Читать книгу "История книгоиздания в Европе. Пять веков от первого печатного станка до современных технологий - Зигфрид Генрих Штейнберг"

Великий французский физик Реомюр первым рекомендовал производить бумагу из древесной целлюлозы еще в 1719 году, но тогда из его предложения ничего не вышло. Анонимный саксонский ткач совершил этот подвиг в 1840 году, и за десять лет производство бумаги из целлюлозы распространилось повсеместно. Впоследствии оно станет ведущей отраслью в Канаде, Швеции и особенно Финляндии, о национальной экономике которой говорили, что она «построена на бумаге».

Замечательным усовершенствованием в производстве бумаги стало использование текстильного волокна эспарто, которое впервые спонсировала The Times в 1854 году, а в 1861-м оно стало применяться повсеместно.

Коммерческие материалы, плакаты, циркуляры и товарные каталоги, а также популярные газеты и журналы – короче говоря, все то, что не хранится годами, – отныне везде печатались на целлюлозной бумаге. Но при этом стала экономически возможна и печать недорогих книг, которые продавались за шесть пенсов и шиллинг. Главным производителем и потребителем нетканевой бумаги стали США; Великобритания возглавила Европу и в производстве, и в потреблении, а за нею следует Германия. В первую очередь от этого в некотором смысле пострадали те, кто по обязанности или увлечению сохраняет печатные издания для потомков. Библиотекари, архивисты, музейные хранители и коллекционеры стали свидетелями того, как их экземпляры распадаются прямо у них в руках, и один из первых списков книг издательства Макмиллана или старые проспекты Лондонской Северо-Восточной железной дороги, пожалуй, сейчас представляют большую редкость, чем плакат работы Антона Кобергера или деловой отчет Фуггеров.

Изобретениям, которые позволили увеличить массовое производство печатных текстов, сопутствовали другие изобретения, которые облегчили печать и снизили стоимость иллюстраций. Возрождение и усовершенствование техники ксилогравюры по продольному распилу (в отличие от ксилогравюры по поперечному распилу), начало которому положил Томас Бьюик (1753—1828) в последнее десятилетие XVIII века, принесло больше пользы развитию изящной печати, чем популярной; но это был шаг в верном направлении, так как Бьюик вернул типографскому искусству дух гармонии, почти утерянный в эру непростого сотрудничества печатного текста и медных пластин. Первую иллюстрированную книгу, сошедшую с парового станка, книгу о крупном рогатом скоте Cattle, отпечатал Клоуз в 1832 году. Однако именно популярная журналистика ускорила распространение иллюстраций в виде регулярного дополнения к печатному материалу. Penny Magazine, издававшийся Клоузом с 1832 года, и Illustrated London News (1842) были пионерами в деле просветительского и развлекательного иллюстрирования соответственно.

Более широкое применение нашла печать с поверхности особым образом подготовленного камня, которую позднее назвали литографией. Впервые этот способ применил баварец Алоис Зенефельдер в Мюнхене в 1796—1799 годах и получил на него английский патент в 1800-м. Использование фотографии (с 1840 года) расширило область применения литографии. К дальнейшему усовершенствованию печати книжных иллюстраций привели эксперименты по цветной печати (Бакстер, 1835), полутоновой печати (Джейкоби, 1847), фотогравюры (Фокс Толбот, 1852) и т. д., которые принесли свои плоды в последние десятилетия XIX века. Эти изобретения вместе с дополнительными улучшениями оказались чрезвычайно полезны для тех искусств и наук, значение в которых имеет визуальное представление того, чем они занимаются; достаточно упомянуть всего лишь две области – медицину и историю искусств.

Последними по порядку, но не по значению в этом обзоре изобретений, которые расширили социальный и экономический аспекты печати, идут наборные машины. Длинный список рационализаторов, пытавшихся решить эту проблему, начинается с ученого и политэкономиста Иоганна Иоахима Бехера в 1682 году и включает Мадзини, который получил патент в 1843-м. К началу XX века более 1500 патентов было зарегистрировано в одних Соединенных Штатах, но только три наборные машины доказали свою практическую ценность. Первую изобрели независимо друг от друга Роберт Хэттерсли (1866) и Чарльз Кастенбейн (1869). Машину Хэттерсли в основном использовали провинциальные газеты, а до Лондона (Daily News) она добралась в 1891 году, когда уже находилась на грани того, чтобы уступить место новой. Машина Кастенбейна была установлена в типографии The Times в 1872 году и проработала там до 1908 года. Главным недостатком наборных машин была необходимость выравнивать строки вручную, а потом разбирать литеры. Последнее стоило так дорого, что экономически было осуществимо только при использовании дешевого детского труда. Сопротивление Лондонского общества наборщиков найму неквалифицированных работников объясняет, почему машины Хэттерсли работали только в провинциях, а также почему машиной Кастенбейна пользовалась только The Times – ведь она была единственной газетой в столице, не охваченной профсоюзом.

Проблему автоматического выравнивания строк и механического разбора в конце концов решили линотип и монотип. Однако своим немедленным успехом их фирмы-производители обязаны в первую очередь другому изобретению, а именно машине для изготовления пуансонов, разработанной Линном Бойдом Бентоном из Милуоки в 1885 году. Этот механический гравировальный станок позволил массово производить пуансоны, без чего был невозможен механический набор.

Первый механический линотип был установлен в типографии The New York Tribune в 1886 году. Его изобретатель, Отмар Мергенталер (1854—1899), был иммигрантом из Вюртемберга и прибавил свой опыт работы часовщиком к неутомимой изобретательности балтиморского инженера Джеймса О. Клифейна. После десяти лет работы Мергенталер произвел линотип (то есть line o’ type) – машину, на которой на протяжении многих лет набирались почти все газеты мира, тогда как ее применение в печати книг ограничивалось в основном Соединенными Штатами. Основное нововведение Мергенталера состояло в крутящихся матрицах. Они были из латунных деталей с рельефным изображением букв, цифр и знаков препинания. Когда оператор нажимает на клавиши, латунные детали выстраиваются в строку, при этом автоматически распределяются пробелы, так чтобы затем произвести отливку набранных строк в металле с лицевой стороны. Затем матрицы механически возвращались на места, откуда их можно было снова и снова извлекать для работы.

Однако величайшее усовершенствование наборной машины произвел американец Толберт Лэнстон (1844—1913), изобретатель монотипа. Впервые сконструированный в 1889 году и вставший на коммерческие основания в 1897-м, монотип работал примерно на том же принципе, что и линотип, но отличался тем преимуществом, что каждая буква отливалась отдельно, а не в строке, что облегчает правку. Для сравнения: опытный наборщик до той поры мог набирать около 2000 литер в час, а средняя скорость работы оператора линотипа и монотипа составляет не меньше 6000 за то же время.

После этого большинство книг за пределами США (за исключением некоторых изданий класса люкс) набирали на монотипах. Любопытный анахронизм – нерациональное предубеждение против механического набора заставило

столь великого типографа, как Д.Б. Апдайк, обойти полным молчанием и линотип, и монотип в его образцовом труде о печати Printing Types, their History, Forms and Use, «Печатные шрифты, их история, виды и применение» (1922), хотя оба устройства стали идеальным средством для набора газет и книг. Ибо ко времени публикации книги Апдайка результат набора, проделанного с помощью монотипа, стал (по словам компетентного профессионала в области качественной полиграфии) «абсолютно неотличим от результата ручного набора (за исключением, быть может, того, что он стал ровнее и, стало быть, лучше)» (Р. Маклин).