Читать книгу "Раб из нашего времени. Книга тринадцатая. Запоздалое прозрение - Игорь Минаков"

Требуемый манёвр капитан предпринял, но смотрел на меня хмуро, с большими сомнениями:

– Ты уверен, что справишься? Начнём падать с высоты, и нас уже ничто не спасёт.

– Уверен. Как говорят в нашем мире, достаточно одной огненной таблетки, и после взрыва от наших врагов вниз полетят только одни обломки. Ха-ха!

В ответ на мою бесшабашность капитан вдруг нахмурился ещё больше:

– По всем международным соглашениям в небе использовать огненную атаку запрещено.

– Не понял?! – поразился я. – Ты готов погибнуть, лишь бы не сжигать врага?

– Нельзя! – упрямо твердил он, упрямо сжав губы и отводя взгляд в сторону. – Лётный кодекс… соглашения…

Уж не думал, что тут всё так сложно и что летуны настолько щепетильны в вопросах какой-то там этики. Казалось, наоборот, чиди придерживаются самых широких, вольных взглядов. Всё-таки их сознание не настолько угнетаемо «тональ-паразитом». Поди ж ты! Сами какие-то шоры придумали.

Мы с Лёней переглянулись, в недоумении пожали плечами, и тут же друг дал верную подсказку, одним кулаком ударив по раскрытой ладони второй руки.

Правильно! Не мытьём, так катаньем, но мы достигнем победы! И необязательно при этом хвастаться открытым огнём. А посему я бросился к аркабаллисте, которая уже оказалась подготовлена к стрельбе механиком:

– Показывай! Что тут у тебя и как?

Штуковина оказалась более мощная, чем та, которой мы с Лёней пользовались во время войны со зроаками у разрушенного пантеона. Но прицельное и эффективное попадание было гарантировано не далее чем пятьсот метров. Вдобавок оно сильно зависело от силы выставленных энергетических щитов, мощь для которых брали от накопителей для двигателей. То есть во время постановки защиты корабль терял ход. Да и выстрел в упор, со ста метров, уже никакая магическая структура не могла сдержать.

Но меня это всё в совокупности более чем устраивало:

– Со второй аркабаллисты без меня не стрелять! Только приготовить!

И стал выцеливать того противника, что приближался к нам с левой стороны:

– Капитан, прими чуть вправо! – ибо мёртвая зона на корме не давала мне верно довести метательное устройство.

– Ещё рано, – подсказывал мне механик, – слишком далеко.

Высмеять я его не успел. Теперь уже не удержался от ругани второй штурман, находящийся возле носовой аркабаллисты:

– Два дирижабля хамайцев идут прямо нам в лоб. Дистанция четыре!

– Эй, капитан! Да что у вас тут за звери такие летают? – возмутился я. – Мы тут мирные, никого не трогаем…

– Война! – грустно отозвался тот.

– …И прими ты, в конце концов, вправо! – уже гаркнул я со всей мочи.

Требуемый мною манёвр был исполнен. Хотя не стоило сомневаться, глядя на ауру капитана и догадываясь, что он уже хоронит нас всех в братской могиле. В идеале и он бы не возражал, сцепись вдруг в сражении хамайцы с гивирцами, но как подобное устроить? Почему здесь не сработало правило «враг моего врага мне друг»?

Слава шуйвам, меня эти мысли мало волновали. Напитав тяжеленную стрелу эрги’сом таранного типа, я нажал спуск под досадующий вопль механика:

– Выше! Выше следовало брать! Слишком далеко, не попадёт даже…

Это у него не попало бы! А мы тут работаем по чётко разработанным инструкциям. Поэтому мой эрги’с не только ускорил стрелу, но и повёл её прямо, словно по световому лучу. После чего вонзился не просто в сигару дирижабля, а в носовую часть гондолы, разнося её напрочь.

– Золотой… выстрел… – только и выдохнул рядом стоящий со мной специалист. А я уже мчался к носовой аркабаллисте, успев чувствительно ткнуть механику пальцем по рёбрам и крикнуть:

– Не спи! Заряжай! – взял за ручки наводки и уже капитану: – Десять градусов влево!.. Так держать!

Тут уже встречный ветер сильно мешал, я и пожалел, что нет толковых защитных очков. Пришлось прямо на ходу сооружать некую приспособу из собственного тела. Благо, что наличие сразу четырёх симбионтов в моём теле и не то позволяло учудить.

Но стрелять я не торопился по двум причинам. Слишком далеко, и оставался шанс, что хамайцы мчатся не столько к нам, как к разбойным кораблям царства Гивир.

Увы! Нас они уже успели идентифицировать чётко, а потому атаковали именно наш корвет. Хорошо, что поторопились, хоть и рассчитывали на своё преимущество в высоте. Две стрелы прошли значительно ниже нас, заставив меня поторопиться.

Посланная мною стрела, да на встречном курсе оказалась почище разрывного снаряда. В гондолу я почему-то не попал – наверное, сработала защита у противника, – но зато порвалась, смялась от удара вся нижняя часть несущей сигары. Весь каркас в том месте превратился в лохмотья, следовательно, и крепления оказались перебиты. Так что гондола этаким ракетным штопором устремилась к земле. Тогда как остатки несущего каркаса после сброса основной тяжести даже резко затормозили на высоте.

Второй хамайский корабль летел чуть сзади уничтоженного, а потому довольно резко принял влево, стараясь избежать столкновения с разлетающимися обломками и даже секциями со сверхлёгким газом. Так что минута-полторы у нас в запасе появились для зарядки носовой аркабаллисты. Да и я уже стоял возле кормового устройства, задавая новое направление:

– Резко влево руля и вниз!

Нас же с правого бота, с высоты, атаковал ещё один гивирский пират. Манёвр был сделан более чем свое-временный, и всё-таки мы чуточку не успели. Массивная, в полтора раза больше, чем наши, стрела вонзилась в кормовую часть несущей сигары. Чуть ниже, и меня бы уже никакие симбионты не спасли! Насадился бы на остриё, как бабочка на рапиру.

Так что я, наверное, от злости или от страха отправил со стрелой эрги’с раза в три мощней, чем следовало. Вот он и порвал врага в буквальном смысле этого слова. Гондолу противника разорвало и разметало в стороны, словно картонную. А учитывая, что их корабль оказался раза в два больше, чем наш, на его борту ещё и десант солидный имелся. Вот десятки фигур разбойников и полетели вниз, сопровождаемые нашими взглядами и восклицанием механика:

– Это уже не просто «золотой» выстрел! Это целый «бриллиантовый»!

Хорошо, что капитан не забыл контролировать окружающую обстановку, не давая нам расслабиться после череды побед:

– Держаться! Носовой… Товсь!

Разворот вправо и носом вверх получился настолько крутым, что, не держись мы за что было под руками, так бы и улетели в распахнутые стрелковые амбразуры. Наверное, ещё и резко просевшая после попадания корма помогла так резко развернуться. И некоторое время мы летели практически задом наперёд. И с уклоном в сорок пять градусов. Что тут скажешь… Ас! Никакого сомнения! За штурвалом истинный ас!

А вот мне карабкаться по палубе к носовой аркабаллисте оказалось архисложно. Как только сумел раскорячиться? Но главное, что успел: хамайский корабль уже находился в стремительном скольжении к нам на расстоянии пятисот метров. Не ушёл, редиска! Решил отомстить за погибших товарищей!