Читать книгу "Дочь стеклодува - Петра Дурст-Беннинг"

Но ничего не произошло.

Мари удивилась. Слишком мало газа? Или слишком мало воздуха?

Девушка налегла на мехи, но ничего не изменилось. Значит, все же недостаточно газа. Положив трубу в предназначенный для нее фиксатор, она освободила руку, затем еще немного повернула винт, регулировавший подачу газа. Когда Мари добавила воздуха, пламя на миг вспыхнуло, но Мари сразу поняла, что температура слишком низкая для того, чтобы нагреть заготовки.

Девушка лихорадочно пыталась вспомнить, как открывали газопровод Томас и его братья. Несмотря на то что она проводила рядом с ними целые дни, Мари никогда прежде не обращала внимания на подобные детали. Поскольку она была женщиной, ремесло стеклодува ее не касалось, женщины лишь придавали изделиям товарный вид.

Мари уставилась на газопровод, словно он мог подсказать ей ответ. Она повернула винт всего на три оборота, но можно ли сделать больше? Вероятно, нужно повернуть его десять раз или двадцать, чтобы добиться необходимой температуры пламени?

«Все бесполезно», – решила девушка. Либо она осмелится включить газ на полную мощность, либо оставит эти попытки. Мари судорожно сглотнула. А затем храбро открутила газовый кран и вращала его до тех пор, пока не послышалось шипение. Вот, это знакомый звук! Теперь все будет хорошо. Она поднесла к нему трубку воздуховода.

И в следующее мгновение взметнулось пламя.

35

Мари немало удивилась тому, как легко приняла ее объяснения Рут. Ресницы ее оплавились, брови обгорели до неузнаваемости, указательный и средний пальцы опухли и покраснели. Обуглившуюся шаль она просто выбросила. Пробормотав что-то о неосторожном обращении с газовой лампой, Мари готовилась к тому, что Рут не поверит ни единому ее слову, но старшая сестра лишь недоверчиво поморщилась и не стала подробнее расспрашивать ее о случившемся. Девушка вздохнула с облегчением. При этом она какое-то время даже подумывала о том, чтобы сказать сестре правду: «Я обожглась потому, что вообразила, будто смогу выдувать стекло, как это делают мужчины».

Но разве не говорят, что беременным нельзя волноваться? А Рут стала бы волноваться, это уж точно: «Ты – выдувать стекло? Да ты спятила, что ли? В тебя бес вселился? Ты же весь дом могла сжечь! И сама сгореть!»

Несколько ночей спустя Мари снова сидела за верстаком и улыбалась. Может быть, она действительно одержима бесами? Но если это и так, то теперь следовало их хорошенько пришпорить!

Разумеется, после первой неудачной попытки она очень испугалась. Пламя опасно, в Лауше об этом знал каждый ребенок. Однако в конце концов тоска оказалась сильнее страха.

На этот раз она сняла шаль, заплела волосы в тугую косу и обернула ее вокруг головы. Кроме того, Мари повернула газовый кран не до упора, а именно так, как это делал Томас и его братья, – Мари внимательно наблюдала за ними в последнее время. Четыре полных оборота. Наградой за смелость ей стал голубоватый огонек, очень похожий на пламя, с которым работали стеклодувы. На лице девушки вновь промелькнула улыбка.

Дрожащими руками она взяла одну из бесцветных заготовок, из которых Йоост выдувал склянки для аптеки. На ощупь она оказалась гладкой и холодной. Девушка равномерно поворачивала заготовку, пока центр ее не раскалился. Наступил тот самый миг, когда стекло стало жидким. Мари сразу же убрала трубку, по которой шел воздух, и потянула заготовку за оба конца, чтобы разделить ее на две части. Одну из них девушка отложила в сторону, вторую принялась внимательно рассматривать. Длинный конец, называемый острием, образовавшийся из-за того, что она растянула заготовку, выглядел почти так же, как у Томаса и его братьев. Мужское занятие, пф! Девушка прекрасно представляла себе, что нужно делать дальше, поскольку постоянно заглядывала братьям через плечо. И все же, снова поднося укороченную стеклянную трубочку к пламени, чтобы склеить толстый конец, она волновалась. Со второй заготовкой она поступила точно так же, а затем поставила обе детали в стакан, чтобы они остыли. В мастерской у Хаймера для этого имелось специальное приспособление, но на верстаке у Йооста ничего подобного не было.

Только после этого Мари позволила себе как следует передохнуть. Пока что все в порядке.

Вскоре она обработала аналогичным способом добрую дюжину заготовок. Вот теперь у нее точно получилось!

– Ты справишься, Мари Штайнманн, – шепотом ободрила она себя.

Взявшись за заготовку, она разместила ее в пламени таким образом, чтобы нагрелась середина. Когда та раскалилась докрасна, девушка вынула ее из пламени и поднесла еще не запечатанный конец ко рту. Стекло было прохладным, хотя совсем рядом на него воздействовали высокие температуры! И девушка принялась дуть.

«Господи, пусть у меня получится!» – взмолилась она, когда на глазах у нее образовался пузырь. Большой прозрачный пузырь.

Морща лоб, Мари продолжала дуть. Еще чуть-чуть…

Ей казалось, что и в голове у нее нарастает давление. Еще немного…

Стоп! Больше не нужно, не то пузырь, чего доброго, лопнет.

На острие остался идеально круглый шар. Мари с недоверием уставилась на него. У нее получилось! Девушка была так потрясена, что на миг перестала давить на мехи.

И пламя тут же погасло.

Следующие несколько недель оказались самыми волнующими в жизни Мари. В первую очередь это было связано с тем, что никто, кроме нее, не знал, что происходит на верстаке Йооста.

Постепенно она научилась обращаться с пламенем, и сочетание газа, воздуха из трубки и ее дыхания с каждым разом приводило к лучшим результатам. Выдув десять почти идеально круглых шаров, девушка начала экспериментировать: один раз она придала получившемуся полому изделию форму яйца, другой раз – форму груши. При этом нужно было следить, чтобы стенки не вышли слишком толстыми или тонкими, нарушать пропорции тоже было нельзя. Однако, когда она попыталась выдуть шишку, та получилась чересчур уж длинной. На еловую шишку она была совсем не похожа, скорее напоминала длинную тонкую колбаску. Поняв, что впустую потратила одну из заготовок Йооста, девушка всерьез огорчилась.

Мари повертела неудачную форму в руках. При наличии фантазии можно было назвать ее сосулькой, вроде тех, которые сейчас свисали с края крыши, но красотой изделие не отличалось. Девушка отложила его в сторону.

С тех пор Мари выдувала только круглые или овальные формы. Готовые изделия она прятала в платяном шкафу в бывшей комнате Йооста, где на них не могли наткнуться Рут и Иоганна.

Умелый стеклодув, такой как Томас Хаймер, мог выдувать более ста простых форм в день. Мари за ночь успевала изготовить в лучшем случае десяток. У нее частенько угасало пламя, после чего она с трудом разжигала его вновь. Один раз она порезалась и перерыла весь дом в поисках чистой тряпки, чтобы обмотать кулак. А однажды ей показалось, что пришла Рут, и Мари бросилась убирать в мастерской, но оказалось, что это лишь ветер ломится в двери.

Мари запланировала выдуть до Рождества четыре дюжины шаров, и, когда она справилась с этой задачей, на календаре было уже восемнадцатое декабря. Для следующего этапа работы времени оставалось совсем немного.