Читать книгу "Вернуться - 3 - Альберт Кириллов"

всэх зарэжу… Ваших матэрей, детэй… — прорезался голос лежавшего, решившего напоследок высказать им своё отношение к ним

Глотов поморщился, но подчиняясь приказу, первым скользнул за угол, а за ним ушел оглядывающийся Роман.

— Рэзать, перерэзать, — передразнил Герман абрека, подошел и нагнулся.

Не любил он террористов, а особенно подобные высказывания в отношении матерей и детей…

— Чито ты?.. — а потом сразу раздался еле слышный влажных хруст.

— Ты только не уходи никуда, подожди нас, — Герман распрямился и пошел догонять своих товарищей.

* * *

Захваченный в плен рассказал, что группу Антона специально заманили в засаду. Отправив какого-то мальчонку в комендатуру с сообщением, что в этом месте произошло убийство. И дождавшись приезда следственной оперативной группы, а также убедившись, что русские вошли в зону обстрела, открыли по ним огонь с двух сторон.

Отдельно стоявший дом на окраине жилого квартала был идеальных местом для организованный засады. С лицевой и с боковой сторон находились два дома, где как раз засели боевики. И когда ребята вышли из машины, сгруппировавшись перед воротами дома, чтобы обсудить порядок входа на территорию чужой собственности, то по ним открыли массированный огонь.

Ребятам всё-таки повезло: то ли что-то успели почувствовать, то ли боевики поторопились…

Одного из бойцов охранной роты убили сразу, тяжело ранили одного из «оперов» и второго охранника. Тем не менее, ребята успели открыть ответный огонь, а потом отступили во двор дома. Успев утащить тяжело раненного и спрятаться в здании. А теперь по ним с двух сторон лупили из ближайших домов, пытаясь задавить огнём Хотя как-то глупо, тем более, что поняв, что у них не получилось, боевики почему-то не ушли. Но ясно же, что подмога прибудет в любом случае.

Бойцы Скатова медленно, но верно подходили всё ближе к огрызающемуся огнём дому, откуда без остановки лупили несколько стволов, а также несколько раз выстрелили по ним из гранатомёта, но опытные ребята не давали спуска, грамотно подавляя огневые точки.

Герман с ребятами достаточно долго добирались, но теперь находились напротив второго дома, откуда вёлся огонь по дому, где оборонялись ребята Антона. Теперь их тройка пряталась за кирпичным забором соседнего дома. Судя по всему, по характерным повреждениям на окружающих их заборах и домах, тут какие-то боевые действия велись, но не очень интенсивные. Так как большей частью разрушения были не сказать, что шибко большими. В основном следы разрушений несли на себе высокие кирпичные заборы, окружающие каждый дом в этом частном секторе.

— Гранатами? — осторожно выглядывая из-за остатков полуразрушенного забора, Герман наблюдал за трехэтажным домом, откуда без остановки велась пулемётная и автоматная стрельба.

— Не докинем, — отрицательно покачал головой Глотов, оценив расстояние метров в тридцать между ними и боевиками в доме. — Далеко!

— Ну не лежать же просто так! — раздался возбуждённый голос Романа.

— Тогда так, — поморщился Глотов. — Я рывком попробую подойти поближе, а вы меня прикрываете.

— Нет, я первый! Ты за мной, прикрываешь, — отрицательно и жёстко сказал Герман, так что Глотову оставалось только недовольно кивнуть. — Роман, ты здесь!

— А чё я-то! Не…

— Заткнись, придурок! Лежишь здесь и прикрываешь нас! — озверел Герман, придавив взглядом Титова: «Глотов военный, готовый умереть, а меня — убить сложно. А вот Роману под пули лезть…» — недовольные мысли проскользнули у него в голове.

Роман обиженно засопел, смотря, как мужики быстро проверяют своё снаряжение, чтобы чего не случилось, а потом достают гранаты из нагрудных подсумков.

Так-то, если совсем формально, то гранаты для выдачи правоохранителям не положены, но кто на такое нарушение тут смотрел… Так что они «выцыганили» у того же прапорщика целый ящик РГН (ручная граната, наступательная) и с десяток Ф — 1, хранившихся в комнате Романа и Глотова. Так что теперь постоянно носили с собой по две гранаты РГН и одну Ф — 1, каждый. Будто знали, что пригодится. А тут вона оно как…

— Не стрелять, пока в нас стрелять не начали, — приказал Герман Роману. — Погнали! — дождавшись молчаливого согласия от Глотова он первым выпрыгнул из-за забора и чуть пригибаясь, засеменил в сторону дома, выставив перед собой автомат. За ним и немного в стороне двигался Глотов.

В это время Роман выставил ствол автомата в небольшой пролом в заборе в сторону дома и возбужденно выискивал цели…

— Ха! Дебилы, — тяжело дышал Глотов, когда они оба добежали до полуразрушенного забора вокруг дома и присели рядом с большим проломом в заборе. Настороженно прислушиваясь к стрельбе из дома.

— Свезло, — констатировал меланхолично Герман, ведь их бросок никто не заметил. Иначе бы оба уже были нашпигованы пулями.

— Помнишь, гранату первой, а потом только входишь, — глянул на него Глотов.

— Помню, хорошо учили, — кивнули друг другу, а потом…

Роман видел, как сначала в пролом забора скользнул Глотов, а за ним Герман, пропав из вида. Вот на крыльце дома показался Глотов, осторожно притаившийся у двери, вот он приоткрывает дверь…

— Бля! — Роман увидел, что тело Германа будто взлетело на второй этаж дома и пропало в выбитом проеме окна, а потом…

— Граната! — дикий крик.

Хаотичная стрельба внутри дома прекратилась, а потом почти одновременно раздалось два глухих взрыва в недрах дома, а затем опять раздалась стрельба, почти сразу утихшая.

— Сука! Да что ж такое-то, — ругался на чём свет стоит Герман.

— Ты чего орешь? — в комнату на третьем этаже осторожно заглянул Глотов.

— Да коленкой ударился, больно, — буквально шипел от боли Герман, повернувшись специально к нему правым боком, прикрывая левую сторону тела.

— А-а, понятно. Как у тебя тут? — Глотов стал осматривать то, что осталось от трёх боевиков.

Косорукий Герман не попал в проём двери — граната РГН ударилась о косяк двери, тут же взорвавшись. Мало того, что получил взрывной волной в лицо, так похоже ещё и пару осколков получил от своей же гранаты. Когда он с дури, не дождавшись влёта гранаты в помещение, откуда велся огонь, бросился вперёд и вбок в проём двери, оттолкнувшись правой ногой от стены, и влетел с кувырком внутрь помещения.

Один из боевиков успел среагировать, так что одного прыгающего барана встретила автоматная очередь почти в упор.

— Бля! — от резкой боли Герман выронил прижатый к животу во время кувырка автомат.

Повезло…

Две пули попали в левый бицепс. Тем не менее, резко выпрямившийся после кувырка Герман, со всей дури влепил прямой удар правой ногой в грудь стрелявшего.

Судя по боли, пронзив мышечную ткань пули точно перебили плечевую кость… Герман рассердился, очень!

Тело боевика, получив мощнейший удар в грудную клетку, от чего несколько рёбер сломались — пробив легкие и сердце, вылетело через окно, находящееся прямо за спиной неудачника на улицу, шлепнувшись с громким звуком на землю.

Сидевший на корточках рядом с другим окном второй боевик, без остановки стрелявший в сторону дома с попавшими в засаду русскими, резко стал разворачиваться и выпрямляться, наводя автомат в сторону Германа. Тот резко сдвинулся к нему и ударил правым кулаком сверху по цевью автомата, а потом наотмашь тыльной стороной по лицу боевика.

В этот момент третий боевик, азартно стрелявший до этого из РПК, сошки которого стояли на подоконнике, успел развернуться, бросив пулемёт. И в его правой руке уже был пистолет, выдернутый из кобуры на правом бедре, но тут он получил мощный удар между ног.

Тело подлетело к потолку и с шумом ударило головой о потолок. После чего рухнуло вниз на пол без признаков жизни, умерев от болевого шока из-за размазанных гениталий и переломанных костей таза, а сломанные шейные позвонки и деформированная «черепная коробка» уже не имели значения.

В этот момент на пол комнаты упало подрагивающее тело второго — голова отсутствовала, только торчал позвоночный столб, покрытый кровью и остатками мышц, а ошмётки от головы «украсили» ближайшую стену.

Герман поморщился: кость с мерзким скрежещущим слышимым только ему звуком соединилась, и тут же дикая боль стала утихать в том месте, где пули перебили плечевую кость. Резануло низ живота — вышли два осколка от гранаты, тихо звякнув на бетонном полу.

Его же гранаты, мать его!

— Чем ты его так? — Глотов присел и стал рассматривать обезглавленное тело, переводя взгляд на стенку с ошметками плоти, мозгового вещества и крови.

— Взрывом оторвало! — осторожно поводя простреленной рукой сказал Герман, поняв, что всё