Читать книгу "Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне - Жан-Кристиан Птифис"

Он напоминает книжникам о посланниках, которых они отправляли к Иоанну Крестителю. Перед ними пророк засвидетельствовал об истине. Он был «светильник, горящий и светящий». Увы, теперь он мертв. «Я же, — добавляет Иисус, — имею свидетельство больше Иоаннова». Дела Иисуса — исцеления, чудеса — доказывают, что он эсхатологический посланник Отца; того самого Отца, в которого книжники, к несчастью, не верят, поскольку не испытывают никакого доверия к Посланному Им. Речь, пересказанная в 4-м Евангелии, завершается следующим беспощадным обвинением: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне. Не думайте, что Я буду обвинять вас пред Отцем: есть на вас обвинитель Моисей, на которого вы уповаете. Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне. Если же его писаниям не верите, как поверите Моим словам?»

Евангелист не описывает подробно реакцию слушателей. Должно быть, претензия Иисуса на родство с Богом показалась этим людям настолько безумной, что ошеломила их. Как так? Видеть в человеке Иисусе, за его человеческими чертами, Божьего посланца? Это совершенно недопустимо. Иисус заслуживает смерти за то, что пожелал стать «равным Богу». Это ли не высшее кощунство! Так рассудили все книжники. Пока еще они не объединились с первосвященниками и не схватили Иисуса, но это лишь вопрос времени. Напряжение обострилось, опасность возросла, и потому Иисус не остался ни в Иерусалиме, ни в Иудее. Он вернулся с учениками в Капернаум.

Чудо с хлебами и рыбами

Прошло шесть месяцев. Вокруг Иисуса собирались все более многочисленные толпы слушателей. В отличие от иудейских учителей люди верили его делам. Приближалась Пасха 32 г. Весна снова одела мягкой, как пух, бархатистой зеленью освещенные солнцем холмы Галилеи, окрасила все вокруг множеством ослепительных красок: белизной цветов померанца (горького апельсина) и вишни, желтым цветом дрока, мимоз и шелковицы, сиреневым — багрянника, розовым тоном ладанника и альпийских фиалок, синим — ирисов, бурым — аронника, и огненно-красным цветом анемонов, которые в Песни песней сравниваются с губами возлюбленной.

День выдался тяжелый. Иисус проповедовал и исцелял больных. Затем он поднялся на холм, который возвышался над озером, и сел там, а ученики окружили его. Трава там была густая. Природа источала сладкие ароматы. Здесь собралось множество мужчин, женщин и детей, пришедших не только из Галилеи, но из Итуреи, Голана, Финикии. Они покинули свои поля, мастерские, стройки, лавки, прошли через леса и пустоши, холмы и деревни. Сколько их было? Евангелисты (даже если Матфей сам там был), явно преувеличивают число пришедших, говоря о четырех-пяти тысячах.

Собравшихся стал мучить голод. Нельзя было отпустить людей не накормив — они бы ослабли. Иисус обратился к Филиппу: «Где нам купить хлебов, чтобы их накормить?» Филипп ответил: «Им на двести динариев[44] не довольно будет хлеба, чтобы каждому из них досталось хотя бы понемногу». Тут вмешался Андрей, который до этого ходил среди собравшихся: «Здесь у одного мальчика пять хлебов ячменных и две рыбки; но что это для такого множества»?

Иисус велел людям сесть. Затем он достал из сумы мальчика пять хлебов — это были ячменные хлебы, еда неимущих, — и две маленькие рыбки. Воздав хвалу Богу, он стал раздавать пищу своим ученикам, те передавали ее своим соседям, и непостижимым образом каждому досталось столько еды, сколько хотелось. Когда же все насытились, Иисус попросил своих учеников собрать остатки, «чтобы ничего не пропало». Ими наполнили двенадцать коробов.

Мы знаем, что числа в иудейской литературе обладают своей символикой: двенадцать коробов означают двенадцать апостолов, пять хлебов — пять книг Торы, а две дополняющие трапезу рыбки — Книги пророков и Псалмы.

Цифра «двенадцать» символизирует полноту Израиля, ради спасения которого пришел Иисус. Чудо с рыбами и хлебами — это прообраз эсхатологического пира на Тайной вечере. Кроме того, это своего рода подражание празднику в Кане. Но здесь Иисус сам является распорядителем свадьбы.

Чудо с хлебами и рыбами тревожит умы наших современников и вызывает у них огромное недоумение. Чудеса, сотворенные над природой, так сбивают с толку и озадачивают людей с западным типом мышления, что у неверующих и у страдающих от сомнения агностиков они вызывают большее отторжение, чем чудесные исцеления. Исцеление можно объяснить психосоматическими явлениями. Но превращение воды в вино, умножение хлебов и рыб кажутся невозможными с точки зрения природы. Разве можно поверить в такой вздор! Что это, мошенничество? Иисус — обманщик, фокусник?

Скептики хотели обесценить это чудо. Они говорили, что рассказ о нем — аллегория, за которой стоит прозаический завтрак на траве. Паломники якобы принесли еду в своих дорожных сумках. По просьбе Иисуса они братски ее разделили. «Не нужно видеть в этой истории ничего сверхъестественного», — призывает в своей «Биографии Иисуса» Жан-Клод Барро. Кажется, что он осведомлен лучше самих евангелистов: «Речь идет просто о честном разделе: именитые богачи согласились раздать излишки еды бедным крестьянам и рыбакам. Время встречи с Иисусом было тайно выбрано уже давно, так что богатые успели принять все меры предосторожности». В общем, много шума из ничего. Однако ранние христианские общины придавали такую важность этому чуду, что было бы слишком смело свести его к простому обмену пищей, припрятанной в сумках. Об этом событии шесть раз рассказано в четырех Евангелиях, авторы которых пользовались различными источниками.

Хотя описанное явление озадачивает своей неправдоподобностью, в житиях многих мистиков, блаженных и святых мы встречаем чудеса с превращением малого количества еды в большое. Такое чудо уже совершил Елисей в Ветхом Завете, и этот рассказ был использован при редактировании Евангелий. Чудесное умножение пищи подтверждается многочисленными свидетельствами, собранными в ходе беатификации и канонизации тех, кто его совершал. Допустим, что в случае с отцом Франциском Паоли по прозвищу Ангел (1642–1720), который якобы раздавал нищим больше кусков хлеба, чем у него было, твердых доказательств нет — это чудо произошло слишком давно. Но после строгой реформы, которую осуществил Бенедикт XIV в XVIII в., процесс канонизации стал регулироваться четкими правилами, и доказательства повились. Зафиксировано увеличение количества муки, зерна и хлеба в обители Ла-Пюи в Пуату, в 1825 и 1827 гг., когда ею руководил духовный наставник конгрегации дочерей Христа, святой Андре-Юбер Фурнье. В Арсе около 1830 г. булочница Жанна-Мари Шане заметила, что пустой амбар, мимо которого прошел знаменитый кюре Жан-Мари Вианней, наполнился зерном настолько, что его дверь было трудно открыть. Немного позже в Арсе зафиксировали и другое чудо: увеличилось количество теста в квашне. Похожие случаи произошли в 1845 и 1846 г. в монастыре Доброго Пастыря в Бурже. В Турине подобные чудеса творил святой Жан Боско, раздавая гостии и небольшие хлебцы: в корзинке у святого их было около пятнадцати, но каждому из четырехсот учеников бедного учреждения доставалось по одному. Свидетельствуя о каждом из этих случаев, священники, монахи и монахини присягали письменно или держа руку на Евангелии. Можно ли отрицать все это?