались из укрытия. Отчаянные хлопцы! Он ударил по ногам, перекатился. Вскрикнул раненый. Второй подался куда-то в сторону. Разразилась суматошная стрельба. Взлетали камни, ошметки глины, пыль встала столбом. Автомат не реагировал, кончились патроны. Никита отползал, терялся в лабиринтах. Выхватил пистолет из штормовки, ждал. Спецназ, похоже, объявил антракт. Желающих поплясать под пулями пока не наблюдалось. Он съежился, сжался в ком, стал прислушиваться. Рвануть на мост? Шансы небольшие, пятьдесят на пятьдесят, хотелось бы побольше…

Слева что-то звякнуло. Никита насторожился. Сполз с обрыва, навострил уши. Так и есть! Двое крались в обход – выбрались к реке обходными путями и шли практически по обрыву, полагая навалиться с тыла. Он оставил пистолет на камне, начал энергично двигать ногами, вползая в какую-то щель…

Никита обрушился на них как снег на голову. Мужчины как раз возникли в заданной точке пространства и недоуменно озирались – где же этот беглый уголовный преступник? На узкой площадке над обрывом развернулось форменное побоище. Никита лупил их по забралам, по коленям, по незащищенным бокам. Распалялся, входил в раж. Вырвал автоматы, выбросил в воду. Свалился шлем с бойца, он колотил его по лицу, по глазам, тот трепыхался, норовил ответить, но не мог ничего поделать с этим дьявольским напором. Очнулся второй, начал подниматься – Никита ударил его ногой, не отрываясь от первого, и тот с диким воплем сверзился в обрыв над бурными водами. Но не упал, ухватился за острый выступ, повис, болтая ногами. Первый уже затих. Никита отполз на корточках, привстал на колено. Покосился на второго. Тот отчаянно скрипел зубами, подтягивался, норовил выбраться из пропасти. Пусть выбирается. Судя по комплекции, он это сделает. Секунд через двадцать Никита бросился к камню, на котором оставил пистолет, принялся стрелять по перебегающим фигурам. Но и здесь обойма иссякла очень быстро. Огонь поддержки с другого берега оказался очень кстати. Стреляли из нескольких стволов. Дрогнул спецназ, подался обратно в укрытие. Эти парни не были образцами мужества и отваги. А возможно, догадывались, что дело их не такое уж и правое…

– Никита, беги сюда, скорее! – вдруг услышал он отчаянный крик Ксюши. Он похолодел. Его любимая приплясывала на дальней стороне моста, отчаянно махала рукой. Почему они не ушли? Что она делает, идиотка! Душа ушла в пятки.

– Уходи оттуда!!! – взревел Никита, перелетел с обрыва на тропу и помчался к мостику. Но Ксюша не уходила, продолжала приплясывать, даже подалась вперед, чтобы схватить его за руку. Он видел в полумраке, как сияют страхом ее глаза.

Но за спиной у Никиты выскочил какой-то отчаянный из-за камня и, не обращая внимания на рваные хлопки с другого берега, побежал к мостику – в тот момент, когда Никита уже топал по доскам настила. Он вскинул автомат, чтобы выпалить от пуза, но напрасно давил на спусковой крючок – магазин был пуст. Спецназовец от души ругнулся, выхватил из подсумка круглую гранату наступательного действия, выдернул чеку и швырнул вдогонку. Никита уже одолел половину моста, он слышал испуганные крики товарищей – те что-то заметили. Но не оглядывался, лишь прибавил ходу. Он видел рядом уже глаза Ксюши, объятые ужасом, дотянулся до ее руки…

Мост порвало взрывом на две половины. Осколки пролетели мимо. Ударная волна лишь подстегнула. Но твердой суши под ногами не было. Ужас обуял – не за себя. Ребят застало на мосту, в дальней его части. Никиту охватило чувство невесомости. Он куда-то проваливался, успев в последний миг ухватиться за канат, который расслабился и провис. Обрывки моста распались и разлетелись в разные стороны – к отвесным стенам. На одной из них болтались два человека – Никита продолжал сжимать руку Ксюши. Она смотрела на него огромными глазами, а под ними бесновалась река, угрожающе ревела… Жестокий удар, он отбил плечо. Ксюша не ударилась, но это мало утешало. От жуткой боли помутилось в голове. Онемела рука – та самая, которой он держал девушку. Он ее почти не ощущал. Немели пальцы, разжимались… Он захрипел от усердия, но уже ничего не мог поделать…

– Ксюша, держись… Давай вторую руку, хватайся за меня!

– Не могу, Никитушка… – простонала она. – Да и не поможет… разве ты не слышишь, как свистят пули? Прости, дорогой, похоже, нам придется расстаться…

Рука разжалась, Ксюша полетела в пучину. Он извивался на канате, затем разжал вторую руку и полетел в несущиеся воды…

Буйная стихия хорошенько потрепала его, поколотила по подводным камням и корягам и выплюнула наружу. Он держался на поверхности, вертелся, восстанавливал дыхание. О собственной боли не думал, будет еще время подумать. Вода неслась, спешила, проплывали скалы. Временами его несло прямо на них, приходилось отталкиваться, лавировать. Он всматривался до мути в глазах. Ксюша умела плавать, но от такого удара можно запросто потерять сознание и захлебнуться под водой. Он что-то кричал, ругался, вытягивая шею. И тут он что-то различил над водой. Неужели голова? Пятно пропало, но вот опять возникло, он различил отрывистый крик. Никита начал смещаться к правому берегу сильными гребками. Посреди реки находился каменный остров, изогнутая малосимпатичная глыба. Головка Ксюши проследовала мимо, а его несло на эту глыбу. Никита глотнул побольше воздуха, нырнул, уйдя на глубину, начал лихорадочно работать всеми конечностями. Удара не дождался. Когда он вынырнул, глыба проплывала в полуметре от него, а головка Ксюши была уже практически рядом. Но у девушки не было больше сил, он слышал тоскливый душераздирающий стон – голова пропала. Никита нырнул, замолотил руками и ногами, стал метаться из стороны в сторону, чтобы не проплыть мимо. И сам чуть камнем не пошел ко дну, когда его по носу что-то чувствительно ударило. Опомнился, выпустив порцию пузырей, стал тыкаться во все стороны, словно слепой. Ухватился за «постороннюю» ногу – знакомая кроссовка, знакомая лодыжка! Теперь он ее точно не выпустит! И нечего тут драться! Он загребал свободной рукой, поднимаясь на поверхность. Паршиво, когда ничего не видишь. Не хватало еще им обо что-нибудь хрястнуться…