Читать книгу "Звездные морпехи - Йен Дуглас"

– Проверка памяти завершена. Переходим на седьмой уровень.

Проверка памяти. Это уже что-то…

Да. Там ему в голову вставили что-то такое… вернее, вырастили у него в голове что-то такое. А потом ему сказали, что он будет слышать голос этого ‹что-то›. Он до сих пор плохо понимал, как и почему. Но ун-ки обладали очень сильной, хотя и необычной магией.

Да, вот только как они называют это ‹что-то›? Ага, кажется имплантат. И этот имплантат должен был помочь ему усвоить новое знание.

Например, то, что теперь он Ниргал.

Эта мысль слегка успокоила его.

‹Нет, не ун-ки, – подумал он с легкой злостью. – Земляне, люди. Такие же, как и я›.

Как и другие юноши из его э-дуру – нет, деревни или даже города, но только не э-дуру. Он начал учить английский довольно рано, однако странный язык давался с большим трудом. Как непохож он был на певучий эмме-ги, язык народа. Наль так и не научился говорить на нем бегло. С тех пор как ему в голову вживили имплантат, его словарный запас и грамматика заметно улучшились, но мыслить на этом резком, диссонирующем языке землян, которые принесли его с собой с далеких звезд, он так и не научился.

– Рекрут 1-763-56, – произнес внутренний голос. Впрочем, нет, это был другой голос. Женский. – Как вы себя чувствуете?

– Э… Я чувствую себя… словно меня стукнули по голове кур-гал-губ…

– Неудивительно. Сейчас мы вас отсюда вызволим. Одну минутку. Кстати, вам лучше закрыть глаза. Здесь слишком яркий свет.

До него донеслось резкое шипение, после чего люк над головой открылся, и полка, на которой он лежал, выскользнула наружу из узкой цилиндрической камеры. Откуда-то сверху в глаза ударил ослепительный свет, и он тотчас замигал. Однако в следующее мгновение свет загородило женское лицо.

– Как ваше имя, рекрут?

– Э-ээ… Наль.

– Ваше полное имя?

– Сэр! Рекрут рядовой Наль ил-Эн Шра-дах, сэр! – Эта формула, вбитая в память путем многочисленных повторений, моментально вернула его к жизни.

– Ваш личный номер?

– Сэр! 1-763-56, сэр!

– По-моему, вы слегка переусердствовали со словом ‹сэр›, рекрут. Я не офицер. Расслабьтесь. Вам известно, где вы находитесь?

Наль пару мгновений рылся в памяти.

– На одном из ун-ки мул-ху-гал?

Женщина рассмеялась.

– Не думаю, чтобы капитан Наамура назвала бы свой корабль ‹большой звездной птицей›, но меня это определение устраивает. Вы находитесь на борту медицинского транспорта ‹Шозен›. Вы, причем довольно долго, пребывали в состоянии сна, но теперь мы почти дома. Так что пора вставать.

‹Нет, не дома›, – подумал он. Его дом на Эндуру, в десятках световых лет отсюда. Волнение громким стуком отдавалось у него в фуди, в висках. ‹Шозен› приближалась к знаменитой Киа, этой легендарной колыбели человечества.

Он попробовал сесть, но женщина положила руку ему на плечо.

– Не торопитесь. Вы сядете, как только почувствуете в себе силы. Главное – не спешить, договорились? Потому что вы провели к киберсне целых два года. Когда будете готовы, следуйте за зеленым огоньком.

Она встала рядом. Наль осторожно перекатился на бок и медленно сел. Он был наг, но для жителей Иштар не существовало табу в отношении тела, и те остатки стыдливости, которые у него когда-то были, исчезли без следа, выбитые из него десятью циклами боевой подготовки на тренировочной базе.

– Ну как, все нормально? – спросила женщина.

Он дважды моргнул, затем вспомнил, к какому жесту в таких случаях прибегают земляне, и ответил ей кивком.

– Да, сэр!

– Отлично. Тогда можете вставать.

Она прикоснулась к имплантированной в руку коробочке, изучила данные на дисплее и пошла дальше, к следующему люку. По-прежнему мигая и щурясь, пока глаза привыкали к яркому свету, Наль обвел взглядом огромное помещение цилиндрической формы, в котором по периметру виднелись круглые люки – точно такие, из которого только что показался на свет и он сам. К каждому люку вели снабженные поручнем сходни с шероховатой металлической поверхностью.

Примерно половина люков – насколько он мог судить – стояли открытыми. Было видно, как другие мужчины и женщины пытаются сесть или даже подняться и, уцепившись за поручни, сделать на дрожащих ногах первые неверные шаги. Подавляющее большинство, как и он, наги, на некоторых – как, например, на женщине, которая только что разговаривала с ним, – форма морской пехоты. Эти одетые люди двигались от люка к люку, открывали их и разговаривали с теми, кто только что проснулся, пытаясь их успокоить.

Наль слегка подался вперед, однако тотчас едва не повалился на койку. Сказывались слабость и головокружение. Однако он успел заметить, что их этаж лишь один из многих идентичных уровней, как внизу под ним, так и вверху. И пока память напоминала, что он находится в чреве гигантской звездной птицы с Утраченной Земли – птицы, сделанной из металла и других неведомых материалов, птицы, летевшей на невообразимой скорости сквозь пустоту Ану, – никакого движения он не ощутил.

Он проспал два года.

Во время боевой подготовки ему сказали, что когда его на два года погрузят в киберсон, то в его тело проникнут миллиарды невообразимо крошечных машин. Они возьмут на себя заботу о его теле – о мускулах, сердце, дыхании, мозге, и он будет пребывать в таком сне несколько сот помноженных на несколько сот циклов. Два года? Он до сих пор не мог с уверенностью сказать, что такое ‹год›. Единственное, в чем он не сомневался, что это довольно длительный отрезок времени. По меньшей мере длиной в шесть циклов умноженных несколько раз. Голос в его голове – как он теперь помнил – назывался ИскИн, или искусственный разум, и имя его было Смедли. Этот Смедли обитал на их корабле и в головах других рекрутов.

Наль решился открыть сознание – так, как его учили. Для этого требовалось задействовать невербальный символ, так называемый ключ.

– У вас вопрос? – тотчас раздалось в его голове. Это был голос Смедли, он говорил по-английски.

– Э… Я хотел спросить, сколько в году циклов Эндуру?

– Один эндурианский цикл ‹день-ночь›, – ответил голос, – это время, которое требуется Иштар, чтобы описать один полный круг вокруг Мардука, вашего газового гиганта, что равно шести целым двум десятым двух земных суток. Один земной год равен тремстам шестидесяти пяти целым двадцати пяти сотым дням, или пятидесяти шести целым восьмистам девяносто трем эндурианским циклам.

Голос, который говорит у тебя в голове. Магия. Нет, это определенно магия, хотя деревенские старейшины утверждали, что никакой магии не существует. Ни магии, ни чар, ни богов.

На первых занятиях в тренировочном лагере ему говорили то же самое. Никакой магии нет, твердили его наставники, даже если некоторые передовые технологии вполне могут показаться магией тем, кто с ними не знаком. Те, кто прилетел с Утраченной Земли, с планеты под названием Киа, были мужчинами и женщинами, что и думу-гир, а вовсе никакими не богами.