Читать книгу "Рейдеры - Рустам Максимов"

Как я и предполагал, Пашка оказался самым обыкновенным молодым человеком с типичными в его возрасте желаниями, запросами и потребностями. Единственное, что выделяло парня из множества ему подобных – несколько наивная искренность в суждениях и оценках происходящего. Павел верил в честность, мужскую дружбу, считал, что мужику следует держать данное им слово, чтобы не было стыдно за самого себя. Наивный. Если бы он только знал, какие… эээ… лица нетрадиционной сексуальной ориентации… постоянно оказываются на верхушке социальной пирамиды… Забыл бы, наверное, и про честность, и про мужскую дружбу, и про прочие сказки для народонаселения. Жизнь – это война, а на войне нужно действовать по сформулированным Сунь-Цзи правилам и не страдать излишним милосердием и человеколюбием. Если видишь перед собой козла, то не подкармливай его, а просто пристрели, без лишних эмоций и угрызений совести. Иначе этот козёл станет большой козлиной и загнобит и тебя, и твоё окружение, и массу наивных обывателей.

Так уж получилось, что на майские праздники родители Пашки укатили к его старшей сестре в Москву, парень остался один, выпил после рейса, уснул и проснулся уже в совершенно ином мире. В первый день после катаклизма Пашка бродил по округе, пытаясь разобраться в происходящем самостоятельно, а затем присоединился к группе байкеров, попытавшихся было исследовать чужой лес. Попытка оказалась роковой – парни в кожанках напоролись на парочку леозавров, и лишь немногие унесли свои… ноги и мотоциклы. Здешние хищники слишком щепетильно отреагировали на появление в своих исконных владениях рычащих стальных чудовищ, воняющих бензином и маслом, и расправились с байкерами в считанные секунды. Людям не помогло даже наличие у них помповых ружей и травматических пистолетов.

Павел оказался в числе тех, кому посчастливилось спастись от леозавров, и после этого парень дал себе зарок: в чужой лес ни ногой. К сожалению, этот зарок пришлось нарушить, когда анклав атаковали исламисты. Точнее, чуть позднее, когда негритосы принялись искать среди местных жителей тех, кто способен управлять тяжёлой техникой. Пашка оказался одним из тех, кого «зелёные» усадили за руль трейлера, предназначенного для вывоза танков, найденных на месте крушения железнодорожного состава. Молодой человек не знал, что это были за танки, откуда и куда их везли, зато смог рассказать мне о том, каким количеством трофейной техники располагают исламисты.

Итак, на территории автокомбината негритосы захватили три самоходных крана, шесть тягачей с трейлерными прицепами, пять фур, три топливозаправщика, четыре самосвала, плюс грейдеры, трактора, катки и асфальтоукладчики. Кроме того, на территории автокомбината оказалось какое-то количество личного автотранспорта водителей, ушедших в рейс, пара современных автобусов и даже внедорожник «тигр». Последний принадлежал лучшему другу самого директора, и был пригнан для ремонта и тюнинга. По словам Павла, в ближайшем будущем исламисты не могли использовать «тигра», так как тот стоял разобранным чуть ли не наполовину.

– А что со вторым краном, таким же, как этот, на пятьдесят тонн? – поинтересовался я. – Он на ходу, его могут использовать?

– Могут, наверное, если найдётся хороший крановщик, – пожал плечами мой собеседник. – Трофимыч, кстати, оказался единственным спецом, кого смогли найти даги. Кирилл, конечно, тоже умеет на таком кране, но он не может работать так, как умеет Трофимыч.

…К сожалению, этот неизвестный нам Трофимыч, скорее всего, уцелел, – мысленно чертыхнулся я. – Всё-таки зря наёмники не подорвали кабину семидесятитонника, зря… Грохни мы этого Трофимыча – чёрта с два негритосы найдут ещё одного такого же профессионала… А так нам придётся иметь дело минимум с парой тэ-семьдесят два, против которых бессильны и эр-пэ-гэ-семь, и одноразовые «базуки» пиндосов… Да, и тэ-пятьдесят пять фиг пробьёт лоб тэ-семьдесят второго из своей «сотки»… Странно всё-таки, что негры не расстреляли нас из танковых пушек… Либо ещё не разобрались с техникой, либо у них попросту нет боекомплекта…

Убегая от врага в северо-западном направлении, около семи часов вечера наша маленькая колонна неожиданно вышла к следующей границе пересечения двух ландшафтов. Здесь нам впервые пришлось столкнуться с частью самой натуральной пустыни, перенесённой с Земли, и мы поначалу даже растерялись, упёршись в песчаные дюны. Повсюду, насколько хватало взгляда, простиралось настоящее море невысоких барханов, заметно сглаженных под воздействием местных ветров и еженощных осадков. Над барханами витал странный запах сгоревшей химии, свидетельствующий о том, что земляне умудрились посетить и этот уголок чужого мира…

– Дальше куда? – поинтересовался Руслан, принюхиваясь к запаху гари. – Между прочим, пора бы подумать и о ночлеге.

– Прокатимся по пустыне тем же курсом – должны же мы когда-нибудь выйти к побережью, – ответил я, пожимая плечами. Осмотр с помощью бинокля близлежащей местности не дал совершенно никаких результатов – впереди простирался лишь один песок. – Второй вариант: переночуем прямо тут, на барханах, используем фактор местности. Здесь никто не подберётся к нам ближе чем на две сотни метров.

– Запашок здесь какой-то странный, – подходя, заметил Александр. – Такое ощущение, словно подожгли химзавод.

– Ладно… Как там дела у раненых? – поинтересовался я, опуская бинокль.

– Влад вроде в норме, хотя вся грудь – сплошной синяк, – стал перечислять Руденко. – Костя пришёл в себя, жалуется на головную боль и шею… Бойд потерял много крови, но держится молодцом… А вот Кирилла надо оперировать, и желательно поскорее… Похоже, пуля застряла внутри, и хорошо, если лёгкое не задето.

– Понятно. Марк, радируй на базу, что мы провели разведку боем, обнаружили у негров пару «тэ-семьдесят вторых» и сейчас отступаем к побережью… севернее мыса «Базальтовая пирамида», – приказал я, покрутив в руках самодельную карту местности. – Это неисследованный район севернее того кластера с вагонами, где очутился Сухонин… Пусть высылают сторожевик, чтобы забрать «трёхсотых».

Двигаться по пустыне оказалось сложнее, чем я себе представлял. Тяжёлый «либхерр» то и дело норовил забуксовать, и БТРу пришлось пару раз брать кран на буксир, вытаскивая «немца» из песчаных ловушек. Каждая такая задержка заставляла нас нервничать и высылать разведчиков на самый высокий бархан в ближайшей округе.

На первый раз всё благополучно обошлось, а вот во время второй вынужденной остановки капитан Мышкин сразу же обнаружил к северу от нас какой-то непонятный объект. До объекта было примерно три – три с половиной километра, и мы так и не смогли определить, что же это такое. После недолгих споров приняли решение прокатиться на север, и попытаться рассмотреть непонятку поближе. Иначе так и останемся в неведении, а неведение в иных ситуациях хуже любопытства.

– Это кусок самолётного крыла, – определил Барулин, когда мы сократили расстояние до объекта почти вдвое, и вновь оседлали высокий бархан, чтобы осмотреться. – Сами гляньте: крыло, торчит из песка под большим углом. Если смотреть с юга, как мы смотрели, то кажется, что это странная башня.

– Похоже, Саня прав, – произнёс Руслан, разглядывая объект в бинокль. – Да, точно, крыло самолёта. А запашок, следовательно, несёт с места крушения самолёта… Видать, там всё сгорело…