Читать книгу "Рыжая Соня и ловцы душ - Энтони Варенберг"

— Покажи деньги.

— Здесь условия ставишь не ты!

Девушка пожала плечами и сделала вид, будто собирается уходить.

— Ишь, какая нежная,— злобно прошипел низкорослый.— С деньгами все без обмана. На, смотри!

Соня бросила взгляд на тускло блеснувшее золото монет.

— Так-то лучше. Надеюсь, они не фальшивые.

— Надеюсь, ты принесла камни, а не стекляшки.

— Проверь, если знаешь в этом толк.— В руку мужчины скользнул крупный рубин.

— А остальные? — спросил скупщик, внимательно осмотрев камень.— Речь шла о...

— Я знаю, о чем шла речь. И за какую сумму.

— Разумеется. Ты получишь ее всю — за вычетом процентов.

— Каких еще процентов? — нахмурилась Соня.

— За труды. За риск. Ты что, маленькая? Должна понимать, что я рискую головой из-за таких, как ты.

— А я, выходит, собираю рубины, как булыжники на дороге? Мы не договаривались ни о каких скидках, так что либо все деньги, либо...

Скупщик схватил девушку за руку и резко вывернул кисть.

— Выкладывай камни, дрянь, или я тебе мигом все пальчики переломаю!

Соня задохнулась от боли, но извернулась и саданула мерзавцу коленом в пах. Да, не следовало связываться с недостаточно хорошо проверенным человеком! Скупщик взвыл и грязно выругался. Соня не думала уступать, даже когда кулак врезался ей в скулу, едва не свернув челюсть. Подобные вещи обычно приводили ее в бешенство, но отнюдь не запугивали и не лишали воли. Не желая расстаться с таким трудом добытыми драгоценностями, девушка сражалась отчаянно и неистово, но силы явно были не равны...

— Что здесь происходит?

Чьи-то руки оторвали от нее пыхтящего в азарте схватки негодяя и отшвырнули в сторону; тот, не дожидаясь продолжения, моментально оценил обстановку и, предпочитая не рисковать, растворился в темноте. Соня отлично понимала, что ей необходимо последовать его примеру и броситься в противоположном направлении, но увы... те же крепкие руки теперь держали ее самое, помогая подняться.

— Благодарю,— пролепетала девушка, разыгрывая наиболее подходящую, как она решила, к случаю роль,— ты спас... мою честь! Этот незнакомец напал на меня и хотел изнасиловать, но ты подоспел вовремя. Теперь все в порядке, и я...

— Ты уверена? — с тревогой спросил незваный «спаситель». Его голос показался Соне странно знакомым.

— Вполне,— кивнула она, стараясь побыстрее от него избавиться, и наконец подняла глаза. О боги! Она едва не вскрикнула от изумления!

— Ты?..— спросил мужчина, ошарашенно хлопая глазами.

— Я тебя не знаю! — изображая искреннее удивление, воскликнула девушка.

Она, разумеется, лгала. Потому что перед нею стоял Гинмар собственной персоной. Однако в том, что он не имеет понятия о ее существовании, девушка до сих пор не сомневалась.

— Я тебя тоже,— кивнул мужчина.— То есть, видишь ли, красотка, мне кажется, что один раз я тебя видел. Правда, издалека. Но запомнил — у меня хорошая память на лица. Особенно такие... необыкновенные, как твое. Да и твою рыжую гриву, раз увидев, тоже забыть невозможно. И я очень хотел... надеялся еще раз повстречаться с тобой.

— Зачем, позволь спросить? — Соня снова уставилась в землю, чтобы он не заметил озорных искорок в ее глазах. Случится же такое: она стоит рядом с человеком, собственность которого приятно согревает карман, а он об этом и не подозревает! На языке вертелось множество язвительных слов, которые так и просились на волю...

— Зачем? — Гинмар пожал плечами.— Право, не знаю. Ты поразила меня.

— Да ну? Ладно, будем считать, что насчет первого впечатления мы все выяснили. А теперь пусти меня. Мне нужно домой, и как можно быстрее. Уже слишком поздно.

— Верно. Слишком поздно для одиноких прогулок в таком месте, как это обиталище скупщиков краденого и контрабандистов. Особенно это касается очаровательных молодых девиц. Поэтому позволь мне проводить тебя.

— А как я могу быть уверена, что ты сам... не один из этих ужасных людей? — Соня наивно округлила глаза.— И пусти мою руку, синяк останется. У тебя пальцы, как... как...

— Извини. Синяков у тебя и так хватает. А что касается меня, тут ты права. Я именно один из них. Я вырос в этом квартале и знаю здесь каждую щель. Могу ходить даже с завязанными глазами.— В его голосе прозвучали грусть и в то же время какое-то мальчишеское хвастовство.— А вот ты, без всякого сомнения, нуждаешься в провожатых. Поэтому прошу, не пытайся удрать. Это бесполезно — я догоню тебя в любом случае — и к тому же опасно: можно натолкнуться на других желающих пообщаться с тобой против твоей воли. Кстати, как тебя зовут?

— Соня,— отозвалась девушка.

— Прекрасное имя. Простое и красивое. Пойдем со мной, Соня. У меня есть в этом квартале одно дело, которое не терпит отлагательства. А потом я доведу тебя до дома. Родители с ума сходят, наверное?

— Мои родители погибли... уже давно,— сказала Соня.

— Извини. Мне очень жаль,— искренне проговорил Гинмар, настойчиво увлекая ее за собой.

Девушка почла за лучшее повиноваться, правда, не переставая размышлять о возможных путях отступления. Попетляв по узким кривым улочкам, они очутились в грязной конуре с земляным полом. От спертого воздуха ей сразу стало трудно дышать.

— Постой здесь,— велел Гинмар, оставляя ее возле самой двери, такой низкой, что, входя, Соне пришлось пригнуться.— Еще раз прошу не делать глупостей и не убегать.

— Гинмар? Кто это с тобой? — услышала она испуганный детский голос.

— Не бойся, Лори, здесь все свои. Ты посылал за мной? Что случилось?

— Отца ударила копытом лошадь, когда он собирал милостыню возле базара. Отец умирает! Помоги нам, Гинмар! — Из мрака выступил худенький мальчик лет двенадцати, державший за руку еще одного ребенка, помладше. Гинмар потрепал его по волосам и улыбнулся.

— Не бойся,— повторил он.— Я посмотрю, что можно сделать.

Хриплый стон из противоположного угла конуры заставил Соню повернуться туда, где на куче грязных тряпок, заменяющих постель, лежал человек. Было видно, что он сильно страдал от боли, но находился в сознании.

Гинмар склонился над ним.

— Что это ты задумал, старина? Бросить на произвол судьбы Лори и Зарха, а самому отправиться на Серые Равнины?

— Я им только в тягость... С тех пор как остался без ног... я все равно мало что могу.

— Ошибаешься. Ты можешь любить их, Хабир, и это главное. Детям нужно, чтобы их кто-то любил. У тебя нет ног, зато есть сердце. Чаще всего бывает наоборот, А Теперь лежи тихо. Закрой глаза.

Соня видела, как Гинмар лег рядом с умирающим и обнял его.

Спустя несколько минут, показавшихся Соне бесконечно долгими, дыхание нищего сделалось ровным и тихим; оно уже не вырывалось из груди со страшным хрипом, как раньше. Гинмар расцепил руки и поднялся. Даже в полумраке было заметно, что по его лицу разлилась смертельная бледность.