Читать книгу "Аномалия души - Алексей Хапров"

Мир передо мной словно взорвался белизной. Белая вспышка длилась недолго, всего какое-то мгновение. И когда она исчезла, значившиеся вокруг цвета вдруг стали представляться мне более яркими и насыщенными, чем были до этого. С моих глаз словно смахнули пыль.

Я почувствовал прилив уверенности. Уверенности в своих силах, в своих возможностях, в своей правоте. Мне словно кто-то внушил бесстрашие. Вознамерившись немедленно загладить неловкость от своего постыдного бегства из церкви, я решил отправиться туда, куда меня звали — на болото, на Любавину топь.

Я вскочил на ноги, отряхнулся и зашагал вперёд.

Сделав несколько зигзагообразных поворотов по примыкавшим друг к другу переулкам, я вышел к дому Гоманчихи. Он представлял собой ещё более мрачное зрелище, чем прежде. Его наглухо заколоченные окна явственно подчёркивали его безжизненность, и будто вторили в унисон зловещим легендам о его покинувшей этот мир хозяйке.

Впереди виднелся лес. Я свернул на основную дорогу, но тут в мою голову стукнула идея. А если пойти не привычным путём, через развилку, а по кукурузному полю, наискосок? Так же, как бежал наперерез нам с Нигером «чёрный охотник». Повторить путь убийцы — в этом определённо есть резон. Можно увидеть то, что ранее оставалось незамеченным.

И я, не колеблясь, направился к «ведьминой обители».

Обогнув окружавший её забор и продравшись сквозь заросли репея, я вышел на едва приметную, тянувшуюся вдоль задворок, тропу. Я пошёл по ней, и через несколько минут оказался у зелёной стены, которую составляли огромные стебли кукурузы.

В лес через поле ходили регулярно. Об этом свидетельствовала тщательно проложенная сквозь него просека. Я шагнул в неё. Продвигаться оказалось не трудно. Низко примятые к земле стебли образовывали достаточно твёрдую опору. Правда, при этом приходилось постоянно работать руками. Колышимые ветром початки так и норовили угостить меня звонкой пощёчиной, и чтобы этого не произошло, их приходилось раздвигать.

Я поймал себя на мысли, что похожу на заброшенного в джунгли путешественника. Сходство было налицо — заросли, сырость, мошкара. В моей памяти воскрес тот страшный вечер, когда я шёл вслед за Нигером. Вот почему я не заметил мчавшегося нам наперерез убийцу. Достигавшие двухметровой высоты стебли идеально скрывали его от посторонних глаз, и увидеть, кто сквозь них идёт, можно было только сверху.

Очутившись на другом конце поля, я остановился, обозрел возвышавшийся предо мною лес и оглянулся. Нужно было сориентироваться. Вон наша улица. Вон дом Гоманчихи. Вон там находится развилка. Значит, если я всё правильно представляю, ведущая от неё к болоту тропа перпендикулярна направлению моего движения, и если я пойду прямо, я непременно с ней пересекусь.

Я немного отдышался и решительно шагнул в чащобу.

Лес встретил меня недружелюбно. Земля ощетинилась острыми, словно сабли, стеблями увядающей травы. Сосны беспощадно карябались своими иголками. Чередовавшие друг друга ямки да кочки заставляли беспрерывно спотыкаться. Сплетённая между кустами паутина раз за разом преграждала путь.

Под ногами зашуршало. Я испуганно отскочил в сторону. Опавшая листва зашевелилась. Из-под неё вылез ёж. Меня разобрала досада. Нашёл, чего пугаться! Я раздражённо сплюнул. Учуяв моё присутствие, ёж тут же свернулся в клубок. Я дружелюбно потрепал его по иголкам и пошёл дальше.

Вскоре показалась болотная тропа. Я опознал место, где убили Нигера. Обзор был хорошим. Для прятавшегося за деревьями «охотника» мы были как на ладони. Я свернул. Послышалось уханье филина. Ему ответила выпь. Птичий диалог довершило сварливое карканье вороны. Под ногами захлюпало. Из земли, точно из губки, стала выделяться вода. Моему взору открылась чёрная зелень Любавиной топи. В душе повеяло холодом и жутью.

На болоте стояла тишина. Произраставшие в его центре камыши сонно раскачивались из стороны в сторону. Высовывающиеся из трясины лягушки бестолково таращились перед собой. Озверевшие донельзя комары облепили меня с головы до ног.

Я поднял воротник, вжал голову в плечи и опустил глаза, изучающе оглядывая расстилавшееся вокруг меня пространство. Моё внимание привлёк какой-то проглядывавший сквозь траву предмет. Его очертания показались мне знакомыми. Я подошёл ближе. Меня охватило волнение. Это был крест отца Агафония. Тот самый старинный, потускневший от времени крест, с которым он накануне приходил в наш дом. Подняв его с земли, я почувствовал в пальцах какую-то липкость. Я переложил крест в другую руку и похолодел. На нём значилась кровь.

Во мне снова заговорил страх. Было очевидно, что минувшей ночью здесь произошла трагедия.

В меня вселилась растерянность. В голове воцарился кавардак. Но вместе с этим я вдруг отчётливо почувствовал, что в глубине моего сознания начинает вызревать понимание основы происходящего. Пока оно мерцало где-то вдалеке, словно находящаяся в миллионах световых лет звезда. Но ещё немного, ещё чуть-чуть — и его суть достигнет пределов досягаемости моего разума…

Глава тридцатая

Глаза Натальи пылали яростью.

— Где ты шляешься? Просыпаюсь — тебя нет. К обеду не явился. Вернулся лишь к самым сумеркам.

Я буквально застыл у порога. Столь явный взрыв враждебности меня просто ошеломил. Так в этом доме меня ещё не встречали. Мой взор устремился в пол.

— Просто гулял. Голова что-то с утра разболелась. Решил подышать свежим воздухом.

— Что-то долго ты им дышал.

Моя будущая супруга пристально окинула меня с головы до ног. Её лицо напряглось.

— Зачем ты опять ходил на болото?

Не желая доставлять ей лишних беспокойств, я хотел было изобразить изумление, но увидев, что мои брюки усеяны хвойными иголками, а ботинки обрамлены тиной, понял, что отпираться бессмысленно. Мои губы растянулись в беззаботной улыбке.

— Лесной воздух полезен для здоровья.

— Лесной, но не болотный? — упёрла руки в боки Наталья. — Твоя склонность к приключениям стоит мне уже поперёк горла! Когда ты наконец уймёшься? Что ты опять там искал?

Я озабочено вздохнул.

— Не что, а кого. Отца Агафония.

Губы моей будущей супруги сжались.

— А что с ним случилось? — процедила она.

— Он исчез.

— Исчез? Хм. Ну и как, нашёл?

Я вытащил из кармана обёрнутый в носовой платок крест и молча протянул его Наталье. Она отшатнулась и с ужасом воззрилась на мою находку.

— Где ты это взял?

— В траве у болота, — ответил я и сделал шаг к телефону. Но хозяйка решительно преградила мне путь.

— Что ты хочешь сделать?

— Позвонить в милицию.

— Не надо.

Я опешил.

— Почему? А вдруг там произошло убийство.

— Вот поэтому и не звони.