Читать книгу "Дочь смотрителя маяка - Анн Росман"

Лужи успели затянуться льдом. Карин оглянулась по сторонам. Если он желает ей зла, можно попробовать столкнуть его в ледяную воду. Но только в крайнем случае.

– Ты из полиции? – спросил мужчина с сильным акцентом. Капюшон был натянут по самые глаза. Брови были такими густыми и сросшимися, что непонятно было, где заканчивается одна и начинается другая. Но в глазах не было злобы. Нос – красный от холода. Ворот старомодной коричневой куртки – холодной не по сезону – был поднят. Из-под нее виднелся растянутый вязаный свитер, давно потерявший и цвет и форму. Застиранные синие джинсы были ему коротковаты. На ногах – белые носки и летние кроссовки. Карин кивнула.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– О чем? – спросила Карин, не спеша приглашать его на борт.

– Мирко, это мой друг Мирко нашел покойника на Патер Ностер.

Так действительно звали поляка, сообщившего о трупе. Об этом ей сообщил Роланд, бригадир, в прессу эту информация не попадала.

– Да, мы бы хотели с ним пообщаться.

– Он тоже хочет, но боится.

– Чего боится?

Мужчина, представившийся Павлом, не ответил. Карин не знала, Павел – это имя или фамилия, но, впрочем, особой роли это не играло. Мужчина то и дело тревожно оглядывался, и Карин решила, что лучше подняться на борт. Они присели на палубе под навесом. Карин зажгла керосиновую лампу и предложила замерзшему мужчине плед.

Она с большим сомнением протянула мужчине свой мобильный. Боялась реакции Карстена на звонок в Польше. Мужчина сам набрал номер и пообещал Мирко потом удалить его из памяти. Карин подумала о распечатке из телефонной компании со всеми номерами и датами, которую она получала в конце каждого месяца. Сперва, говорил Павел. Он говорил быстро, и, как показалось Карин, взволнованно. Потом он протянул ей трубку:

– Мирко, – сказал он.

После ухода Павла Карин долго сидела и думала о том, что узнала. Во-первых, у Арвида было кольцо на пальце, когда поляки его нашли. Кто-то снял кольцо и подбросил другое, ненастоящее. Во-вторых, ночью на остров приезжали странные люди.

⁂

Несмотря на поздний час, Анита не ложилась. Ей не терпелось проанализировать новую информацию. Вдруг, новая ниточка приведет их к цели. Сперва, нужно было проверить, существует ли что-то под названием «Brecia» или «Breccia». Бреччия с двумя «ч» оказалась горным образованием. Анита отложила энциклопедический словарь и достала с полки собрание стихов. Пролистав, поставила его на место. Ничего похожего на стих, который у них был, не нашлось. В других книгах речь шла о Западном побережье. Анита открыла статьи «Хамнесшер» и «Патер Ностер» в книге «Побережье Богуслена», пробежала глазами, и закрыла. Эта книга тоже вернулась на место. Анита уже хотела пойти смотреть ночные новости, когда ей на глаза попался «Гид по маякам». Анита зачиталась статьей о Патер Ностер и звуковой сигнальной системе, установленной в 1869 году. «Маяк Патер Ностер был оборудован звуковым сигналом в 1869 году, оповещатель представлял собой механизм с ветряным двигателем и колоколом». На колоколе была выбита надпись. Анита замерла.

Не как обычный колокол, Призывает детей труда к покою и отдыху, Не как храм – к миру, Моряк, услышь меня, в тумане таятся Опасные скалы, Услышь мое предупреждение, Поворотись и молись Богу!

Тот же самый текст. Значит, это действительно Патер Ностер. Чуть ниже писатель упоминал, что причудливое горное образование на острове Хамнесшер по-научному называется Бреччия. Анита достала телефон и набрала лондонский номер Путте. Если самолет прилетел по плану, он должен был уже быть в квартире в Мэйфэйр, но муж не брал трубку. Может, встретил знакомого в самолете? Анита позвонила на мобильный. Тот же результат.

Она налила себе виски марки «Драмбуи», добавила крошеного льда и присела в английское кресло в библиотеке. Свет она включать не стала, довольствуясь подсветкой модели корабля. Что-то отражало свет лампочки и отбрасывало солнечный зайчик на темную панель на стене.

Анита повертела бокал с янтарной жидкостью в руках, отчего кусочки льда скрипнули. Мозаика начинала складываться. Она отпила еще виски, потом посмотрела на лодку, на розу ветров, изображенную на полу. Вырванная страница 113 не давала ей покою, поскольку странно, что вырвали именно ее. Много раз она ловила себя на том, что пытается разгадать смысл строк. Но, возможно, Юхан был прав и речь идет не о книге. Анита отставила бокал в сторону и поднялась. Может, неспроста Карлу-Акселю было так важно, чтобы модель висела именно под этим углом, когда он помогал им оборудовать библиотеку. Анита поднялась, встала рядом с моделью и прикинула на взгляд угол между носом корабля и рефлексом на стене. Может ли угол быть 113 градусов? Непонятно, но он явно больше 90.

Она сходила за кухонным табуретом, встала на него и нажала рукой на место, где был солнечный зайчик. Тут же раздался щелчок, панель открылась, как дверца, и на обратной стороне она увидела координаты.

57 градусов, 54,4 минуты северной широты.

11 градусов, 29,5 минуты восточной долготы.

⁂

Путте открыл глаза. Голова кружилось, его сильно качало. Он понял, что руки у него связаны, а рот заклеен скотчем. Что произошло? Он был на пароме, болтал с пожилой дамой, у которой дом на Слоттсгатан. Он кашлял, и та предложила ему медовую карамельку, сказала, что она прямо из Венгрии. Сойдя с парома, Путте пошел на парковку, где они арендовали место, отомкнул машину, открыл багажник, чтобы положить сумку. После этого ничего – сплошная чернота.

Вокруг него было темно, единственное светлое пятно – скважина двери, и полоска света под ней. Видимо, он заперт в чулане. Из-за двери слышны были голоса, но слов было не разобрать.

⁂

Ночь выдалась холодная. Термометр на борту корабля сообщил, что ночью температура опускалась до минус трех. Весна в этом году явно запаздывала. Карин рада была козырьку над входом в каюту, который защищал его от снега. Открыв дверцу, она закашлялась от холодного ветра, ударившего в лицо.

Создавалось ощущение, что кто-то посыпал Марстранд сахарным песком. Гора Бохусберген под снегом представляла собой потрясающее зрение. Во всех расщелинах серых скал лежали белоснежные перинки. Небо было ярко-голубого света. Все цвета казались светлее, все контуры – четче. Солнечные лучи отражались в льдинках, и весь причал сверкал и переливался. «Наверное, чертовски сколько», – подумала Карин. Лодка промерзнет насквозь к ее возвращению. Обогреватель, конечно, надежный, но ей не хотелось оставлять его включенным на время своего отсутствия.

Без четверти восемь Карин припарковалась перед полицейским участком в Гётеборге, в котором во всю шли ремонтные работы. Большинство отделов уже переехали в новое здание, только отдел Карин и еще один оставались в старом.