Читать книгу "Сломленные души - Нева Олтедж"

глаза то и дело блуждают в сторону. Я бросаю взгляд влево, куда она постоянно смотрит, и замечаю, что некоторые люди из зала переместились ближе и стоят всего в нескольких футах от меня. Большинство из них одеты в строгие костюмы. Костюмы с чертовыми галстуками!

— Черт, детка, — бормочу я и делаю шаг вперед, обнимая ее и загораживая ей вид на толпу. — Давай выйдем на улицу. Хорошо?

Она поднимает голову и после секундного колебания кладет ладони мне на грудь. Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Тяжело от того, что Ася прикасается ко мне, что она так близко, что мне придется наблюдать, как она снова уйдет и вернется в объятия того модного сукина сына, с которым целовалась. Но уже пришел к выводу, что я эгоистичный ублюдок, и воспользуюсь этой возможностью, чтобы снова почувствовать ее в своих объятиях, пусть даже ненадолго.

Я открываю глаза и смотрю на нее сверху вниз.

— Хочешь запрыгнуть?

Улыбка, которая расплывается по ее лицу, когда она проводит руками по моей груди, словно нож вонзается в мое сердце. Я подхватываю ее на руки. Ася обнимает меня за шею, как много раз до этого.

— Отпустите его, — бросаю я через плечо парням, которые все еще держат Костю, и выношу Асю на улицу.

Я не могу насытиться его запахом. Да, в нем и пот, и кровь, но под всем этим запах, который ассоциируется у меня со счастьем. Безопасностью. Любовью. Домом. С Пашей. Еще крепче обхватив его ногами и руками, я зарываюсь лицом в его шею и вдыхаю. Как же я по нему соскучилась.

За мной закрывается дверь машины, и Паша садится на заднее сиденье седана Кости. Но я не отпускаю его и плотнее прижимаюсь к его груди. Провожу рукой по его затылку, но вместо русых прядей короткая щетина щекочет мою ладонь.

— Зачем ты сбрил волосы? — спрашиваю я возле его уха и целую его шею.

— Потому что кто-то мог использовать их в драке, — холодно отвечает он.

Я убираю руки от шеи Паши и откидываюсь назад, чтобы посмотреть на него. Его левая рука лежит у меня за спиной и ласкает меня по ткани футболки.

— Почему ты здесь, Ася? Это Костя заставил тебя прийти?

— Нет, — говорю я и закрываю ладонями его лицо. — Я заставила Костю привести меня сюда.

— Почему?

Я смотрю в его грустные серые глаза и прижимаясь губами к его губам. Его рот сжался в плотную линию, и он не отвечает.

— Потому что я люблю тебя, — говорю в ответ, целуя в твердые губы.

Паши напрягается под моими губами.

— А что случилось с твоим парнем?

— С каким парнем?

— Не надо врать. Я знаю про него.

Я выпрямляюсь на его коленях и растерянно смотрю на него.

— О чем ты говоришь?

Он скрежещет зубами.

— Я приезжал к тебе в прошлом месяце. Видел, как вы целовались перед твоим домом, mishka.

Что за хрень? Бред какой-то. Сегодня я впервые вышла из дома после возвращения в Нью-Йорк. У меня не было желания никого видеть или куда-то идти. Разве что…

Я качаю головой и тянусь к рюкзаку, достаю телефон.

— Это «я», которую ты видел целующейся с парнем? — спрашиваю и поворачиваю экран к нему.

Паша глядит на телефон, потом берет его из моих рук и внимательно рассматривает фотографию на экране.

— У тебя здесь волосы короче. — Он поднимает на меня глаза и берет прядь моих волос между пальцами. — И они были короче, когда я тебя видел.

— Женщину, которую ты видел, зовут Сиенна. Это моя сестра. — Я улыбаюсь. — Мы близнецы. Я, кажется, говорила об этом.

Паша отпускает мои волосы и обхватывает меня за шею.

— Это была не ты?

— Конечно, не я. У меня даже мысли не возникло, что я могу прикоснуться к кому-то, кроме тебя.

Он сжимает зубы и упирается лбом в мой лоб.

— Ты останешься, — рычит он. — Знаю, что я эгоист. И знаю, что ты заслуживаешь лучшего. Но на самом деле мне плевать, Ася. Ты останешься. И если кто-нибудь попытается тебя у меня забрать, я его на месте прикончу.

— Если ты еще хоть раз проигнорируешь мой звонок, сам не заметишь, как попадешь впросак.

Паша прижимается своим ртом к моему. Он проводит рукой по моему лицу, по щеке мозолистыми пальцами. Обняв меня другой рукой за талию, с силой сжимает. Я прикусываю его нижнюю губу, затем целую его в подбородок, в шею и снова вдыхаю его запах. Насытившись, я возвращаюсь к его рту и упиваюсь его поцелуями. Это не похоже ни на один из наших поцелуев. Любовь. Гнев. Обида. Сожаление. Тоска. Исцеление. Многое и в то же время мало.

— Куда, голубки? — спрашивает Костя с водительского места.

— Домой, — говорит Паша мне в губы.

— Домой. — Я киваю.

* * *

— Я могу идти сама, — говорю, когда Паша несет меня в свой дом. Всю дорогу он не спускал меня с колен.

— Знаю. Но я тебя не отпущу, — говорит он и подходит к охраннику в холле, чтобы взять запасной ключ. Бедняга в шоке смотрит на Пашу, одетого лишь в бойцовские трусы, всего в крови, босого и со мной на руках.

Я крепче прижимаюсь к Паше и зарываюсь лицом в его шею, где и остаюсь до тех пор, пока мы не доходим до его квартиры. Он несет меня прямо в ванную в своей комнате и опускает рядом с раковиной.

— Мне нужно принять душ.

— Хорошо. — Я киваю, снимаю очки и начинаю раздеваться.

Паша снимает шорты и трусы-боксеры, затем начинает разматывать бинты на левой руке. Я подхожу ближе и принимаюсь за дело, обнажая окровавленные костяшки пальцев.

— Ты будешь и дальше драться? — шепчу я, проводя рукой по израненной коже. — Не думаю, что выдержу, когда ты снова окажешься в этой клетке, Паша.

Он обхватывает рукой мою щеку и поднимает мою голову вверх.

— Тогда не буду.

Я киваю и смотрю на шину на его правой руке.

— Ты с ней будешь мыться?

— Нет, — говорит он и отстегивает ее.

Когда Паша снимает шину, замечаю что-то новое на тыльной стороне его руки, но у меня нет времени детально рассмотреть, потому что он хватает меня за талию и несет в душевую кабинку.

— Дай мне посмотреть на твое лицо. — Я показываю рукой, чтобы он нагнулся. Паша включает верхний душ, но вместо того, чтобы наклониться, приседает передо мной. На него льется вода, мелкими ручейками скатываясь по ушибленному