Читать книгу "Власть научного знания - Нико Штер"

Этот словесный поединок показателен в отношении того, чем рискуют ученые, оказавшиеся в роли политических предпринимателей: они стремятся произвести впечатление абсолютно объективных специалистов, на которых совершенно не влияют политические или какие-то иные мотивы. Отсюда и упрек Мичелса в том, что Хансен не вписывается в мейнстрим научного дискурса и является «единственным ученым», который соотносит нынешнюю погоду с долгосрочными тенденциями. Ученые, защищающие Хансена, наоборот, торопятся заклеймить спорщиков вроде Мичелса, называя их «кучкой» упертых индивидов. Сам Хансен пытался опровергнуть точку зрения Мичелса, утверждая, что «научное сообщество убеждено в том, что в течение будущих десятилетий нас ожидают кардинальные изменения климата, если выбросы парниковых газов будут и впредь увеличиваться, как предполагают многие специалисты Национальной академии наук и авторитетных международных организаций» (Washington Post, II. Februar 1989). И Хансена, и Мичелса мы относим к категории «активистов» от науки. Следует отметить, что свою активность они проявляют открыто.

В одном из интервью для американского журнала Discover Стив Шнайдер верно заметил:

С одной стороны, наш этический долг как ученых – последовательно придерживаться научного метода, т. е. мы обещаем человечеству говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды, что означает, что мы обязаны включать сюда все свои сомнения, все предостережения, все «если» и «но». С другой стороны, мы не только ученые, но и человеческие существа. И, подобно большинству людей, мы хотим улучшить мир, что в данном контексте означает, что мы стараемся уменьшить риск изменения климата, который может привести к катастрофе. Для этого нам нужна поддержка, нужно внимание широкой общественности. А это, разумеется, означает, что нам нужно как можно больше сообщений в СМИ. Поэтому нам приходится предлагать шокирующие сценарии, давать упрощенные драматичные объяснения и как можно меньше упоминать о своих сомнениях. Таким образом, в этическом плане мы часто оказываемся между молотом и наковальней, и никакая формула нам не может помочь. Каждый из нас должен решать сам, где достигается нужный баланс между эффективной и честной работой. Я надеюсь, что это одно и то же (Schell, 1989: 44).

За это высказывание на Шнайдера обрушился шквал критики. Однако нельзя забывать, что он как ученый высказывает свою личную точку зрения. Дело обстоит иначе, когда подобную пристрастность демонстрируют организации, в частности, Межправитель ственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК).

Международная климатическая политика

В 1992 году на Конференции ООН по проблемам окружающей среды и развития, известной также как «Саммит Земли», странам-участницам была предложена для подписания Рамочная Конвенция ООН по изменению климата. 154 государства подписали Рамочную Конвенцию, добровольно возложив на себя обязательство уменьшить концентрацию парниковых газов в атмосфере с целью «предотвращения опасных интерференций с климатической системой Земли» (UNO, 1992)[118]. Цель данной Конвенции заключалась в том, чтобы к 2000-му году стабилизировать выбросы парниковых газов на уровне 1990-го года. Ее адресатами были главным образом промышленные страны. Подписанты договаривались в первую очередь о том, что они признают «общую, но дифференцированную ответственность», направленную на сокращение выбросов парниковых газов в ближайшем будущем. Эту ответственность должны были взять на себя промышленно развитые страны, перечисленные в Приложении I Рамочной Конвенции.

Рамочная Конвенция вступила в силу 21-го марта 1995-го года после того, как ее ратифицировали более пятидесяти стран. С этого момента представители стран-подписантов встречаются на соответствующих конференциях (Conference of the Parties, COP), чтобы оценить успехи в решении проблемы глобального потепления. В середине 1990-х годов начались переговоры о Киотском протоколе, в котором должны были быть закреплены обязательные к исполнению соглашения индустриальных стран о сокращении выбросов парниковых газов.

В своей книге «Открытие глобального потепления» Спенсер Вирт предпринял грандиозную попытку проследить развитие различных научных подходов, которые в конечном итоге привели к нашему нынешнему пониманию проблемы. Имеет смысл более подробно познакомиться с его взглядом на взаимосвязь между знанием и действием, а также между научным пониманием и политическими решениями. В предисловии к своей книге он пишет:

Сама постановка вопроса возникла в научном сообществе: изменение климата – это серьезная социальная, экономическая и политическая проблема. Практически все люди на земле должны будут приспосабливаться к этому изменению. Сложнее всего придется бедным людям и бедным народам, однако не будет никого, кого эта проблема обойдет стороной. Гражданам понадобится надежная информация, гибкость, необходимая для того, чтобы перестроить свою жизнь, а также эффективная и адекватная помощь правительства на всех уровнях. Стало быть, это очень важная, если не важнейшая задача – улучшить взаимодействие между носителями различного знания и повсеместно усилить демократический контроль за правительствами. Дух рациональной дискуссии, сбора фактического материала, терпимости к критике и стремления к достижению консенсуса, т. е. все то, что характерно для сообщества исследователей климата, могут служить хорошим примером (Weart, 2003: 201).

Вирт возлагает большие надежды на соединение здравого научного скептицизма и критической дискуссии в демократических обществах, что должно послужить моделью для процессов преодоления проблем, которые нас ожидают. Так, он пишет:

Мы должны принять непростые решения. […] Глобальное потепление нанесет урон нашему личному благосостоянию, развитию человеческого общества и, по сути, всей жизни на нашей планете. […] Проследив, как ученые в прошлом преодолевали неопределенность, связанную с изменениями климата, мы сможем лучше понять, почему они сегодня высказываются именно так, а не иначе. Кроме того, мы можем попытаться понять, как ученые обходятся с другими проблемами, в которых они разбираются. Как ученые приходят к достоверным выводам? (Weart, 2003: viii).

Этим небольшим абзацем автор говорит нам о том, что нам предстоит принять непростые решения и что важно понять высказывания ученых, ибо они играют важную роль. Мы должны прислушаться к ученым, так как они сообщают нам достоверные, обоснованные выводы. Пока это похоже на самую банальную историю, которую мы слышали множество раз и которая гласит, что мы можем положиться на науку с ее достоверным знанием и безо всяких сомнений можем считать это знание само собой разумеющимся. Поскольку естественные науки функционируют в практических контекстах, мы, как люди некомпетентные, не обязаны их понимать. Нас должен убеждать их инструментальный успех.